Георгий Старков - Страшная история [сборник]

А впрочем, какая разница. Авось даже скорее остановятся, если она будет выглядеть как можно хуже.

«ЗИЛ» вполне мог не остановиться, чтобы подобрать в лесу странную девушку потрёпанного вида. Но ей повезло. Мигнув поворотными огнями, автомобиль прижался к обочине. Блик на лобовом стекле не давал разглядеть, кто сидел внутри, и Яна вдруг подумала: что, если там…

Знакомое шевеление в животе.

Прекрати!

Нет, а всё-таки, что, если из кабины сейчас выглянет человек в сером свитере, с рассечённым лицом, поигрывая тесаком в правой руке? Сможет ли она убежать?

Яна затаила дыхание и замерла. Из кабины никто не выходил целый час. Потом громко щелкнула дверца с пассажирской стороны. Яна отскочила в сторону.

— Садись, — сказал тот, кто сидел внутри. Густой встревоженный голос, ничем не напоминающий тот, надтреснутый.

Яна осторожно поставила ногу на ступеньку, схватилась рукой за ручку дверцы и оттолкнулась наверх. В кабине было тепло, играла какая-то блатная песенка по «Радио Шансон». Перед лобовым стеклом висел ароматизатор воздуха в виде зелёной ели. Водитель в лихо задвинутой на затылок шофёрской кепке, посмотрел на Яну с неподдельным удивлением:

— Е… тебе на! — воскликнул он, помогая ей войти в салон. — Что с тобой стряслось, девочка?

Яна не ответила. Откинувшись на мягкую спинку, она блаженно закрыла глаза и сказала:

— Мне нужно домой.

— Да-да, конечно, — засуетился водитель, хватаясь за рычаг коробки передач. «ЗИЛ» тронулся, взвизгнув двигателем, и Яна улыбнулась. Она едет. Едет домой.

— Твой город — ближайший? — спросил водитель. Яна сначала не поняла вопроса, но потом догадалась, что грузовик, судя по всему, транзитный, и водитель может не знать здешних мест.

— Да, — сказала она. Немного подумав, она добавила:

— Улица Строителей, дом сто восемь. Я вам покажу…

— Нет, — жёстко сказал водитель. Яна вздрогнула и посмотрела на водителя, ожидая, что он сейчас снимет с себя эту дурацкую кепку, стянет с лица верхний слой кожи и превратится в убийцу. Но тот не собирался ни в кого превращаться и продолжал говорить:

— Нет и ещё раз нет. Уж не знаю, что с тобой приключилось, дорогая, но в таком состоянии дорога тебе только в больницу. И точка. Я отвезу тебя туда.

Она шумно выдохнула воздух, и водитель покосился на неё. Ладно, подумала Яна, вновь расслабляясь. В больницу так в больницу, если он так хочет.

— Хорошо, — ответила она. — У въезда в город есть поликлиника, вы увидите. Там меня и высадите.

— Отлично, — бодро согласился водитель. Некоторое время оба молчали — водитель сосредоточенно крутил баранку, а она просто сидела. Потом водитель не выдержал — выключил радио и спросил:

— Так всё-таки, девочка, что с тобой случилось? Уж очень неважнецки выглядишь, знаешь ли.

— Сама знаю, — огрызнулась Яна.

Водитель смотрел на неё, ожидая ответа. Яне вдруг захотелось отвесить ему хорошую оплеуху.

Ну что ему такое ответить, чтобы он заткнулся?

— Меня избили, — сказала Яна. Потом добавила:

— И изнасиловали.

Доволен?

— А-а, — удовлетворённо протянул водитель и переключил внимание на дорогу. Больше он за всю дорогу не произнёс ни слова, чего Яна и добивалась.

Яна не хотела, чтобы водитель вошёл в поликлинику, но он настаивал на том, чтобы собственноручно вручить её на попечение врачам. Что ж, в конце концов, он имел право на это как человек, оказавший ей услугу, и Яна не стала сильно сопротивляться. Водитель почти насильно оставил её сидеть в коридоре, сам куда-то пошёл и через минуту вернулся с дюжим медбратом. Медбрат не стал задавать лишних вопросов и провёл их к врачу, которому, кажется, шофёр тоже успел шепнуть, что с ней произошло. Во всяком случае, врач был очень обходчив, не стал осведомляться, что да как, а просто тщательно обследовал её увечья, то и дело сокрушённо цокая языком. Закончив, он сказал, что ушибы довольно серьёзные, хотя жизни не угрожают, и спросил, не хочет ли она некоторое время провести в стационаре или предпочитает отправиться домой. Яна выбрала последний вариант. Врач записал номер её телефона и спросил, позвонит ли она домой сама, чтобы её забрали, или лучше это сделать ему. Яна опять-таки выбрала последнее, потому как совершенно не представляла, что она будет говорить родителям, тем более по телефону. Так что она положилась на врача. Врач вывел её в приёмную, притащил откуда-то большое мягкое кресло и усадил её туда. Сам исчез в своём кабинете, закрыв дверь.

Яна ждала пять минут, десять, пятнадцать. Люди в приёмной оглядывались на неё и шептались между собой. Потом вышел врач и устало сказал:

— Ваши родители едут. Мне пришлось вкратце обрисовать им то, что случилось с вами.

Замечательно, значит, он с лёгкой руки любопытного шофёра сказал им, что её изнасиловали. Что, в общем-то, недалеко от правды, но всё-таки не совсем правда. Мама и папа сойдут с ума, пока будут добираться сюда. Зря она соврала шофёру.

— Вам что-нибудь нужно? — заботливо спросил врач. Яна покачала головой.

— Хорошо, тогда посидите здесь. Скоро за вами приедут.

Он кинул на неё сочувственный взгляд и зашёл к себе в кабинет. Яна сидела минут пять, потом встала и начала читать санбюллетени, развешанные по стенам. В больницах это вообще было её любимым занятием. Потом она услышала сквозь неплотно закрытую дверь, как врач что-то говорит. Это ей показалось странным, ведь он там вроде был один. Но, подойдя ближе к двери, она поняла, что тот говорит по коммутатору с коллегой, сидящим в другом кабинете.

— … ну да, ничего себе воскресенье. Девка выглядит ужасно, особенно лицо. Звери, а не люди… Что? Да-да, именно. Так что там у тебя такое? Как? У нас что, банда какая на город налетела, что ли? Да, дела… Круто, что ж тут скажешь. Так прямо и врезали железом по лицу?..

Яна, потерявшая было интерес к разговору и начавшая отходить от двери, остановилась, как вкопанная. Что он сказал — железом по лицу?! ЖЕЛЕЗОМ?

Ну конечно! Поликлиника стоит у въезда в город. Он должен был пойти в какую-либо больницу, а это — первая на его пути… Как же она не догадалась?

Но это ведь значит… Это значит, он здесь!

Яна обернулась, как ужаленная, услышав за спиной цокающие по паркету шаги. Нет, это была всего лишь проходящая мимо медсестра, которая кинула на неё безразличный взгляд. Но всё равно, стоять здесь было опасно. Если он действительно в поликлинике, то приёмная — едва ли не самое опасное место… Немного поколебавшись, Яна открыла дверь в кабинет.

Врач что-то записывал в бумажку у себя за столом. Он посмотрел на неё, и его брови дёрнулись:

— Я же сказал вам…

— Вы только что с кем-то говорили, — сказала Яна, едва узнавая свой голос. — Про мужчину, которого ударили железом. По лицу.