Рэт Уайт - Отравленный Эрос. Часть 1

На головке толстого пульсирующего органа монстра уже блестела маслянистая черная сперма. Она капала с выпуклой головки на вулканический каменный пол и шипела там, как масло на сковороде. Глория соблазнительно облизнула губы, но демон больше не интересовался ее ртом. Он приказал ей повернуться. Глория попыталась закричать, но смогла лишь беспомощно всхлипнуть.

Ее новым хозяином был Aрхидемон, один из первых падших ангелов, брошенный в озеро огненное рукой Всевышнего еще тогда, когда человечество впервые было вызвано из протоплазменного рагу, чтобы ходить прямо по земле. Иногда Глории казалось, что она видит проблески сияющего ангела, которым он был под нанесенными себе шрамами, ожогами, пирсингом, татуировками и другими манипуляциями с телом. Бараньи рога привились к его голове сбоку. Рога носорога, которые образовывали аккуратный ряд по центру его позвоночника вдоль копчика. Ужасная улыбка, которая доминировала на его лице, где его губы и щеки были сначала отрезаны, а затем опалены, пока они не свернулись вокруг его десен, открывая блестящий ряд акульих зубов и волчьих клыков. Рассеченный пополам нос, раскинувшийся поперек его лица, по одной ноздре, прижатой к каждой щеке серебряным кольцом. Даже его титанический половой орган был частью собственного мастерства демона – член и яйца какой-то антилопы, лося или быка, с рогами животных и шипами, встроенными в него, чтобы еще больше увеличить его способность причинять вред. Ни одно из ужасающих черт этого существа не было оригинальным. Все они были модификациями, вдохновленными эонами в Aду, как мучитель греховных душ. Форма следовала за функцией, и его неуклюжая форма приняла форму человеческих страхов.

Демон потянулся к Глории своей массивной рукой. Каждый палец заканчивался длинным когтем, украденным у аллигатора, большой лесной кошки или какой-нибудь хищной птицы. Под ногтями запеклась засохшая кровь, возможно, несколько столетий назад.

Ее тело задрожало, когда она почувствовала прикосновение существа. Чья-то рука схватила ее за шею и наклонила так, что ее голова коснулась пола пещеры. Первый треск девятихвостой кошки прозвучал так, словно ее пнула небольшая толпа людей. Собачьи головы врезались ей в спину с такой силой, что сломали ребра и позвонок. Цепи царапали ее кожу, разрывая ее, проливая кровь.

Она приземлилась лицом вниз на гравийный пол, кожа на ее ладонях, коленях и подбородке была содрана до крови. Она попыталась отползти, подтянуться на кончиках пальцев, но была придавлена к земле еще одним ударом кошкой-девятихвосткой.

Гравий врезался в ее кожу, оставив след из шрамов.

- Пожалуйста! - закричала она.

Демон молча замахивался на нее собачьими головами.

- Боже, пожалуйста, помоги мне!

Бог, очевидно, не слышал.

Демон схватил ее за лодыжки и потащил обратно по полу, пока она не оказалась под ним. Его член уперся в ее задницу. Его когтистые руки драли ее спину, разрывая кожу, обнажая позвоночник. Массивные кулаки обрушились на нее, и она почувствовала, как хрустнули позвонки, кусочки кости взорвались, рассыпались по бокам. Боль была неизмеримой, и, к своему ужасу, она поняла, что парализована. Каждое нервное окончание было живым, шипящим, как осиное жало, но теперь она не могла ничего с этим поделать.

Он приподнял ее ноги и заставил сесть на корточки, ее задница была выставлена напоказ, лоб вдавлен в гравийный пол. Легкие замерли... не в силах кричать, не в силах молить о пощаде, которая так и не пришла. Слезы капали на пол.

Руки на бедрах. Член вошел в ее влагалище, сначала медленно, и она поняла, что он играет с ней, продлевая ее агонию. Вход не был проблемой... а вот шипы, украшающие основание головки - были проблемой. Он крепче сжал ее бока, когти впились в плоть. Слюна капала ей на спину, обжигая и без того измученную плоть.

Он надавил сильнее, его двадцатидвухдюймовый член глубоко вошел, заполняя ее влагалище. Она закричала, ее уже поврежденное горло и легкие искали большего. Когда он вытащил член, содержимое ее влагалище вывалилось вслед за ним; она чувствовала, как ее внутренности горели, словно море бушующего огня.

И он повторил это медленно, медленно, пока его движения увеличивали скорость, пока, наконец, он не кончил, его густая, вязкая сперма, была, как аккумуляторная кислота. Когда он закончил, то вытер остатки своей спермы о ее спину, потрогал ее разбитый позвоночник, лизнул кровь с раздробленных костей.

Он потащил ее обратно в клетку. Она была неузнаваемым куском изуродованной плоти, грудой измельченных костей. Она была не в силах пошевелиться, он придал ей неуклюжую, согнутую форму и захлопнул дверь.

* * *

На этот раз они дали ей поспать, хотя она и не знала, почему - здесь не было никакого сострадания.

В нескольких футах под ее клеткой спал демон, его массивная грудь вздымалась и опадала от дыхания, которого, как ей казалось, на самом деле не существовало. Если она не дышит, то почему дышит он? Наверно, то же, что и у нее – привычка.

Ее тело снова восстановилось, она могла двигаться. Она не могла представить себе вечность этого... безостановочного нападения, повторяющейся агонии. Она знала, что заслуживает наказания, но, черт возьми, она не сделала ничего настолько ужасного, чтобы заслужить такого. Так ли это? Даже ее самоубийство спасло еще одну жизнь. Конечно, должно было быть какое-то прощение…

Но демон молчал. Отказывался отвечать на ее вопросы, отказывался от милости, когда она умоляла, кричала, пока ее горло не начинало кровоточить. И все же должен был быть выход из этой ситуации.

Демон зашевелился, и ее внутренности сжались, сердце упало в желудок. Но он не проснулся, и она вздохнула с облегчением, ее тело дрожало.

Прутья клетки обжигали ее кожу, независимо от ее положения. Стоя на коленях, она оставляла борозды, похожие на следы барбекю, на коленях и икрах, ее лоб был обожжен решеткой.

Она попыталась изменить свое положение в тесной клетке, в то же время избегая контакта с клеткой, но движения были невозможны. Толстый железный ошейник на ее шее придавил ее голову вниз, и она попыталась игнорировать голодные, гниющие трупы эмбрионов, которые тянулись к ней. Ее плечо ударилось о решетку и обожгло кожу, она закрыла рот, чтобы не закричать. Откинувшись назад, пытаясь размять ноющий позвоночник, она наткнулась на дверь клетки. Она со скрипом открылась, ржавые петли заскрипели. Глория в шоке оглянулась через плечо.

Дверь была не заперта.

Но, почему она была не заперта? Демон спал прямо внизу – зачем кому-то вообще пытаться сбежать?

Но, Глория думала о побеге. От одной мысли об этом у нее даже потекли слюнки.

Она посмотрела вниз. До пола было несколько футов. Не такое уж невероятное расстояние, но она была зажата в этой клетке, неспособная маневрировать, неспособная получить необходимый рычаг. И если она упадет не туда, то упадет прямо на демона. Единственный способ сделать это - ухватиться за палящие прутья. Но несколько мгновений боли того стоили бы, если бы это означало свободу от этой адской дыры.