Лис Теру - Странные люди [litres]

– Привет!

– Привет. – Шестой подошел к нему на шаг.

Немо и Спящая, пока не замеченные ни тем ни другим, приблизились, все время переглядываясь. Спящая волновалась. Сквозь ее волнение Немо чувствовала робость и сомнения чужака и солнечное дружелюбие Лиса, которое бы захлестнуло и ее, если бы не попятилась вовремя.

– Ты мне не подскажешь, как найти Лиса? – ровно спросил Шестой.

Улыбка младшего застыла, желтые глаза округлились. Немо и Спящая, ждавшие чего угодно, только не этого, обменялись в который раз взглядами. На этот раз непонимающими. Не такой уж был и нормальный этот новичок…

– Лис! – опомнившись, рыжий развел руками, показывая себя во всей красе. И даже приосанился, как когда его хвалили.

– Лис, Лис. Я Лиса и ищу, – подтвердил новичок, как чувствовала Немо, совсем не понимающий, кто перед ним.

– Лис – Лис, – ударил себя ладонью в грудь рыжий.

Манера говорить о себе в третьем лице в этот раз играла против него. Он, видимо, не понимал, что можно сказать новичку «Я – Лис». А может, по какой-то причине не хотел изменять своим привычкам.

– Лис мне нужен, Лис… – устало повторил новичок, уже не рассчитывая добиться от паренька чего-то путного. – Где его найти?

– Найти? – протянул удивленно Лис и потряс рыжими лохмами. – Лиса не надо искать. Лис не терялся.

– А где он сейчас?

– Тут!

– А конкретней?

– Тут! – Лис даже затопал перемазанными в траве и земле пятками.

– Что тебе нужно от него? – вмешалась Спящая, которой надоело наблюдать за этим бессмысленным разговором. Говорила она не сердито, но решительно, давая понять, что не даст младшего в обиду.

– Это правда Лис. – Обогнув чужака, Спящая взяла рыжего за грязную веснушчатую кисть. – Он так всем представляется, и мы его так зовем. И никакого другого Лиса тут нет.

– Правда? – Чужак недоверчиво посмотрел на нее, потом на растерянного художника.

Стоящая у него за спиной Немо не могла видеть его лица, но знала откуда-то, что он сейчас щурится, с сомнением глядя на них через тонкие стекла.

Только сейчас она поняла, что собственная сила, не задавленная, не сдерживаемая все эти дни, заметно выросла и стала более покорной. Никогда еще Немо не могла вот так читать человека, не просто ловя его эмоции, а схватывая с ними крупицы его знаний и, может, даже мыслей. Например, она точно знала, что зрение у чужака не такое уж и слабое и очки он носит больше для того, чтобы казаться старше и серьезней.

– Мне сказали, что здесь есть некий Лис, который занимается вопросами обустройства новоприбывших…

Лис испуганно посмотрел на Спящую, боясь, что та сейчас поручит ему что-то такое, о чем говорил незнакомец, но девушке было не до него. Спящая моментально поняла, кого благодарить за всю эту путаницу. Немо тихо вздохнула. У нее тоже был только один вариант.

– Кто тебе сказал? – сразу смягчившись, уточнила Спящая. – Длинный такой парень с сигаретой? Он? Меньше его слушай. У нас тут самообслуживание. Выбрал себе комнату на этаже, матрас развернул, постель застелил и живи себе спокойно.

– А организаторы? – По тону Шестого было ясно, что положительного ответа он не ждет.

Немо мысленно ему посочувствовала. Он, как и Кит, как и Спящая в свое время, ждал чего-то серьезного, организованного. Наверное, он долго настраивался, и очень тщательно собирался, и добрался не без труда. Тяжелый рюкзак гнул его спину, солнце жарило макушку, а вместо того, чтобы устроиться и отдохнуть, ему пришлось бегать по всему «Ецу» в поисках неясно кого.

Жизнь тут была лучше любых тренингов и занятий. Она, такая простая на первый взгляд, давала невероятно много. Здесь одиночество было приятным, а чья-то компания желанной. Здесь деревья, травы и серые стены таили в себе неясную скрытую силу, на фоне которой способности пришлых обитателей «Еца» оказывались совершенно обыденными, и они использовали их вольно и невольно. Хорошо, если новичок быстро это поймет.

Мысли Немо перескочили с Шестого на Пакость. Когда он в последний раз кого-то сглазил? Немо подумала, что это и хорошо, и плохо, потому как сила все же не бесполезная и жалко будет, если Пакость разучится. Интересно, а смог бы он благословлять или все же только проклинает?

– И без этого хорошо, поверь. Поживешь пару дней и поймешь, – убеждала новичка Спящая, когда Немо снова вернулась в действительность.

Тот явно был настроен скептически, но слушал девушку внимательно. Судя по легкой смущенной улыбке и по тому, с каким интересом Шестой смотрел на Спящую, вполне мог возникнуть новый конфликт. Немо снова тихо вздохнула. Пакость без тренировок, видимо, не останется, зря она переживала…

Девушки, которые вот так запросто привлекали внимание к себе, всегда ставили Немо в тупик. Она помнила таких одноклассниц, потом одногруппниц – до наглости ярких, до крайности самоуверенных, фальшиво отзывчивых и наигранно веселых. Не то чтобы она что-то имела против них, но ее глаза видели одно, а сила шептала совсем другое.

Спящая была совсем не такой. От нее не хотелось отстраняться. Она была не подчеркнуто доброй, а просто доброй, и, когда она помогала, она правда хотела помочь. Вот и правда как та русалка или мавка. Ничего не делает, улыбается просто себе, смотрит, а к ней тянет. Может, это тоже какая-то способность?

– А какая у тебя сила? – спросила Немо внезапно.

Шестой вздрогнул, резко повернув голову, но быстро взял себя в руки и улыбнулся, как и прежде не размыкая губ.

– Я кое-что слышу.

Когда солнце спряталось за непонятно откуда взявшуюся тучу, странный рыжий мальчишка с сосновыми иглами в волосах вскинул лицо к небу и воскликнул испуганно:

– Мама пропала! Дождик!

Ливень зарядил ровно через три секунды, и, пока они добежали до ближайшего укрытия – летней эстрады, – все выглядели так, словно их из ведра окатили. Лис ворвался под ненадежную крышу последним, прижимая к груди спешно подобранные на удивление сухие листы бумаги.

Мощные потоки обрушивались с края крыши и швыряли в стоящих на грязной сцене сотни серых брызг.

Шестой, привыкший слушать и вслушиваться, склонил голову набок, ловя каждую ноту этого сумасшедшего марша. Дождь в брошенном лагере звучал совсем не так, как в городе. Там он мерно стучал, отсчитывал такт. Здесь же шумел, и шум этот был насыщенный, многоголосый, для постороннего уха хаотичный, однако Шестой слышал целую симфонию, которую исполнял слаженный оркестр.

Лопотали абрикосы, ловя сердцевидными листьями-ладонями холодные капли, отзывались низким бульканьем дыры в асфальте, шелестели тяжелыми мокрыми ветвями-руками сосны. Закрой глаза – и попадешь в нереальный мир, где все, от той же сосны до ржавого гвоздя в стене, живое и имеет свой нрав, а откроешь – только заброшенный, разваливающийся лагерь, в котором живет горстка людей со способностями. С какими – Шестой еще не понял.