Даниэль Вайс - Зеро Варош: первый виток спирали

– Так быстро? – удивленно спросил Гейб, бесшумно выныривая из тени деревьев.

– Да… Но вполне возможно, что тебе вовсе не понравится то, что я хочу сказать, – нервно выдохнула Мари, поспешно усаживаясь обратно на скамейку, – Однако, как бы там ни было, я все же должна хотя бы попытаться…

Габриэль с готовностью присел рядом. Но, вопреки обыкновению, мужчина выглядел слегка взволнованным.

– Скажи, а я тоже могла бы научиться путешествовать не спонтанно, а умышленно? – начала Мари немного издалека.

– Научиться может любой, у кого есть этот дар, – ответил Гейб, развернувшись к девушке и сверля настойчивым взглядом ее висок, – И ты вовсе не исключение… Но почему ты спрашиваешь меня об этом?

– Потому что я хотела бы научиться, – ответила Мари, чувствуя себя как-то странно и излишне тревожно. Как будто неожиданно потяжелевший взгляд мужчины теперь мог отчасти проникать внутрь ее разума, – Но гораздо сильней я бы хотела забрать оттуда мою сестру… Скажи, ведь это же возможно, Гейб?!

Несмотря на тяжесть его взгляда, девушка уверенно развернулась к мужчине и смело посмотрела ему в самые глаза. Тем не менее, это оказалось довольно нелегко психологически. Ощущение того, что Гейб видит ее насквозь, тут же многократно усилилось. Но с другой стороны Мари душило собственное отчаяние. И потому она решила: ну и пусть он видит… Пусть видит все, всю ее душу. Ведь ей абсолютно нечего скрывать сейчас от него.

– Я говорил тебе, что агенты не могут забирать других людей, – тяжело вздохнул Гейб, – Но ты ведь прекрасно это помнишь… Ведь ты, на самом деле, просишь о том, чтобы это сделал я, не так ли?

Мари порывисто кивнула. Она была даже рада тому, что он озвучил это сам.

– Гипотетически я мог бы это сделать, – спокойно сказал Гейб, – Но Инквизиция приговорит меня к сожжению за такое самоуправство. Ведь я не Бог, чтобы решать судьбы людей. Тем более тех, которые не были Им для этого избраны…

Услышав эти слова, прозвучавшие как ожидаемый, но все еще смертный приговор, Мари в течении нескольких секунд отчаянно пыталась держаться, но, однако, не выдержала и расплакалась.

– Но неужели их совершенно никак нельзя убедить?! – сквозь слезы простонала она, – Неужто они не могут хоть раз сделать исключение?! Ведь она же умерла в нашем мире, и ее похищение оттуда уже ничего не сможет нарушить в нем! Ну разве я не права? Гейб?! Я умоляю тебя, ответь мне!!

Ее душили горькие слезы, а тело сотрясали рыдания. И Мари сама не заметила, как сокрушенно упала на колени в траву рядом со скамьей, обреченно и беспомощно съехав с нее вниз. Гейб тотчас же присел рядом и мягко притянул ее трясущееся тело в свои объятия.

– Иначе… иначе я лучше умру! – задыхаясь, прошептала она ему куда-то в шею, – Потому что я не могу так, Гейб! Я просто не смогу с этим смириться. И если бы у тебя была семья, то ты бы меня понял. Ведь сестра – это все, что у меня есть. Моя родная кровь, Гейб… Понимаешь?!

– Ох! Прости меня, пожалуйста, если я тебя обидела, – поспешно добавила Мари, почувствовав как тело мужчины вдруг резко напряглось, – Прости, я честно не хотела… Мне очень, очень жаль, что у вас такое странное общество, Гейб… Прости меня, правда! Прости…

Девушка искренне испугалась и уже ожидала чего угодно, но мужчина лишь слегка отстранился от нее и, ласково улыбнувшись, начал утирать слезы с ее щек. Мари замерла, едва дыша. Она и вправду считала себя виноватой… Неожиданно ей показалось, что чистые, пронзительно-голубые глаза мужчины словно излучают свет. Причем свет этот казался таким умиротворяющим и исцеляющим. Возможно, что Габриэль и не был на самом деле ангелом, но Мари поймала себя на мысли, что всегда представляла их себе именно так. Пугающие, но умиротворяющие, прекрасные, но холодные, возвышенные, но земные…

– Не плачь, Мари, – прошептал он, – Как это для тебя ни странно, но я могу понять твои чувства.

– Так ты мне поможешь? – робко спросила девушка.

– А даже если и помогу, то что потом? – вопросом на вопрос ответил он, – Ведь тебе, как я понял, заведомо отвратителен наш мир. Так неужели, Мари, ты не только сама будешь готова туда отправиться, но еще и сестру сможешь за собой утянуть?

– Ты сказал, если я рожу ребенка…, – тихо прошептала она, – Ну а если я откажусь? Я, вообще, имею на это право? Только честно…

– Да, имеешь, если станешь утверждать, что это противоречит твоим религиозным убеждениям, – ответил он, – Но только, во-первых, я тебе этого никогда не говорил, а во-вторых, твоя дальнейшая участь, при этом, может быть весьма незавидной. Я, честно говоря, даже не знаю толком какой именно. Возможно, что тебе придется жить взаперти, исполняя какие-то неблагодарные социальные работы или еще что-то в этом роде… Ты правда будешь готова к такому?

– Поверь, Гейб, если моя сестра будет рядом со мной, то я буду готова к чему угодно! – порывисто заверила его Мари, – И поэтому я снова прошу тебя о помощи!!

Габриэль задумчиво промолчал. И по выражению его лица невозможно было прочесть ни единой эмоции.

– Вы все так сильно повлияли на меня, ты даже не представляешь насколько! – горячо добавила Мари, – Вот Джесс научил меня верить в собственные силы и в то, что любовь людей способна победить все. Джу показал, что не нужно бояться ответственности за те действия, которые ты считаешь верными, даже если все вокруг и твердят тебе хором обратное. И даже Тэус… Он убедил меня в том, что все на свете действительно можно изменить, если хоть немного поверить в свой успех и рискнуть. Ну а ты, Габриэль… Ты дал мне надежду и указал путь. Вернул смысл жизни. Словно самый настоящий ангел…

– Я совершенно не уверен в том, что смогу переубедить Инквизицию, но все же рискну, несмотря на угрозу последующей казни. Только не спрашивай меня почему, – Гейб снова ласково ей улыбнулся, – Просто ты нашла способ убедить меня, несмотря на то, что вся эта афера – чистейшей воды безумие, а сумасшедшие поступки мне редко свойственны. Когда-нибудь, возможно, ты поймешь, почему я так внезапно согласился. А пока лишь скажу, что ты, и вправду, особенная, Мари. Потому что способна менять людей. И я верю в то, что ты меняешь нас к чему-то лучшему.

Мари лишь порывисто его обняла. Девушка прекрасно понимала, в какое опасное положение она ставит Гейба своей просьбой, и поэтому абсолютно не разделяла его восхищения собственной персоной.

– Вовсе я не особенная, – прошептала она, – Я веду себя сейчас эгоистично по отношению к тебе. Прости меня, Гейб! Это ты особенный!! Ты для меня, и вправду, ангел! У меня никогда не было отца, но я бы очень хотела, чтобы им был такой человек, как ты…

Гейб неожиданно крепко прижал Мари к груди, удержав так на несколько секунд, а затем резко поднялся на ноги, увлекая ее встать следом.