Георгий Старков - Страшная история [сборник]

Но что это? Экран на всю стену. Усталости как не бывало! Человек подбежал к экрану с невесть откуда взявшимися силами. Там — огромная вырытая на земле яма с голыми телами. Нечеловеки, закованные в закрытые железные доспехи, смеются, сбрасывая всё новые и новые тонны мертвецов в котлован. Кадр меняется — теперь на экране виден город, над которым моросит дождь. Но некому огорчаться непогоде — город уничтожен, разграблен и сожжён, а все его жители убиты. Кадр меняется, показывая очередную порцию ада…

Кадр, кадр, кадр. Человек застыл в изумлении. Сотни разрушенных городов, миллионы убитых людей, стервятники кружат над закопчённой планетой. Этот мир на грани, он уже почти умер, сражённый тьмой! И над всем этим маячит тревожная красная надпись: МИР 254-78-52: ЧРЕЗВЫЧАЙНАЯ СИТУАЦИЯ. ТРЕБУЕТСЯ ВМЕШАТЕЛЬСТВО ОПЕРАТОРА . Как он мог такое допустить?.. Почему сигнализация сработала слишком поздно? Почему они не вызвали его раньше?!

Человек торопливо плюхнулся в кресло перед экраном и на миг закрыл глаза. Так… вспомнить все команды, все схемы управления этой проклятой системой. И тысячелетия не проходит, как опять что-то выходит из строя, заставляя очередной мир извиваться в предсмертных муках. И он за всё это в ответе! Ну что за несправедливость! Он хочет спать! Ему тоже нужен отдых в его комнате — там, внизу!

Вздохнув, человек подался вперёд и дал первую команду. Плакать не время. Перед ним мир, стоящий на краю уничтожения, и его задача — вернуть его в прежнее положение, не позволить тварям в доспехах погрузить его во тьму. Он надеялся, что ещё не поздно, и ему это удастся. А если нет… что же, будет жаль.

А ещё больше жаль, что каждый раз приходится перед очередным периодом благословенного сна заставить себя забыть всё. Ведь иначе он не поднимется сюда, на верхнюю комнату, когда проснётся. Он ленив, да. Он устал, тысячу раз да. Единственное, что может снова и снова приводить его на рабочее место — полная неизвестность вкупе с надрывным криком сирены и мигающими лампами. Да — неизвестность. Только она может железными розгами подгонять его по лестнице, невзирая на смертельную усталость. Только она!

Ну а пока — работать. Работать, работать… Чтобы скорее всё закончить и спуститься в нижнюю комнату.

А там — снова спать…

2006 г.

Одно из самых жутких и загадочных событий в моей жизни произошло не так давно — всего два года назад, когда я ездил в родное село на летние каникулы. С малых лет я верил, что вокруг нас есть незримые силы, которые иногда каким-то непостижимым проявляются в нашем мире, и что далеко не все из них могут вызвать у нас приятные чувства. Но то, что я узрел летним вечером на пустынной дороге возле села, дало мне право заменить слово «верю» на более категорическое «знаю». Ну и, что греха таить, подарило несколько бессонных ночей и панический, безотчётный страх перед родными лесами.

Лето в якутском селе — особое время. В то время как в городе лето считается порой отдыха и веселья, в сёлах вовсю кипит работа. Сенокос — вот что занимает сердца и умы жителей, заставляя их подниматься вместе с первыми лучами солнца и проводить время до позднего вечера на плодородных полянах (их в Якутии именуют «аласами»). Северное лето скоротечно, нужно успеть накосить достаточно сена для рогатого хозяйства, сбить в стога и завезти в усадьбу. А там, глядишь, и осень в затылок дышит.

Но в то же время сенокос — это ещё и отдых. Если ты родился и вырос в селе, то твой свящённый долг каждое лето хотя бы пару недель провести в аласе, вдыхая сочный аромат свежескошенной травы, слушая щебет птиц и с наслаждением плескаясь в кристально чистых водоёмах, на которые богаты аласы. Поэтому, закрыв нудную сессию в университете, я без раздумий сел в автобус и поехал домой.

Первую неделю мы косили сено на речном островке, стойко выдерживая атаки комаров и мошек, которые тучами роились во влажном воздухе. Кожа при этом доходит до такого состояния, что уже перестаёт распухать и чесаться после укусов. Покончив с работой на острове, мы перебрались в один из аласов, расположенных примерно в десяти километрах от села. Ездили туда на стареньком «УАЗе» отчима, загрузив в тележку-прицеп всю необходимую экипировку — косы, грабли, вилы. Сенокос в аласе — дело несравненно более лёгкое, чем на острове, и не только из-за относительно малого количества насекомых. Главное — в аласах меньше неровностей земли, камней и корней, о которые можно сломать косу. Наловчившемуся человеку работа здесь может показаться синекурой. О себе сказать такого не могу, но, признаюсь, я тоже вздохнул с облегчением, когда мы покинули остров.

Обычно мы заканчивали часам к восьми вечера и возвращались в село на том же автомобиле. Но вскоре я заимел привычку брать с собой на тележке велосипед, который находится в моём владении со школьных лет, и катить домой в одиночку, наслаждаясь вечерней прохладой и чувством проделанной работы. Тем более что ехать нужно было не более получаса — всё лучше, чем трястись в душном салоне «УАЗа» в компании не особо разговорчивого отчима.

Тот вечер не стал исключением. Мы поставили несколько десятков копен, которые потом нужно собрать в большой стог. Когда солнце начало заметно клониться в сторону запада, отчим собрал снаряжение и уехал. Думаю, это было в полдевятого. Я же остался в аласе и вдоволь наплавался в маленьком озере, которое находилось в центре поляны. Настроение было превосходное, омрачало ощущения разве что илистое, загрязняющее ноги дно озера. В реке купаться более приятно — течение создаёт своеобразные ощущения, и на дне чистый жёлтый песок.

Выйдя из озера, я оделся и сел на велосипед. Солнце тем временем приняло багрово-красный оттенок, что летом обычно предвещает дожди. Я неторопливо крутил педали, колесо расшвыривало камешки, которые лежали на грунтовой дороге. По обе стороны дороги росли в основном хвойные деревья, но изредка я видел и берёзы с лиственницами. Такой тут смешанный лес. Обилие сосен затемняло дорогу. Вкупе с ярко-красным шаром солнца, который беспрестанно мелькал меж стволов, зрелище было потрясающе красивым и контрастным.

Роковая встреча состоялась, когда за моей спиной осталось примерно четыре километра. В этом месте лес с правой стороны расступался, открывая взору очередной алас с деревянной оградой по периметру — так владельцы защищают сено от свободно бродящих возле сёл коров, лошадей и иных напастей. Сейчас в аласе не было ни души, но на дальней стороне я видел жёлтые остовы стогов. Слева протекала тоненькая речка, так что деревьев там тоже было немного. Впереди был крутой поворот, не позволяющий разглядеть, кто движется навстречу — одно из тех самых «мест повышенного риска ДТП», о которых говорят гаишники.