Нова Рен Сума - Место вдали от волков [litres]

Другие прислушивались. Жильцы и мисс Баллантайн прислушивались, а мы с Моне делали вид, но нечего было расшифровывать, нечего переводить, нечего слушать. Тишина окутала сад, словно по ту сторону ворот не было никакого города.

Через некоторое время мисс Баллантайн вздохнула, значит, время прислушивания закончилось. Ее тень казалась омраченной, более тонкой и более сгорбленной, чем прежде. Она ждала, что перед всеми нами заговорит призрак? Выступит для нас?

– Я прошу прощения, – сказала она. В голосе сквозило разочарование. Теперь пламя ее свечи держалось от меня подальше – словно старалось вообще не прикасаться.

Бормотание. Бурчание. Несколько тихих жалоб. И вот мою руку сжимает другая – не знаю чья, – словно меня надо было успокоить.

– Спасибо, – сказала всем нам мисс Баллантайн. – Спасибо, что попытались. Прошло точно восемнадцать лет, здесь появилась мисс Тремпер, и я подумала… Но ошиблась. – Она замешкалась и продолжила тише. – Она покажется нам в другой раз.

Она задула свечку. Девушка с веснушками – она стояла сбоку от меня, а я и не заметила – повторила за ней, выдохнув с силой.

Восемнадцать лет, сказала мисс Баллантайн. Тем летом моя мама жила здесь и, вероятно, точно так же стояла в кругу со свечой и прислушивалась к мертвой. Этим она тоже не подумала со мной поделиться.

Круг разошелся. Магия, будоражившая нас в гостиной, побуждавшая пить и танцевать, вне дома сошла на нет. Я больше не была особенной. Мисс Баллантайн направилась к воротам. Девушки последовали за ней, и в саду остались всего несколько человек. Что должно было произойти? Почему мне казалось, будто я всех подвела?

– Нам идти в дом? – спросила одна из девушек. – Почти полночь.

– И все? Все закончилось? – сказала другая. – Мисс Би?

– Она ушла, – впервые заговорила я.

Сад раскинулся между зданиями, а прямо над ним – ночное небо. Очертания крыш на мгновение стали неровными, как горы, и это было мне знакомо, это я знала. Я могла закрыть глаза и мысленно перенестись туда, откуда начала свой путь, но не хотела этого. Отказывалась.

– Какой вообще в тебе смысл? – прокричала из темноты какая-то девушка. – Я думала, ты пришла не просто так. Думала, с тобой что-то изменится. Но ничего не изменилось.

Лицо ее казалось мне смутно знакомым, но я не помнила имени.

– Что ты имеешь в виду? – спросила я. – Если тебе здесь не нравится, почему не уйдешь жить в другое место?

– Что ты сейчас сказала?

Она встала передо мной. Злилась, кипела от гнева, словно произошедшее со свечами стало последней каплей.

Вмешалась Моне. Она вдруг оказалась передо мной и как будто меня загородила.

– У нее явно нет того, что нам нужно. Она не может нам помочь. Отстань от нее.

Девушка подняла руки, показывая, что сдается, и они обе – Моне и та, которая так расстроилась, – ушли.

Ушли еще несколько девушек. Я стояла у приношений, возле черной дыры, которая, казалось, уходила настолько глубоко, что ничего невозможно было рассмотреть. Моне не вернулась. Я слышала перешептывания оставшихся девушек, но никто не подошел ко мне. От выпитых напитков (сколько их было? мой мозг стер все подробности) хотелось за что-то ухватиться, и я вытянула руку. Она приземлилась на жесткий край камня.

Ладонь начала сжиматься. Внутри появилось нарастающее тепло. Я оставила расческу – все видели, как я ее положила в дыру, хотя могли не догадаться, откуда я ее взяла, – но не она оказалась в моей хватке. Сначала я даже не поняла, что это, только почувствовала тяжесть. Я взяла что-то другое, и это меня успокоило.

Это нечто напоминало небольшой продолговатый камень. Сначала обычный и холодный. Обод врезался в кожу. И чем дольше я не открывала ладонь, тем теплее становился камень. Он искрился и шипел. Внутри его что-то гремело и крутилось. Разомкнув пальцы и заглянув внутрь, я тут же все поняла и одновременно подумала, что это невозможно. Я сжала кулак, чтобы скрыть его. Попыталась в этом разобраться. Черное опаловое кольцо было закопано в землю в северной части штата – глубоко; я сама все видела восемь лет назад. Видела, как мама рыла ямку. Затем как участок между рядами с помидорами заасфальтировали и прикрыли кирпичами, превратив в террасу. Как оно исчезло. Пропало навсегда. Мы его так и не заполучили обратно.

Но вот оно здесь. В моей руке.

И, как только я его сжала, раздался крик.

Харпер кричала и показывала на небо.

– Посмотри наверх, – услышала я Гретхен. – Поверить не могу, посмотри.

Я вынырнула из темной части сада и вышла на открытый, без деревьев, участок. Задрала голову к небу, сменявшему черное на серое. Мои глаза уловили свет, и я проследила за ним, туда все и показывали. И там была она.

В пяти этажах над садом находилось то, что никто из нас не смог бы назвать. Я видела это и не могла списать на шампанское, вино или все еще пульсирующую точку на затылке, из-за которой кружилась голова и пришлось опереться на стоящую рядом девушку.

Не знаю, каким я представляла себе появление призрака. Кэтрин не воскресла с фотографии, не походила на молодую женщину, которая позировала на стуле с высокой спинкой. Она скорее напоминала свет, чем девушку. И светилась почти голубым. Ее очертания – казалось, у нее были очертания – были трехмерными, но сквозь нее на заднем плане виднелись городские огни.

Она находилась на краю крыши. Колыхалась там невероятно долго. Мы все видели ее там – те немногие, кто остался.

А потом она исчезла, испарилась в небе, будто выключили свет.

В этот момент я что-то почувствовала. Наша небольшая компания практически не двигалась. Просто ждала. Крыша – наша и на других зданиях вокруг – была пуста, но мы стояли неподвижно, пока не убедились, что все закончилось. И только потом позволили себе какие-то движения – моргнуть, задышать.

– Вы это видели? – спросила Харпер. Она держала Гретхен за руку. Остальные сбились в кучку и смотрели наверх.

Я кивнула. Я видела.

– Именно оттуда она и спрыгнула, – произнес кто-то. – Все точно как в историях.

– Она не прыгала, – заговорила появившаяся из ниоткуда Лейси. – Она упала. Это была случайность.

– Она знает, что мы здесь, – сказала Гретхен. – Она пробудилась. Мы что-то сделали… сегодня что-то произошло… и это ее разбудило.

Она внимательно и с тоской смотрела на крышу. Но я знала, что там ничего нет.

Я боялась надеть кольцо на палец, поэтому не открывала кулак. Но все равно его чувствовала. Опал в моей руке успокоился и стал холодным.

Лейси теперь стояла рядом со мной, ее дыхание касалось моего плеча, а белое платье сверкало.

– Это сделала ты, не так ли? – спросила она и отыскала в темноте мои глаза.

Я даже не стала открывать рот.

Я смотрела на пустой край крыши. Сегодня моя первая ночь, и я никому об этом не расскажу. Вне этого места мне никто не поверит; мы все пронесем этот секрет сквозь нашу жизнь плюс девяносто девять лет, пока не поделимся им с нашими дочками или – не то чтобы они это заслужили – мамами.