Кристина Генри - Русалка [litres]

– Гастроли?

«Гастроли», – подумала Амелия. Возможность поездить по стране, повидать другие города, интересные места. О чём-то подобном она давно мечтала – путешествовать по всему свету, любоваться его чудесами, хотя теперь эта мечта уже не казалась столь заманчивой. Впрочем, сейчас её жизнь словно замерла, как после гибели Джека, и поездка на гастроли может стать толчком к переменам.

Черити была в замешательстве.

– Но, Тейлор, какие гастроли? Ты же вечно жалуешься, мол, столько мороки соорудить для неё аквариум, а тут его придётся ещё и перевозить из города в город!

– Черити, я всё продумал, – успокоил её Барнум.

Он был так доволен самим собой, что Амелия чуть не расхохоталась. Очевидно он провёл не один час, вынашивая свой план, и прямо предвкушал возможные вопросы и возражения.

– Можно построить фургон, обычный фургон с деревянными стенками, и проконопатить, как бочку или корабль. А чтобы люди смотрели на Амелию, в одной стенке сделать прозрачное окно.

– Пожалуй, в фургоне будет слишком тесно, – заметил Леви. – Амелии там даже не развернуться! Как ей плавать?

– Она не будет плавать целый день, как в музее, – ответил Барнум. – Можно сделать выступление перед публикой, как раньше. Устроить позади фургона занавес, поставить там лестницу. Там Амелия разденется и прыгнет в воду, в этот момент её толком не разглядят, точь-в-точь как в Концертном зале.

– Не знаю, мистер Барнум, – вздохнула Амелия. – Нырнуть в такой крошечный аквариум размером с фургон не так-то просто. И где мы будем выступать? На улице?

– С фургоном получится только на открытом воздухе. Но вокруг придётся ставить какой-нибудь шатёр, или что-нибудь в этом роде, чтобы закрыть аквариум, иначе никто не станет платить.

– А вода? – спросила Амелия. – Откуда каждый день брать морскую воду для аквариума?

– Я и об этом подумал, – ответил Барнум. – Мы ограничим гастроли городами вдоль побережья. За вами поедет второй фургон, гружёный бочками. Когда вы прибудете в очередной город, он отправится за водой к океану, чтобы наполнить аквариум. После выступления эту воду можно слить, чтобы путешествовать налегке, а на новом месте набрать свежей.

– И сколько понадобится рабочих для этой затеи? – спросил Леви. – Кому-то придётся устанавливать шатёр, расставлять там скамьи для зрителей, каждый день подвозить воду и подготавливать аквариум. Всё это обойдётся недёшево.

Амелии показалось, что упоминанием об издержках Леви пытается остудить пыл Барнума.

Впрочем, она понимала, что Барнуму хочется выжать из неё наибольшую выгоду. Да и по контракту она обязалась выступать.

Только теперь она не жена Джека, не русалка с утёса на морском берегу. И уж точно не «фиджийская русалка», но тогда кто же? Может быть, на гастролях что-нибудь прояснится.

– Если я уеду на гастроли, вы сможете снова открыть музей, – сказала Амелия, – он станет приносить доход в дополнение к гастролям.

– По контракту вам полагается процент с продажи билетов только на ваши выступления, – начал Барнум, но Амелия остановила его взмахом руки.

– Я не требую увеличения оплаты, мистер Барнум. Просто признаю, насколько это мудрое решение. Выставка будет продолжать работать, музей снова откроется, и в моё отсутствие не станет и повода для нападок.

Барнум опешил, обнаружив, что Амелия с ним согласна. До сих пор он привык, что она ему противоречила на каждом шагу.

– Амелия, вы понимаете, на что соглашаетесь? – с озабоченным видом спросила Черити. – Ведь все тяготы путешествия лягут на ваши плечи, а не Тейлора.

Амелия кивнула.

– По-моему, сейчас это наилучший выход. Мистер Барнум прав. Не могу же я вечно прятаться в вашей гостиной.

Черити взяла Амелию за руку.

– Мы с Кэролайн будем по вас скучать.

– Я тоже, но мы ведь расстаёмся не завтра. По крайней мере, надеюсь, что так, – усмехнулась Амелия.

Барнум расплылся в хитрой улыбке коммерсанта.

– Вы отправитесь, как только я закончу с необходимыми приготовлениями. Я уже договорился с одним корабельным плотником, он поможет соорудить водонепроницаемый фургон.

– Выходит, вы ничуть не сомневались в моём согласии, мистер Барнум, – заметила Амелия, хотя этого следовало ожидать.

Барнум всегда обожал иметь лишний козырь про запас.

– Вы девушка умная. Я предполагал, что рано или поздно, вы согласитесь с моей точкой зрения.

Леви и Амелия стояли в прихожей Барнума, в единственном месте, где Черити разрешала им уединиться более, чем на несколько мгновений.

Как только она поняла, что между ними возник «роман», как она это называла, то с удвоенной энергией принялась присматривать за Амелией всякий раз, когда Леви появлялся рядом.

– Я ведь вдова, Черити, – убеждала Амелия. – А Леви – человек порядочный.

– Тем более не вводите его в искушение, – отрезала Черити, хотя и с улыбкой, – Амелия, ну сколько можно повторять, вы совершенно не похожи на вдову. Вы словно юная девица, только выпорхнувшая из пансиона.

Наконец Леви взял её за руку, и Амелия потянулась его поцеловать, она целыми днями мечтала об этих мгновениях знакомства с новыми проделками его языка, но он вдруг отстранился.

– Что с тобой? – удивилась она.

У него слегка подрагивали руки.

– Амелия, знаю, ты никогда не полюбишь меня так, как любила Джека.

– Разве я когда…

– Подожди, – перебил он, – подожди, дай мне сказать.

Он глубоко вздохнул, внутренне собираясь с духом.

– Ты наверняка догадалась, что я тебя люблю и уже давно, – признался он. – Понимаю, твоего мужа никто не заменит, да у меня и в мыслях такого не было. Но я всё же надеюсь, что ты хотя бы меня выслушаешь, а не отвергнешь сразу… что ты окажешь мне честь стать моей женой.

Амелия поразилась тому, как эти сбивчивые слова тронули её до глубины души, как трепетное прикосновение показалось важнее кулаков, пущенных в ход для её защиты.

Джек никогда не предлагал выйти за него замуж. Все произошло само собой. Она хотела быть с ним, а чтобы жить вместе, им пришлось пожениться. Признаний в любви не требовалось, потому что Джек доказал свою любовь делом в тот день, когда выпустил русалку из сети на волю.

Если сравнить, то признание Леви не лучше и не хуже, оно по-своему дорого, и даже как-то неловко вспоминать о Джеке в тот момент, когда этот человек, окрылённый надеждой, так тянется к ней всем существом.

– Конечно, я согласна, – ответила она. – Конечно, я стану твоей женой.

В ответ он её не поцеловал, а нежно обнял, зарывшись лицом в распущенные волосы, и тут у неё мелькнула шальная мысль – а ведь это всё благодаря тому сумасшедшему, ведь если бы не его злодеяние, глядишь, она бы так и не осознала, как сильно хочется жить, и не открыла своей любви к Леви Лайману.