Игорь Андреев - Исповедь кочегара

весьма уверенным, значит она что-то знает!

— Довольно глупых размышлений, — опомнился Кай, — хватит торчать здесь у всех на виду, самое время рвать когти, пока никто не обратил внимания на разиню, который стоит посреди улицы с открытым ртом.

***

— Твою мать! Вот это вляпался, — бурчал взволнованный Кай и активно мерил шагами свою комнату.

— Да не суетись ты так. Всё же прошло гладко.

— Гладко? Супер! Ты меня успокоил. Теперь я само спокойствие.

Смотри на мои руки, — Кай протянул вперёд верхние конечности, их била сильная дрожь, — моё тело — прям храм для внутреннего умиротворения. Любой хирург, наверное, обзавидовался бы твёрдости моей руки. Тебе, кстати, аппендикс вырезать не надо?

— Какой ты скучный тип, — фыркнул Иван . — Просто ты сделал это без удовольствия, сделал грубо, некачественно, оправдав свои действия тем, что так надо было сделать.

— Удовольствие?! О чём ты вообще толкуешь? Я живому человеку язык отрезал!

— Ты просто обязан был это сделать! Честь твоей усопшей матери поставили под сомнение, а ты восстановил баланс в этом моменте. Да, согласен, выбранный метод разъяснительного мероприятия немного необычен, зато он эффективен, и теперь можно твёрдо быть уверенным, что эта особа не будет более лить грязь ни на твою мать, ни на кого-либо другого.

Кстати, нашу подопечную уже обнаружили. И пока мы здесь беседуем, её уже везут в карете скорой помощи со всеми удобствами. Служители Фемиды прибыли сразу же после медиков.

— Вот чёрт… А они…

— А они, — перебил Иван, предугадав вопрос Кая, — возбудили уголовное дело по статье сто двадцать первой Уголовного кодекса Украины, а через некоторое время ещё и сто двадцатую пришьют.

— Вот же влип…

— Да не терзай ты себя так, — успокоил Иван паникёра, — дело закроют за недостатком улик. Пусть ты и выполнил это дело без удовольствия, но самое главное, что ты сделал всё чисто, даже пустой флакон из-под перекиси забрал. Я просматривал разные временные векторы развития событий. И в одном из вариантов тебя вычислили именно по пустому флакону.

На видеозаписи камер наблюдения аптеки, там, где ты накануне членовредительства сделал покупку. Но, хвала твоей внимательности, мы сейчас находимся далеко от того печального временного кольца.

— А как же свидетельница, которая поймала меня прямо на улице?

— Какая ещё свидетельница? Не было никаких свидетелей, я лично следил за процессом и периодически осматривал окрестности, всё было чисто.

— Вот эта свидетельница! — Кай повысил голос и поднял вверх руку с написанным на ней номером телефона.

Пауза.

— Я ничего об этом не знаю. Кто бы ни была твоя свидетельница, но она никак не причастна к акту насилия над бедной женщиной.

— Всё, умолкни! И так тошно. Нет, лучше скажи, что мне делать с этой барышней?

— Да о какой барышне ты здесь толкуешь? После того, как ты скрылся за забором, я остался на месте и любовался проделанной тобой работой, а когда вернулся, то ты был уже здесь.

Раздался звонок в дверь.

— Всё, кранты, — прошептал Кай и приготовился к самому худшему.

За то время, пока он шёл к дверям, позвонили ещё раз.

— Кто там? — крякнул Кай, словно галчонок из Простоквашино.

— Открывай, гадкий мальчишка, — раздался глухой голос рыжей. — Уже вечер, а ты мне так и не позвонил.

— Вот эта девушка, о которой я тебе, как ты выразился, толкую, —

зашипел Кай в пустоту прихожей.

— Ну что ты там копаешься, — возмущался голос из-за двери, —

если ты не одет, то и не одевайся, а открывай поскорей.

— Кто она? — спросил Кай.

Ответом была тишина.

— Вот гадство, — в последний раз выругался Кай и открыл дверь.

Девушка вихрем ворвалась в прихожую.

— Я жду объяснений. Почему вместо того, чтобы где-то уже отдыхать и развлекаться, мы ведём скучную беседу в твоей убогой хижине.

Кстати, почему ты не переедешь?

— Если Иван говорит, что эта особа не является свидетелем моих похождений, — размышлял Кай, — то сейчас самое время выяснить, кто она такая, чёрт её дери!

— Я, конечно, дико извиняюсь, но разве мы знакомы?

— Да, я тебя знаю. Ты Кай Караванский, и я хочу, чтобы ты у меня был. Мне этого достаточно.

— Как вас хоть зовут, милочка?

— Да какая разница, как меня зовут?! Можешь звать меня Элли, —

улыбнулась рыжая. — И прекрати мне выкать! Бесит.

— Элли? Как девочка из «Изумрудного города»?

— М-м, да. Будем сказочной парой. Не одному же тебе носить мультяшные имена.

— С этим понятно. Но что вы от меня хотите?

— Ты! Нужно спрашивать: «Что ТЫ от меня хочешь?» Ясно?

— Ясно. Элли, что ты от меня хочешь?

— Я хочу от тебя детей! Шутка. — Хихикнула девица. — Детей я, конечно, не хочу, но сам процесс, желательно без всяких глупых и только мешающих средств защиты, можно устроить прямо сейчас, — промурлыкала красавица и принялась гладить грудь Кая, медленно опускаясь всё ниже и ниже.

— Пэ, Пэ… Погоди! — Кай схватил девку за кисти рук. — Я так и не понял, чего ты от меня хочешь? То, что ты не прочь развлечься, мы уже выяснили. А как насчёт более глобального объяснения твоих намерений?

— Ничего серьёзного, малыш. Просто немного оторвёмся и всё.

Кай ничего не понимал.

— Твоих рук дело? — мысленно спросил Кай. — Очередная глупая выходка?

Иван молчал.

В дверь грубо постучали кулаком. Кай отпустил руки рыжей и тихонько приоткрыл дверь. Как он и предполагал, на пороге стоял наркоман. Наброшенный на голову капюшон скрывал лицо.

— Эй, приятель, — заскулил хриплым полушёпотом наркоман, —

как насчёт подбросить своему соучастнику деньжат, чтобы он мог оросить свой клювик и забыться в туманном бреду забвения.

Кай выскользнул за дверь квартиры в надежде, что девица ничего не услышала.

— Что ты несёшь, придурок, — зашипел Кай. — Тебя могут услышать.

Вместо ответа наркоман судорожно взмахнул рукой туда-сюда, и в его руке будто материализовался нож. Тот самый нож-бабочка, который Кай ему преподнёс в знак примирения.

— Гони бабло, цыпка, — у шеи Кая блеснуло лезвие ножа, — пока я лично не вырезал из тебя золотое яйцо.

Кай напрягся, он точно знал, что с этим типом лучше не шутить.

Медленно сунув руку в карман, он достал оттуда купюру в двести гривен.

— Спасибо, птенчик, — наркоман ловко выхватил деньги из руки, развернулся и побрёл к выходу, — надеюсь, в следующий раз ты будешь более вежлив.

Не успел наркоман благополучно удалиться, как дверь за спиной Кая отворилась и ударила его в спину. Наркоман остановился и замер.

— Что здесь происходит? Кай, кто это?

Охотник повернул голову и посмотрел на кралю, стоящую в дверях. Тусклый свет лампы не позволял увидеть глаза наркомана, но когда он улыбнулся, то все увидели его звериный оскал.