Адам Нэвилл - Никто не уйдет живым [litres]

За исключением огромных запасов порнографической атрибутики Артура Беннета и того, что Фергал однажды назвал «беннетовскими штукенциями», архивов у Беннетов не было. Оба они умерли. Забрали свои мотивы в могилы. Другим досталась неприятная задача просеивать гротескные реликвии и вульгарные артефакты, пережившие карьеры обоих Беннетов в качестве мучителей, насильников и убийц.

Гарольд Беннет умер от обширного инсульта в тюрьме Уинсон-грин в 1985 году. Дом перешел к его сыну после того, как Артур отбыл своей первый срок за попытку изнасилования в местном парке. Об их отношениях во время совместной жизни было известно немногое. Но Эмбер была уверена, что отец не обучал сына; роль учителя досталась чему-то иному, сожительствовавшему с ними. Эту идею Питер Сент-Джон, и почти все прочие, с кем она говорила, отказывались даже рассматривать.

Неоднократные попытки Артура Беннета организовать бордель в доме 82 по Эджхилл-роуд проваливались, почему он и убил меньше женщин, чем отец; он всегда спекулировал на местной репутации более успешного бизнеса Беннета-старшего. Самый доходный и лишенный арестов период Артура закончился, когда он убил обеих своих работниц, Олену Ковалик и Симону Дубраву, где-то в 2001 и 2002 годах соответственно. Его нелегальное предпринимательство также неоднократно разрушалось временем, проведенным за решеткой: он отсидел четыре срока за попытку изнасилования, развратные действия, нападение без отягчающих обстоятельств и воровство, и еще получал предупреждения за публичную наготу на спортивной площадке в Перри Коммоне, а также за кражу белья в Хэндсуорте.

Еще его множество раз штрафовали за неоплату счетов и хранение краденого, но ничто не проливало подлинного света на то, почему он и его отец подражали, во все более извращенных формах, ритуальным убийствам первых четырех женщин в том же доме, во времена, когда на троне Англии восседал Георг V.

Гарольд Беннет не оставил в чердачном тайнике ничего, что бы его изобличало. Личное имущество отца не пережило долгой инфестации дома его сыном. Также считалось маловероятным, что Беннет-старший мог вести дневник; единственными книгами, обнаруженными в доме, были руководства по эксплуатации «Форда-Сьерра», «Форда-Кортина» и «Остина-Метро» от издательства «Хейнс», да пара старых выпусков «Книги рекордов Гиннеса».

Для Эмбер самым важным в наследии Беннета-старшего было то, что даже во время ее обитания в том доме вся мебель, имущество и оборудование оставались от Гарольда и его жены Мэри. Артур Беннет ничего не изменил и не прибавил к собственности, которая ему досталась. Он либо жил один среди нажитого родителями, либо делил жилплощадь с теми, кому время от времени сдавал комнаты, в основном с 1989 по 2003 годы.

Для Эмбер сохранение родительского дома не казалось свидетельством лени и нищеты одного человека, как смотрело на это следствие; ей консервация больного отцовского царства виделась осознанным сбережением прошлого как святыни, и проявлением того, чему тут служили.

Вся остальная пролистанная информация о Беннетах казалась обыденной. Гарольд Беннет был штукатуром, человеком из рабочего класса со склонностью к пьянству и насилию по отношению к жене, Мэри; мужем-садистом, который в конце концов убил супругу.

Мэри была первой жертвой Гарольда, убитой где-то в середине шестидесятых. Задушив жену, он завернул тело в пленку и укрыл ее останки в камине на первом этаже; в той самой комнате, где Эмбер наткнулась на труп Артура Беннета. Артур умер всего в нескольких футах и одном слое кирпичей от собственной матери. Возможно, он ничего не знал. Отец говорил ему, что его мать «сбежала с жестянщиком».

