Стивен Кинг - Если она кровоточит

“Теперь это не имеет значения, - говорит он, - потому что у меня есть ты. Девочка.”

Лифт останавливается. Двери открываются. Робот-голос приветствует их в здании Фредерика. - Идет наверх” - говорит он. Двери захлопнулись. Машина начинает подниматься.

Мужчина отпускает Барбару, снимает свою пушистую русскую шапку, бросает ее между туфлями и поднимает руки в фокусническом жесте. “Наблюдай это. Я думаю, тебе это понравится, и наша Мисс Гибни, безусловно, заслуживает того, чтобы увидеть это, поскольку именно из-за нее все эти неприятности и начались.”

То, что происходит дальше, ужасно за пределами прежнего понимания Барбары этого слова. В кино это можно было бы отбросить как не более чем классный спецэффект, но это реальная жизнь. По круглому лицу средних лет пробегает рябь. Она начинается у подбородка и поднимается не мимо рта, а через него. Нос дрожит, щеки вытягиваются, глаза блестят, лоб сжимается. Затем, внезапно, вся голова превращается в полупрозрачное желе. Он дрожит, дрожит, провисает и пульсирует. Внутри него запутанные клубки извивающегося красного вещества. Это не кровь, а та красная жидкость, в которой полно черных пятнышек. Барбара вскрикивает и падает спиной на стену лифта. У нее подкашиваются ноги. Ее сумочка соскальзывает с плеча и с глухим стуком падает на пол. Она сползает вниз по стене лифта с выпученными из орбит глазами. Ее кишечник и мочевой пузырь расслабились.

Затем желе застывает, но лицо, которое появляется, совершенно не похоже на лицо человека, который сбил Джерома с ног и насильно проводил ее к лифту. Оно уже, а кожа на два-три оттенка темнее. Глаза наклонены в углах, а не круглые. Нос острее и длиннее, чем тупой клюв мужчины, который затащил ее в лифт. Рот стал тоньше.

Этот человек выглядит на десять лет моложе того, кто схватил ее.

- Хороший трюк, правда?- Даже голос у него другой.

Ты кто такой? Барбара пытается сказать это, но слова не выходят у нее изо рта.

Он наклоняется и осторожно кладет ремешок ее сумочки обратно ей на плечо. Барбара съеживается от прикосновения его пальцев, но не может полностью избежать их. “Ты же не хочешь потерять свой бумажник и кредитные карточки? Они помогут полиции опознать вас, на случай ... ну, на всякий случай.- Он изображает бурлеск, держась за свой новый нос. - Боже мой, неужели мы попали в небольшую аварию? Ну, ты же знаешь, как они говорят, всякое дерьмо случается.- Он щебечет.

Лифт останавливается. В коридоре пятого этажа раздвигаются двери.

Когда лифт останавливается, Холли бросает еще один быстрый взгляд на экран компьютера и щелкает мышкой. Она не ждет, чтобы увидеть, если пол-стопы, от B до 8, серые, как они были, когда она и Джером делали свою ремонтную работу, следуя шагам, которые Джером нашел на веб-странице под названием Erebeta ошибки и как их исправить. Ей это и не нужно. Она все равно узнает, так или иначе.

Она возвращается к двери кабинета и смотрит на двадцать пять ярдов коридора, ведущего к лифту. Ондовски держит Барбару за руку... только когда он поднимает глаза, она видит, что это уже не он. Теперь это Джордж, за вычетом усов и коричневой униформы курьера.

- Пойдем, подружка, - говорит он. - Убери эти ноги.”

Спотыкаясь, выходит Барбара. Глаза у нее огромные, пустые и мокрые от слез. Ее прекрасная темная кожа приобрела цвет глины. С одной стороны ее рта стекает слюна. Она выглядит почти оцепеневшей, и Холли знает почему: она видела, как изменился Ондовски.

Эта запуганная девушка-ее ответственность, но Холли не может думать об этом сейчас. Она должна оставаться в настоящем моменте, должна слушать, должна быть надеждой Холли... хотя это никогда не казалось ей таким далеким.

Двери лифта медленно закрываются. Теперь, когда пистолет Билла исключен из уравнения, все шансы Холли зависят от того, что произойдет дальше. Сначала ничего не происходит, и ее сердце превращается в свинец. Затем, вместо того чтобы оставаться на месте, как запрограммированы лифты Эребеты, пока их не вызовут, она слышит, как он спускается. Слава Богу, она слышит, как он спускается.

“А вот и моя маленькая подружка” - говорит Джордж-убийца детей. “Она вроде как плохая подружка. Я думаю, что она сходила пи-пи и пу-пу в штаны. Подойди поближе, Холли. Ты сама почувствуешь этот запах.”

Холли не двигается с порога. “Мне любопытно, - говорит она. “Ты действительно привез с собой деньги?”

Джордж ухмыляется, показывая зубы, которые гораздо менее готовы к просмотру телевизора, чем у его альтер-эго. “На самом деле, нет. За мусорным контейнером стоит картонная коробка, в которой я прятался, когда увидел эту женщину и ее брата, но там нет ничего, кроме каталогов. Ну, знаешь, из тех, что приходят на адрес Нынешнего Резидента.”

“Значит, ты никогда не собирался платить мне, - говорит Холли. Она делает дюжину шагов по коридору и останавливается, когда они оказываются в пятнадцати ярдах друг от друга. Если бы это был футбол, она была бы в красной зоне. - Да?”

“Не больше, чем ты когда-либо собиралась отдать мне эту флешку и отпустить меня, - говорит он. “Я не умею читать мысли, но у меня есть долгая история чтения языка тела. И лица тоже. Твое же полностью открыто, хотя я уверен, что ты думаешь иначе. А теперь вытащи рубашку из штанов и подними ее. Не до конца, эти шишки на твоей груди не представляют для меня никакого интереса, просто достаточно, чтобы я мог убедиться, что ты не вооружена.”

Холли приподнимает рубашку и делает полный поворот, не дожидаясь приглашения.

- А теперь подтяни свои штанишки.”

Она тоже так делает.

- Ничего, - говорит Джордж. “Хорошо.- Он поднимает голову, глядя на нее так, как художественный критик изучает картину. “Гоша, ты уродливая маленькая вещь, не так ли?”

Холли ничего не отвечает.

“У тебя когда-нибудь в жизни было хотя бы одно свидание?”

Холли ничего не отвечает.

- Уродливая маленькая беспризорница, не старше тридцати пяти, но уже седеющая. Даже не потрудившись скрыть это, и если это не размахивание белым флагом, то я не знаю, что это такое.. Вы посылаете своему дилдо открытку на День Святого Валентина?”

Холли ничего не отвечает.

“Я думаю, что ты компенсируешь свою внешность и неуверенность чувством... - он замолкает и смотрит на Барбару сверху вниз. - Господи Иисусе, какой же ты тяжелая! И ты воняешь!”

Он отпускает руку Барбары, и она падает перед дверью женской комнаты, раскинув руки, приподняв попу и уткнувшись лбом в кафель. Она выглядит как мусульманка, готовая начать Исха'а, ее рыдания тихие, но Холли их слышит. О да, она прекрасно их слышит.

Лицо Джорджа меняется. Не обратно к чету Ондовски, а в дикую усмешку, которая показывает Холли настоящее существо внутри него. У Ондовского свиное лицо, у Джорджа лисье, но это лицо шакала. Или гиены. Серой птицы Джерома. Он пинает Барбару в синюю задницу. Она стонет от боли и удивления.