Даниэль Вайс - Зеро Варош: первый виток спирали

Мари вновь ласково ему улыбнулась, чувствуя что настроение как-то невпопад растет вверх.

– А у тебя… глаз один слегка косит… Помнишь…? – слабеющим голосом пошутила она.

– Я знаю, думаешь не знаю? – грустно улыбнувшись, тут же отозвался он, словно это было чем-то вроде их тайного пароля.

– А я люблю тебя…, – прошептала она тихо и серьезно, – Вот этого-то ты не знаешь…

Лицо Джесса болезненно дрогнуло, а в голубых глазах его отчетливо заблестели слезы.

«Как красиво… Словно капли дождя на летнем небе…, – с легкой грустью подумалось Мари, – Как же я хочу их запомнить. Его глаза… Сохранить их образ в своей душе. Навсегда…».

Джесс вновь прижался губами к ее губам, на сей раз так порывисто и отчаянно, словно пытался подарить ей свое дыхание и хоть как-то удержать ее этим. И этот пронзительный поцелуй был последним, что почувствовала Мари перед тем, как окончательно потерять сознание.

***

Чернота, практически со всех сторон одна сплошная непроглядная чернота. Постепенно Мари поняла, что находится в невероятно длинном, почти нескончаемом темном тоннеле, в котором лишь где-то вдали тускло мерцает небольшая, слабая точка света. Девушка шла по нему и шла, не останавливаясь. Она шла по нему уже так долго, что совершенно утратила чувство времени. А может быть здесь просто не было времени. Зато было холодно и сыро. Мари видела, как по стенам мрачного тоннеля тонкими струйками сочится вода. И вдруг она внезапно запнулась обо что-то жесткое и нагнулась, чтобы посмотреть что это, но неожиданно как-будто провалилась куда-то вниз.

И то, что оказалось вокруг нее, напоминало мокрую серую вату или ставший вдруг осязаемым и сверхплотным туман. В нем совершенно невозможно было ориентироваться, так как здесь не было ни верха, ни низа. Поэтому Мари лишь отчаянно пыталась вырваться хоть куда-то, разрывая его душное одеяло в клочья. И наконец она резко выпала из этого серого облака на сочную зеленую траву. По глазам девушки ударил яркий свет солнца.

Место, в которое она попала, было похоже на тихое загородное поместье. Оглядевшись по сторонам, Мари заметила неподалеку стайку перешептывающихся о чем-то девушек, одетых в абсолютно невесомые, полупрозрачные одежды. У некоторых из них в руках были блюда с аппетитной едой. Тенистый двор, в котором Мари оказалась, был живописно застлан коврами. На них полу-лежали незнакомые ей люди, которые пили вино и ели изысканную пищу, расположенную на невысоких изящных столиках. Откуда-то лилась нежная, ласкающая слух музыка. Однако Мари почувствовала себя здесь как-то неуместно, словно без приглашения пришла на чье-то торжество.

– Но ты вовсе не должна смущаться, моя дорогая Мари, – раздался сбоку хорошо знакомый ей мелодичный голос Тэуса, – Поскольку весь этот праздник устроен специально в твою честь.

Мари повернулась на звук речи и увидела его самого, лежащего на ковре в объятиях Ли. Рядом с ними, слегка отстранено, сидел еще один человек, и Мари не смогла с точностью определить парень это или девушка. Лицо незнакомца было очень красивым и женственным, но короткая стрижка, заносчивый взгляд и некоторая субтильность фигуры вносили в его облик нечто андрогинное и мальчишеское, что и заставило Мари сомневаться. В конце концов, ей уже приходилось видеть в своей жизни очень женственных парней. Тэус был одет в свободные, но роскошные атласные одежды, темно-сиреневые с черным растительным узором. На его хищном, казавшимся каким-то порочным, лице играла плотоядная улыбка триумфатора. Он небрежно оторвал сочную виноградинку от лозы и игриво положил ее рот Ли. Девушка благодарно облизала его пальцы, сделав это с заметной сексуальной игривостью. Черные глаза Тэуса пристально и как-то призывно посмотрели на Мари. Казалось, что его глазами на нее смотрит темная бездна. Мужчина неторопливо отделил очередную виноградинку от ветки и ласково протянул ее по направлению к ней.

– Иди же ко мне, моя девочка, – мягко мурлыкнул Тэус, – Время пришло… Стань моей царицей и вместе мы станем править миром, – коварно улыбнувшись, он хитро добавил, – А может быть даже и не одним… Что скажешь, моя дорогая? Решать тебе…

Мари слегка опасливо, точно Тэус вот-вот бросится ей в лицо, отступила на пару шагов назад.

– Как истинный социофоб, я, пожалуй, воздержусь от такой ответственности, – упрямо возразила она.

– Ну, как знаешь, – угрожающе зашипел Тэус и внезапно превратился в большую черную пантеру, яростно зарычавшую на нее низким, утробным рыком.

Мари вскрикнула от неожиданности и, попятившись сильнее, случайно обо что-то споткнулась и оступилась. Начав после этого стремительно падать, девушка вздрогнула и болезненно дернулась всем телом. Но уже в следующую секунду вдруг почувствовала странное расслабленное спокойствие.

Крепкий, но ласковый ветер дунул ей в лицо, небрежно разметав длинные темные пряди волос. Перед глазами развернулась широкая, богатая панорама местности, обозреваемая с высоты птичьего полета. Девушка поняла, что находится на вершине высокой горы. Она расслабленно сидела на ней, облокотившись спиной о чью-то дружественную спину.

– Малыш? – сидевший рядом, оказался Джессом, – Все в порядке? Ты дрожишь…

– Да, я в порядке, – пробормотала она, развернувшись к нему и порывисто обнимая, – Просто… Я так рада, что ты здесь, рядом со мной…

Джесс ласково улыбнулся ей своей лучистой, откровенной улыбкой. Он был так сильно похож на ангела в этот момент. Волосы его казались гораздо темнее и не были зачесаны назад, а длинной, доходящей почти до кончика носа, челкой безнаказанно играл ветер. Мари неожиданно почувствовала нахлынувшее на нее острое ощущение свободы. Как будто они с Джессом даже могли, сделав всего пару шагов, спрыгнуть с крутого обрыва и улететь куда-то вдаль, точно птицы.

– Здесь мне на полном серьезе кажется, что я умею летать, – прижавшись к парню, поведала она.

– Думаю, ты права… Я верю, что мы все умеем летать, – отозвался Джесс, – Просто однажды, когда-то давным-давно, мы почему-то забыли, как это делать…

– Уверена, что так и было, – прошептала Мари, нащупав ладонью его надежную руку. Ей почему-то очень сильно, почти что до слез, захотелось остаться в этом волшебном моменте навечно.

– Ты помнишь наши прошлые жизни? – ласково поцеловав ее в висок, своим бархатистым, слегка хрипловатым голосом спросил Джесс, – Иногда я вспоминаю кое-что из них… Обычно это лишь небольшие, но очень яркие фрагменты… Они приходят ко мне словно вспышки.

– Я точно помню то, что всегда любила тебя, – ответила девушка, прикладывая его руку к своей щеке. Его ладонь была такая теплая, любимая, родная… И сейчас Мари даже казалось, что его рука для нее как будто намного роднее, чем собственная.