Игорь Андреев - Исповедь кочегара

Кроткая девушка не лишена естественной красоты, и покупатели мужского пола частенько преподносят ей небольшие презенты в виде шоколада или мороженого, всячески стараясь обратить на себя её внимание. Но она вежливо сводила все их попытки на нет, и после ухода неуклюжих кавалеров возвращала товар обратно на витрину, а стоимость товара брала себе деньгами, потому что дома есть крохотная дочурка, которой шоколад ещё рано, но зато есть ряд других обязательных потребностей, таких как памперсы, детское питание и так далее. Та крохотная зарплата, что она получает в этом вшивом гадюшнике, часто недостаточна для её нужд, а обманывать покупателей Аля не может, потому что воспитание не позволяет.

Именно в такие моменты внутри тёти Веры вспыхивает такое недоброе человеческое качество, как зависть.

— Алька, ты дура! — с дружеской улыбкой на устах говорит тётя Вера и по-матерински обнимает девушку за плечи. — С таких ротозеев можно снимать тройной вершок, причем, не прилагая никаких усилий, а ты довольствуешься шоколадкой, у которой скоро годовщина по случаю новоселья в нашем «замечательном» магазине.

Тётя Вера придвинулась ближе и заговорщицки зашептала Але на ухо:

— А если ещё и ножки раздвинуть…

Алевтина не хотела этого слышать и энергично высвободилась из объятий сотрудницы.

— Нет, я так не могу! И вообще, мне уже пора домой. Отпустите меня, пожалуйста, меня дочка дома ждёт.

Тётя Вера разочарованно махнула рукой в сторону девушки.

— Иди, куда тебя денешь такую непутёвую, — и наигранно улыбнулась.

Алевтина поспешно сбросила с себя рабочий фартук из её глаз брызнули слёзы. Ей стало очень стыдно, потому что слова тёти Веры всегда очень оскорбляли кроткую натуру девушки. Она была не в силах сдержать слёзы и начинала плакать прямо при ней. Это случалось крайне редко, но в 90% случаях Аля успевала выходить из магазина

и лишь тогда тихо рыдала по пути домой.

— Иди-иди, только и знаешь, что ныть, — подумала про себя тётя Вера, провожая разволновавшуюся девушку взглядом, — мне бы твои данные, я бы уже целый гарем из спонсирующих лохов укомплектовала бы.

Тётя Вера завидовала Алевтине, завидовала чёрной завистью. Ей чертовски не хватало мужского внимания и те скудные попытки, которыми она пыталась заинтересовать своей разжиревшей персоной хоть одного Алькиного ухажёра, заканчивались ничем. Именно поэтому бурлящая грязь, льющаяся из оральной клоаки тёти Веры, лилась

именно на голову Алевтины.

***

— Скажите, а у вас есть какое-нибудь фруктовое мороженое?

Кай ждал очень долго, но продавщица, занятая телефонным разговором, не желала обращать на покупателя никакого внимания.

— Я тебе говорю, она дала ему прямо в подсобке! Я когда пришла, то она уже натягивала на себя трусы, — тётя Вера пыталась кому-то что-то доказать, упрямо не замечая клиента.

Кай помахал двумя руками прямо перед лицом продавщицы. Ура!

Она обратила на него внимание.

— Чего тебе? — недовольно поинтересовалась тётя Вера, прикрывая рукой микрофон мобильного телефона.

— Говорю, фруктовое мороженое имеется в продаже?

— Не знаю. Выбирай из того, что есть, — дерзко бросила продавщица и продолжила разговор.

Кай не захотел разводить дискуссию и терпеть неуважение, он развернулся и направился к выходу. И уже переступив порог, он слышит следующее:

— Представляешь, а ко мне тут только что забегал соседский байстрюк, ну той неблагополучной из соседской пятиэтажки, хотел мне сделать нервы, но его попытка явно провалилась, — и эта реплика была подкреплена издевательским смешком.

Кай остановился в дверях, и, не поворачиваясь, застыл на месте.

Он прекрасно знал определение слова «байстрюк», он прекрасно знал, что тётя Вера никогда не стремилась к эвфемизмам, и если ей удавалось кого-то оскорбить или унизить, то она считала, что день прошёл не зря. Кай не стал посвящать продавщицу в то, что его мать умерла, он решает лично преподать урок вежливости. Так и не обернувшись, герой удаляется. За его спиной раздаётся очередной, громкий пуще прежнего, издевательский смех. И этот смех окончательно убеждает его в правильности своих намерений по поводу невоспитанной, испорченной продавщицы.

— Дайте, пожалуйста, перекись водорода и капли в нос, которые моментально пробивают заложенность носа.

Раскрасневшийся Кай бросил пятьдесят гривен на монетницу в аптеке и нетерпеливо ждал, пока молоденькая фармацевточка пробьет лекарства.

— Вам пакетик нужен? — с заигрывающей улыбочкой спросила девушка.

— Нет, — грубо ответил Кай, давая понять, что ему сейчас не до знакомства.

Сладкая улыбочка тут же пропала, и девочка разочарованно объявила общую сумму.

— Сдачи не надо, — сказал Кай, сгрёб два пузырька, уверенно подмигнул и улыбнулся симпатичной особе в белом халате, не желая портить её настроение.

***

Кай поспешно направлялся в сторону скромного обиталища тёти Веры, он прекрасно знал адрес её убогой съёмной квартиры. На часах было почти семь, а это значит, что эта тварь скоро закроет магазин и будет идти домой. Срезав путь через сквозные дворы и параллельные улицы, Кай занял позицию в пышных кустах сирени.

Было принято решение отдышаться и проверить содержимое своего рюкзака. Перекись водорода, капли в нос, новая пара садовых перчаток, пассатижи, моток липкой ленты, третий титановый нож-бабочка, купленный через интернет, который Кай пока оставил у себя, и старый эластичный бинт, валявшийся в рюкзаке ещё со времён юношеских тренировок боксом. Всё, что требовалось для воспитательной беседы, было в наличии. Вот только за прошедшее время злоба ощутимо убавилась, и Кай крепко остыл в своём намерении. Руки била мелкая дрожь. Но Кай понимал, что отступать уже поздно, ему нужны чужие души, точнее он стал орудием для умерщвления человеческих тел, чтобы щегольский демон получил эти самые души и оставил нашего героя в покое.

Кай начал прокручивать в голове ту самую издевательскую фразу тёти Веры, которая спровоцировала его на данный замысел. Он вертел эти слова снова и снова, издевательский смех эхом проносился в голове, к этим мыслям непроизвольно добавилась картинка мёртвой матери, лежащей на столе.

Злость снова захлестнула Кая с головой, он даже поймал себя на мысли, что явно перестарался с попыткой самомотивации, потому ему уже не хотелось обойтись лёгким увечьем, Кай хотел выскочить из кустов и всадить в дряблую грудь нож. Но к тому времени, пока дичь появилась в поле зрения охотника, Кай немного утихомирился, и это «немного» идеально хватало для данной задумки наказания.

Тётя Вера появилась из-за поворота и направлялась в сторону затаившегося мстителя. В голове еле слышно зазвенело, клацнуло и зазвучала знакомая песня. KoЯn — Blind. Это значило, что демон тут и что он не смог себе отказать в таком зрелище, даже чувствуя (по его словам) чудовищную слабость в теле.