Эдвард Ли - Голем

Бум!

…удар лезвия был таким сильным, что лодка содрогнулась. Толстый бревёнчатый клин разлетелся в стороны.

Взгляд в сновидении скользнул по изящному обнажённому телу, по покрытой потом белой коже, по гладким напряжённым мускулам и красивому угловатому лицу. Взъерошенные волосы свисали так, что её глаза были видны только через просветы между них. Глаза казались широко раскрытыми, но почему-то мёртвыми.

Затем видение вернулось к странному лицу, и тогда МакКуин резко открыл глаза. Испугавшись, он ахнул, увидев такое же лицо, смотревшее на него сверху вниз.

Как, чёрт возьми…

Нания сидела верхом на МакКуине, голая, как во сне. Она проскользнула сюда, пока он спал, стянула с него брюки и…

МакКуину не пришлось долго размышлять о том, что происходит сейчас. Его собственное тело напряглось, когда она осторожно оседлала его. Её возбуждённые груди были полны, соски напряжены, а верхние зубы сжали нижнюю губу. МакКуин чувствовал, как будто она нанизала себя на него.

Её мёртвые глаза пронзали его, и с каждым медленным, напряжённым движением она выдыхала слова:

- Колдовство…

Руки МакКуина скользнули вверх по её бёдрам, затем по талии…

- Лёв…

Он держал набухшие соски между своими пальцами…

- Голем…

Его чувства, наконец, встрепенулись.

Что я делаю?! Это жена другого мужчины, но… Но…

Но это она нарушила мораль. Можно ли его винить? Она сама пришла к нему, пока МакКуин спал без сознания…

- Ради бога, женщина! Неужели ты не уважаешь своего мужа?

Но даже когда какой-то импульс заставил его оттолкнуть её, она, казалось, почувствовала это, мёртвые глаза опустились, и злая усмешка показалась сквозь просветы в её волосах. Внезапно её медленные движения стали маниакальными, и она оседлала его, как животное. Кровать начала пружинить. Тело МакКуина сжалось, когда плоть Нании сотряслась в мучительной судороге…

МакКуин, достигнув кульминации, взорвался.

Он громко кричал? Он надеялся, что нет. Если Пельциг проснётся от звуков и войдёт, что скажет МакКуин?

Нания вздохнула, подняв лицо к потолку. Рядом с ней замерцал свет, и сначала МакКуин испугался, что вошёл Пельциг с фонарём, но потом вспомнил, что не выключил свой.

И тогда он заметил…

Что за чертовщина…

У неё что-то было на животе. Какие-то мазки или… Нет, круги. Грубо оформленные маленькие круги образовывали большой круг над её животом. Это было похоже на то, что нарисовал бы пальцем ребёнок.

- Что это на тебе, женщина? - спросил он.

Он насчитал ровно десять колец, образующих внешний круг, и одиннадцатый вокруг её пупка. Когда он дотронулся до одного из них, его палец стал влажным и липким. На нём была какая-то зернистость.

Потом он вскочил.

- Ты глупая сука! Это глина, не так ли? Ты вымазана в этой проклятой глине!

Он сбросил её с себя, подтянул брюки, выбежал на крыльцо с фонарём. Ему показалось, что она хихикает у него за спиной.

Что я скажу покупателю, если она испортила его товар?

Ноги МакКуина тяжело застучали по деревянному настилу. Он громко выругался, увидев, что замок на грузовой двери выломан, очевидно, топором.

- Пельциг! - взревел он. - Немедленно тащи сюда свою задницу!

Голос МакКуина прогремел над водой так громко, что несколько чаек удивлённо закричали. Он ворвался в грузовой отсек и отпрянул назад…

Слава Богу! - пришла облегчающая мысль.

Только один из бочонков был повреждён, крышка сорвана. МакКуин опустил фонарь, чтобы посмотреть ещё несколько бочонков на наличие следов от пальцев сумасшедшей на поверхности влажной глины, но больше ничего не было. Когда он поднял крышку, чтобы вернуть её на место…

Бум!

МакКуин вскрикнул. Крышка треснула и вылетела у него из рук…

Бум!

Нания снова опустила топор, промахнувшись на дюйм от руки капитана. Лезвие вонзилось в край бочки.

- У тебя крыша едет, женщина! - закричал он, а затем обежал вокруг неё, когда она попыталась высвободить лезвие топора.

- Пельциг! Пельциг! Очнись, мужик!

Паника понесла МакКуина вверх по лестнице, гремя фонарём. Он ворвался в каюту экипажа.

- Ты что, не слышишь меня, Пельциг? Ради бога, проснись! Твоя жена сошла с ума!

Пельциг не проснулся.

МакКуин поднял фонарь, когда увидел, что койка пары пуста. Пол был совсем другой, потому что в середине его лежал Пельциг, или, по крайней мере, то, что от него осталось. На полу блестела кровь. Пельциг был разрублен пополам, от промежности до макушки.

МакКуин отступил назад, пытаясь справиться с потрясением.

Мой пистолет, чёрт побери! Он в моей каюте! Я должен…

Но было уже слишком поздно.

Как раз в тот момент, когда МакКуин повернулся, чтобы бежать в свою каюту и обеспечить себе защиту…

Бум!

… вымазанная глиной сумасшедшая воткнула топор прямо ему в лицо.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Округ Сомерсет, Мэриленд,

Hаши дни.

1.

Сет Кон был в трансе, просматривая снимки размером с бумажник. Пока он ждал, “Chevrolet Tahoe” работал на холостом ходу, и урчание мотора усиливало гипнотический эффект. На первой фотографии была изображена хорошенькая, но полная женщина с длинными тёмными, как соболь, волосами. Она стояла на санкт-петербургском пирсе и неуверенно улыбалась в камеру. Сет не сам сделал эту фотографию; она была старой, вероятно, сделана одним из бывших приятелей Джуди. Однако недавно она дала ему её, проинструктировав:

- Держи это в бумажнике. Это одна из моих “толстых” фотографий. Кажется, тогда я весила сто восемьдесят фунтов. 1

- Почему ты хочешь, чтобы она была у меня? - спросил он.

- Чтобы ты мог оценить меня.

- Оценить тебя?

Она рассмеялась и встряхнула волосами, как всегда.

- Да. Если я когда-нибудь снова стану такой большой, запри меня в комнате на год и не давай мне ничего, кроме хлеба и воды. Цельнозернового хлеба.

Она бунтарка , - подумал он.

Следующая фотография была сделана всего полгода назад, они вместе после одной из реабилитационных встреч. Под воздействием кокаина Джуди Паркер всего за год похудела со 180 до 95 фунтов. 2Но на снимке она выглядела лучше: 120 фунтов 3, свободная, улыбающаяся, в облегающем тёмно-бордовом сарафане, волосы на фут короче, чем на “толстушке”, но глаза ярче, чем он когда-либо видел.

Как такой ботаник, как я, смог заполучить такую женщину?

Он задумался, а потом поднял бровь, когда увидел себя на той же картинке. Высокий, худой, немного сутуловатый, но с такими же блестящими глазами. Он знал, почему они так сияли.

Мы получили наши жизни обратно… и не думали, что мы это сделаем.

Сет внимательно рассмотрел свои волосы на снимке: тёмные, длинные и волнистые. Год назад они были серыми от хронического алкоголизма. Он полагал, что гордость за свои волосы сейчас, было законной наградой за то, что он прошёл реабилитацию без капли алкоголя. Бросив последний взгляд на фотографию, он удовлетворённо пробормотал: