Уилл Эллиот - Цирк семьи Пайло [litres]

Они слышали, как тихо переговариваются их зрители, и Джей-Джея охватило волнение. При одной мысли о том, что он окажется перед толпой незнакомых людей, разыгрывая из себя идиота; он почти пожалел о том, что сбежал с репетиции.

Гонко знаками подозвал всех к себе.

– Так, включаем головы, – потребовал он. – Все как на репетиции, первым выходит Дупс, за ним Раф. Начинаем с номера с кражей носового платка. Я выхожу в роли копа. Выжмите из первых трех минут все, что только можно, на репетиции этот номер был хуже всех, и, если они не захихикают, я выйду пораньше. Затем выходит Гоши, когда я защелкну наручники на Дупсе. Уинстон, хорошенько подтолкни его, чтобы он уж точно шел, куда надо. Дупс, если он сегодня облажается, я ему устрою такое, от чего он еще долго будет свистеть. Так, Джей-Джей, ты смотришь, смотришь внимательно, а если улизнешь, я тебе башку, блин, проломлю. Все, ВПЕРЕД.

Дупи, запинаясь, поднялся по ступенькам и вышел на сцену, как только зажглись софиты, от которых тут же стало жарко. Он что-то проделал, отчего раздались короткие смешки, а Джей-Джей забрался на ящик, чтобы получше видеть. Рафшод шумно вздохнул и вылетел на сцену, при этом вся его одержимость раскручивалась, как сжатая пружина, каждый шаг превращался в прыжок, поднимавший его над полом. Публика, похоже, затаила дыхание при виде этого прыгающего мультяшного призрака, цветных размытых пятен, мелькавших в воздухе. Дупи сделал печальный вид, что лишился внимания зрителей, с тоской глядя на Рафшода и размахивая руками, чтобы вернуть на себя луч прожектора. Рафшод издевался над ним, торжествующе тыча руками в публику: ха-ха, они на меня смотрят. С потерянным видом Дупи заковылял обратно к кулисам, потом замер, словно его осенило. Он спустил штаны и остался в полосатых трусах, вскинув руки, словно дирижер. Прожектор вернулся к нему, а Рафшод замер, остолбенев, пока Дупи посылал публике воздушные поцелуи. Подойдя к Дупи, Рафшод в знак мести вытащил у того носовой платок из кармана рубахи. Дупи разыграл негодование, его штаны по-прежнему болтались вокруг лодыжек. Он неуклюже поднял свои кулачки наизготовку, чем вызвал смех. Повернувшись к зрителям, Дупи поклонился, забыв о назревающей драке, и когда он отвлекся, Рафшод врезал ему по заднице.

За кулисами Гонко пробормотал:

– Старье, что говно мамонта, но сойдет.

Он натянул мундир британского полицейского со значком шерифа и взял в руки дубинку. Каким-то жутко причудливым шагом он вышел на сцену, достал из кармана свисток и дунул в него. И тут все пошло не так.

Как только раздался резкий и громкий звук свистка, откуда-то сверху послышался хлопок, после чего с пола волнами начал подниматься дым. Плотное серое облако вскоре скрыло Рафшода и Дупи из виду. Гонко замер и начал встревоженно оглядываться.

Джей-Джей повернулся к Уинстону.

– Это часть?..

– Нет, не часть, – мрачно отозвался Уинстон. – Это вредительство.

Уинстон подал знак Гоши, и они вдвоем вышли на сцену. Руки Гоши были плотно прижаты к бокам. Он побрел к брату и вскоре скрылся в сером облаке. Последнее, что увидел Джей-Джей, – это стоявшего на коленях Уинстона, шарившего по полу в поисках источника дыма. Облако становилось больше и плотнее, и вскоре закашляли зрители, когда дым дополз до первых рядов. У Джей-Джея заслезились глаза, резко запершило в горле. На сцене Гоши в отчаянии изображал закипавший чайник:

– У-и-и-и-и! У-и-и-и-и!