Свободный от тяжести брака, Гарольд впоследствии убил в своем доме еще шесть женщин, пока его сын Артур, мальчик, а затем подросток, жил вместе с ним. Знал ли Беннет-младший об убийствах? Был ли свидетелем хоть одного? Никто и никогда не узнает точно, но многие полагали, что Артур не только был в курсе, но и, возможно, помогал отцу, будучи ему кем-то вроде подмастерья, прежде чем начать свою, менее успешную, карьеру убийцы после смерти родителя.

Когда полиция опознала в женщине, извлеченной из камина на первом этаже, Мэри Беннет, Эмбер также поняла, что это Мэри была сущностью, не раз спрашивавшей у нее о времени. И, судя по недавним снам, ее желание узнать, который час, еще не унялось, невзирая на официальные похороны.

Других жертв Гарольд Беннет находил различными способами. Он всегда предоставлял комнаты известным проституткам, к этой категории принадлежала Энджи Хэй, найденная под полом той обращенной окнами к дороге комнаты на третьем этаже, где Эмбер никогда не была.

Гарольд также сдавал жилье уязвимым женщинам, а потом вынуждал их заняться проституцией, как было с Джинни Макферсон, найденной под половицами, на которых стояла кровать, где Эмбер провела свою первую ночь в доме.

Оба трупа были завернуты в полиэтилен.

Работница фабрики, находившаяся в розыске с 1967 года, Сьюзен Хопвуд была найдена с головой, мумифицированной в скотче, под полом спальни на первом этаже, совсем рядом с камином Мэрри Беннет. Хопвуд сбежала от домашнего насилия. Хотя не было установлено, что ее похоронили заживо, у Эмбер были свои мысли по этому поводу. К тому же Гарольд Беннет похитил как минимум одну девушку, Келли Хьюз, чье тело нашли на втором этаже, под половицами, на которых была установлена ванна, когда Гарольд превратил кладовую в ванную комнату, предположительно в год смерти Келли.

Всех известных жертв Гарольда объявили пропавшими без вести между 1965 и 1981 годами.

Помимо тех, чьи личности были установлены, в стенной полости на втором этаже, бывшей некогда сушильным шкафом, обнаружили беззубые трупы двух девятнадцатилетних девушек; считалось, что Беннет убил их с промежутком в несколько дней. Также предполагалось, что они были иностранками – возможно, студентками по обмену, туристками или даже автостопщицами.

Эмбер в своем старом блокноте называла одну из сущностей «женщиной, которая ходит». После обнаружения этих двух неопознанных тел она начала думать, что подвижная сущность, с которой она сталкивалась, могла на самом деле быть двумя отдельными призраками: тем, что забирался к ней в постель, и тем, что копался в ее сумках. Хотя сущность, ставшая ей хладной соседкой по кровати, говорила по-английски и не была иностранкой.

Оставалось еще так много неизвестного, а одержимость Питера Сент-Джона отцом и сыном отвлекала внимание от жертв. Это казалось до омерзения несправедливым, потому что в доме № 82 по Эджхилл-роуд убивать всегда было проще, чем умирать.

Беннеты не были религиозны. У них не было связей с чем-либо, имевшим отношение к вере или оккультизму, по крайней мере, таких, что обнаружили бы полицейские или Питер Сент-Джон. Насколько было известно полиции и СМИ, пороки жестокого, буйного выпивохи-отца передались сыну с задержкой в развитии, который унаследовал хищную и агрессивную сексуальность родителя. Но это не было адекватным объяснением того, что следующее поколение кровожадных сутенеров и убийц переняло отвратительные традиции дома. Эмбер всегда считала Беннетов и Фергала всего лишь орудиями, человекоубийственными орудиями, поддающимися влиянию сосудами для чего-то, нашедшего их полезными, сущности, понуждавшей других убивать для нее: ей «нужна была компания», как однажды сказал Фергал Донегал Драчу в присутствии Эмбер. Но только ли в компании было дело? Возможно, смерть увеличивала силу и область влияния того, чему служили в том доме. Смерть шла ей на пользу. А если так, то станет Эмбер орудием или жертвой? От чудовищности этой мысли у нее перехватило дыхание.