Игорь Андреев - Исповедь кочегара

По телу пробежала неприятная дрожь, руки и ноги начало выламывать от боли. Поначалу Кай хотел списать это на боль сочувствия, но когда эта боль сбила его с ног, то он понял, что происходит что-то нездоровое. Шишка под рукой зашевелилась и с хрустом всосалась обратно под кожу. Кай закричал от боли, и вместе с воплем изо рта

нашего героя вырвалось что-то такое, что напоминало облако серого тумана. Это облако, словно живое, завертелось над плывущим телом. Лила запела громче, и весь этот сгусток тумана тоненькой струйкой стал вливаться в рот поющей девушки. После полного поглощения, она тут же ушла под воду, но петь не перестала. Пузыри воздуха вырывались на поверхность воды и, лопаясь, выпускали из себя последние звуки женского голоса.

Всё было кончено. Исцелённый Кай стоял на коленях у берега кровавой реки и рыдал. Обречённое на жуткие муки тело Лилы погрузилось в кровавую пучину. Новая смотрительница Террариума наблюдала за происходящим с высокого холма. А на противоположном берегу реки стояла высокая фигура, одетая с иголочки. Руки в карманах брюк, пуговицы пиджака расстёгнуты. Лёгкий прибрежный ветерок трепал лацкан. Каменное лицо наблюдателя было хмурым. Потеря Лилы его вообще не радовала. Он всегда знал, что она пыталась творить козни за его спиной, но никогда не опасался этого, потому что точно знал, что у неё ничего не получится. Главное было то, что у неё здорово выходило вести дела Террариума. И то, какой Террариум сегодня, целиком и полностью её заслуга.

А с появлением этого мелкого крысёныша всё пошло наперекосяк. Этот тандем мог иметь шанс на успех, а этого никак нельзя было допустить. Поэтому пришлось прибегнуть к радикальным мерам. Устранение опасного, но одновременно с этим такого нужного элемента и замена на другую, вселяющую страх, фигуру.

Иван стоял и наблюдал за сложившейся картиной, пытаясь понять, правильно ли он поступил. Сможет ли Ольга быть такой же расторопной смотрящей, как была Лила, или же желание мести ослепит её, и пойдет насмарку труд всей его жизни. А ещё Иван надеялся, что чувство страха поможет ему обуздать этого норовливого мальчишку.

В любом случае жребий брошен. Обратного пути не было.

— Да начнётся же игра, Кай Караванский, — безэмоционально сказал Иван.

После чего демон развернулся и ушёл.

Пробуждение было тяжёлым. Голова гудела, как и прежде. Всё тело ломило и ужасно хотелось спать. Кай чувствовал гнетущую подавленность, как физическую, так и моральную. Местонахождение нашего героя было очевидно, он лежал на полу своей комнаты. На нём были мокрые и уже холодные штаны. Чтобы снять их, пришлось приложить немало усилий. От штанов исходил резкий запах мочи. Кай очень надеялся, что такое больше не повторится и что теперь его мочевой пузырь снова подчиняется ему, а не пляшет под демоническую дудку.

В дверь постучали. Кай никого не ждал, но решил, что стоит открыть. Пока он надевал сухую одежду, в дверь постучали снова, но уже настойчивее. Кай уже волочил ноги к выходу, как некто забарабанил в дверь уже ногой. Поворот ключа, одиночный щелчок замка, не успел Кай обвинить пришедшего в его нетерпеливости, как дверь резко распахнулась, и неизвестный в капюшоне затолкал нашего героя внутрь, захлопнул дверь и припёр его к стене. Если бы не крепкая рука, которая держала Кая за горло, то он, наверное, упал бы.

— Вздумал на дно залечь? — тихо сказал неизвестный. — Не выйдет, приятель. Я своё слово сдержал, так вот и ты, будь добр, держи. Иначе…

Перед лицом Кая возник тот самый нож-бабочка, который он давеча презентовал наркоману. И тут сразу всё стало на свои места.

— Чего притих? Гони бабки, а то у меня терпение короткое.

Кай уверенно сбросил руку обидчика со своей шеи и решил показать наркоману, что в этом дуэте главный он, пока ещё не поздно.

— Ну, во-первых, — хриплым сонным голосом Кай заскрипел, словно старая карета, — я не собирался, как ты выразился, залечь на дно.

Каю было очень приятно снова услышать звук своего голоса. Он за ним даже успел немного соскучиться.

— Во-вторых, чтоб я больше не видел, что ты размахиваешь ножом перед моим лицом. Ну а в-третьих, у меня нет пока денег для твоего содержания.

Мощный толчок в грудь Кая оказался слишком болезненным для его ещё не окрепшего тела.

— Что значит — нет?! — взревел наркоман. — Я тебя сдам ментам.

Сначала порежу изрядно твоё лживое туловище, а потом сдам со всеми потрохами.

— И пойдёшь как соучастник, — игриво заметил Кай. — Не забывай, что я знаю, где ты живёшь.

На лице наркомана промелькнуло замешательство. С каждым моментом злоба всё сильнее искажала его лицо.

— Да не напрягайся ты так, — дружелюбие Кая только подливало масла в огонь. — Если я говорю, что пока для тебя нет денег, то это не значит, что я тебя обманул.

Кай замолчал и с глупой улыбочкой стоял некоторое время, словно слушал чьи-то инструкции. Хотя на самом деле так и было, но наркоман об этом не догадывался.

— Просто денег и вправду нет. Мне нужно провернуть одно дельце, но уже в одиночку, и тогда будешь получать хоть каждый день ту сумму, которую попросишь.

Сегодня четверг. До пятницы я буду беспробудно спать, это однозначно. В пятницу у меня будет встреча с посредником, а в воскресенье я узнаю точную сумму, которую я получу от грядущей сделки.

В понедельник поеду в Киев, заберу свою долю, и во вторник вечером я готов утолить твои материальные желания.

Сосредоточенность сдвинула брови на лице наркомана, было чётко видно, что он что-то лихорадочно обдумывает.

— Пять дней. Слишком долго! — наркоман хлопнул ладонью об стену на уровне лица Кая, и этот хлопок эхом прокатился по голове сонного хозяина квартиры.

— Послушай, морячок, ты хочешь, чтобы я выплачивал тебе безразмерную, бессрочную и безвозмездную ренту на протяжении ВСЕЙ твоей скучной и никчемной жизни, но при этом отказываешься повременить пять дней.

Кай оттолкнул от себя наркомана, который никак не может понять, что тут происходит. Он думает, что этот любовник-мститель хочет его обмануть, но никак не может понять, в чём именно подвох.

— А сейчас убирайся. Приходи во вторник, а лучше — в среду.

Если я тебя обману, то можешь нагадить мне на коврик, а потом поджечь дом. — Кай выталкивал растерявшегося наркомана. Возле выхода он выхватил с полки квитанцию за свет, к которой было прикреплено скрепкой пару купюр. — Вот возьми два Тараса и ступай восвояси, проклятый дармоед. — Кай совал купюры наркоману в руки, и тот

случайно выронил на пороге нож, но Кай не остановился. Последний толчок, и наркоман вылетел на лестничную клетку.

— И ты тоже ступай, поспи, а то, как медведь косолапый, из рук всё валится. — Кай поднял нож и небрежно бросил его в наркомана.