Послышалось приглушенное:

– Это… не смешно …

Гонко заорал во всю глотку:

– Если я найду… эту поганую гниду …

Но тут же осекся, зашедшись в приступе. Публика тоже начала оглушительно кашлять. Раздались панические крики, потом грохот, с которым люди перелезали через спинки стульев и рвались к выходам. Клоуны, пошатываясь, выбирались со сцены, что-то бормоча и громко кашляя, только Гоши продолжал свистеть как чайник. Они кое-как добрались до двери и вывалились наружу, жадно ловя ртами воздух. Не умолкая, Гоши встревоженно огляделся, корча те же жуткие гримасы, которые Джей-Джей уже видел чуть раньше: вся кожа собралась в толстые складки.

– Го-о-шшш-ши-и-и , – пропищал Дупи, доковыляв до брата и схватив его за плечи. – Они нас выкурили, Гоши. Пришли и сделали это… Они нас всех выкурили.

Дупи обнял брата, стараясь его успокоить, но свист чайника не прекращался.

В соседнем шатре акробаты сорвали шквал аплодисментов.

Клоуны тихо сидели за новым карточным столом, который Рафшод стащил у дровосеков. Джей-Джей ожидал вовсе не тишины – он ждал светопреставления, по крайней мере – со стороны Гонко. Но Гонко сидел, откинувшись на спинку стула, с задумчивым выражением на лице. Говорил Уинстон:

– Это дымовые шашки. Их можно купить в палатке приколов на Аллее Развлечений. За несколько крупинок порошка тебе хоть сотню их отвалят.

Он держал между большим и указательным пальцем одну такую шашку, небольшой предмет, похожий на черный шарик для пинг-понга.

– Они взрываются и выделяют дым, если по ним ударить. Похоже, несколько десятков сбросили с крыши на сцену.

– А как они их сбросили, когда Гонко свистнул? – поинтересовался Рафшод.

– Сам не знаю. Может, это просто совпадение. Возможно, кто-то заслал под потолок служителя с полной сумкой этой дряни. Надо расспросить цыгана-осветителя, может, он что-то заметил.

– Кто бы это ни сделал, им конец, – спокойным голосом произнес Гонко. – Полный и окончательный. Им понадобятся швабра и лейкопластырь, это я вам говорю.

– А как мы их вычислим? – спросил Рафшод. – Знаю! Мы просто заглянем в…

Джей-Джей оборвал его резким приступом кашля и многозначительным взглядом. Рафшод все понял. Уинстон внимательно на них посмотрел и задумчиво умолк.

– Куда заглянем, Раф? – всполошился Дупи. – Заглянем-то куда?

– Ну… мы… заглянем к ним в шатры, – промямлил Рафшод.

– В чьи шатры? – не унимался Дупи.

– Тех, кто это сделал.

Дупи глубоко задумался, а потом крикнул:

– Да! Да, вот это классная мысль. Давай так и сделаем, Гонко, заглянем в шатер того, кто это сделал, и увидим, кто…

– Нам всем известно кто это был, – сказал Гонко. – Они носят трико. Вчера они пожелали нам удачного представления. Джей-Джей швырялся в них грязью, да благословит господь его сердечко. И не бойтесь, воздаяние последует. А теперь слушайте все, слушайте внимательно. Пока никаких контратак. И не надо искать скрытого смысла, серьезно вам говорю. Пока что ведем себя учтиво и любезно, – Гонко обвел всех прищуренным взглядом. – Никто из нас не забудет сегодняшнего вечера. Но спешки нет . Пока что мы станем терпеть – а они нас здорово натянули, это надо признать. Но мы их тоже поимеем. Предстоит долгая кампания натягов, и провести ее мы должны как надо. Сейчас самое главное – подготовка. Неспешная и тщательная.