Стивен Кинг - Кристина

Но тут Дарнелл улыбнулся – одними губами.

– А, так ты сынок Кенни Гилдера?

– Ага.

Он погладил капот Кристины бледной жирной рукой, и я заметил на ней два кольца, одно явно бриллиантовое. Но что может знать глупый подросток?

– Тогда ты должен быть наш парень. Раз ты сын Кенни.

Я подумал, что сейчас он попросит меня предъявить права или еще какое-нибудь удостоверение личности.

Толстяки из соседнего отсека снова принялись за работу, решив, что ничего интересного уже не произойдет.

– Тогда пойдем в мой кабинет, потолкуем, – сказал Дарнелл и пошел прочь, даже не оглянувшись. Ему и в голову не пришло, что я могу не послушаться. Он плыл вперед, как корабль на всех парусах, белая рубашка вздымалась волнами, а огромные бедра и зад казались неправдоподобно, сверхъестественно, невероятно широкими. При виде очень толстых людей мне всегда кажется, что передо мной – искусная оптическая иллюзия. В моей семье толстяков никогда не бывало, даже я среди них выгляжу тяжеловесом.

Дарнелл то и дело останавливался по пути к своему кабинету, одна стена которого была полностью стеклянная. Это навело меня на мысль о Молохе. Мы читали об этом божестве на спецкурсе по истории литературы: у него было всевидящее красное око. Дарнелл рявкнул на какого-то незадачливого подростка, чтобы тот живо раздобыл шланг для отвода выхлопных газов, а другому проорал что-то про Никки, который опять просит «приключений на свою задницу» (оба разразились диким хохотом). Третьему парню он приказал убрать пустые банки из-под пепси («Ты что, на помойке родился?!»). По всей видимости, «человеческим голосом» (выражение моей мамы) Дарнелл говорить вообще не умел.

Помедлив секунду, я пошел за ним. Любопытство кошку сгубило.

Кабинет Дарнелла был оформлен в стиле раннего американского карбюретто и представлял собой типичную замызганную контору автомастерской в нашей огромной стране, которая не представляет жизни без резины и жидкого янтаря. На стене висел потрепанный календарь: обворожительная блондинка в коротеньких шортах и расстегнутой блузке перелезала через деревенский забор. Другую стену украшали штук шесть или семь полустертых табличек компаний, торговавших автозапчастями. На столах и подоконниках – груды гроссбухов. Древние бухгалтерские счеты. Фотография – боже милостивый! – Уилла Дарнелла в феске братства шрайнеров и верхом на крошечном мотоцикле, который грозил обрушиться под его огромной тушей. И разумеется, вонь сигаретных бычков и пота.

Дарнелл сел в вертящееся офисное кресло с деревянными подлокотниками. Мягкая набивка под ним заскрипела – устало, но безропотно. Он откинулся в кресле и достал спичку из головы керамического чернокожего жокея. Чиркнул ею о полоску наждачки, прибитой по краю письменного стола, и раскурил обслюнявленный окурок. Потом долго и надсадно кашлял, а его широкая желеобразная грудь колыхалась под футболкой. Прямо за его спиной висел постер с изображением кота Гарфилда, вскинувшего одну лапу и вопрошающего: «Давненько не бывал в Стране Выбитых Зубов?» Словом, обстановка прекрасно характеризовала хозяина этой резиденции, паскуду Уилла Дарнелла.

– Пепси будешь, малый?

– Нет, спасибо. – Я сел на обычный стул с прямой спинкой, стоявший напротив стола.

Он окинул меня уже знакомым оценивающим взглядом и кивнул.

– Как папаша, Деннис? Сердечко больше не шалит?

– Нет. Когда я рассказал ему, что Арни чинит свою машину в вашем гараже, он сразу вас вспомнил. Говорит, вместо него здесь теперь работает Билл Апшоу.

– Верно. Хороший человек, хороший… но твоему отцу в подметки не годится.

Я кивнул. Между нами повисла неловкая тишина. Впрочем, Уиллу Дарнеллу вовсе не было неловко, он смотрел на меня тем же невозмутимым и оценивающим взглядом.

– Ты пришел по просьбе своего приятеля? Проверить, в самом ли деле я выгнал Бадди Реппертона? – неожиданно спросил он меня.

Я аж подпрыгнул.

– Нет… Вовсе нет.

– Ну так передай ему, что это правда, – пропустив мои слова мимо ушей, сказал Дарнелл. – Маленький гаденыш. Я всем говорю одно и то же: начнете выкидывать фокусы – мигом отсюда вылетите. Он на меня работал… выполнял всякие мелкие поручения. И видно, решил, что у него теперь есть золотой ключик от сортира. Ну-ну. Маленький подонок.

Он снова закашлялся. Звук был отвратительный, и вообще у меня потихоньку начиналась клаустрофобия – несмотря на гигантское окно во всю стену.

– Арни – славный малый, – сказал Дарнелл, все еще внимательно меня разглядывая. Взгляд у него не изменился, даже когда он кашлял. – Быстро навострился.

«В чем?» – хотел спросить я, но струсил.

Дарнелл сказал сам:

– Подметает полы, выбрасывает мусор из отсеков в конце дня, вместе с Джимми Сайксом проводит инвентаризацию. За инструментами глаз да глаз – вечером, если не быть начеку, у них отрастают ноги. – Он рассмеялся и засипел. – На днях показал твоему другу, как разбирать машины на запчасти. Руки у него золотые. Руки золотые, а в машинах ни черта не смыслит… Я такой развалюхи, как у него, отродясь не видал!

– Для него это вроде хобби, – возразил я.

– Ну да, ну да, – снисходительно протянул Дарнелл. – Главное, чтоб не начал гонять, как этот гаденыш Реппертон. Но ей до этого еще далеко, верно?

– Пожалуй. Выглядит она не очень.

– Что он творит? – спросил Дарнелл и вдруг подался вперед, подняв жирные плечи. Он нахмурился, и его глаза превратились в две крошечные щелки. – Что он задумал? Я всю жизнь работаю с автомобилями и никогда не видел, чтобы кто-то чинил машину, как он. Ну бред же! Что это – шутка? Игра?

– Не вполне вас понимаю, – выдавил я, хотя прекрасно его понимал.

– Ладно, обрисую ситуацию. Вот он пригнал сюда свое ведро и начал с того, с чего все начинают. Деньги у него из задницы не прут, как я понял? Если бы перли, его бы тут не было. В общем, он меняет масло, фильтр, смазывает дверные петли… Однажды поставил два «файерстоуна» в придачу к двум новым сзади.

«К двум сзади»? Странно. Мы меняли резину только на одном колесе. Видимо, Арни купил сразу три шины, а Дарнелл просто что-то напутал.

– Потом он зачем-то установил новые дворники, – продолжал Дарнелл. – Ладно, не так уж и странно… Только вот этот драндулет еще до-олго никуда не поедет, дождя ему бояться не надо. Дальше – новая антенна. Я подумал: «Неужто он решил слушать радио за работой и окончательно посадить аккумулятор?» Теперь он поменял обивку на заднем сиденье и половину решетки радиатора. Ну, и как это понимать?

– Не знаю, – ответил я. – А запчасти он у вас покупал?

– Нет, – проворчал Дарнелл. – Не знаю, где он их берет. Эта решетка… на ней ни единой ржавой точки. Наверное, заказал где-то. В Нью-Джерси, знаю, есть магазин аксессуаров для тюнинга… Но где тогда вторая половина? В жопе у себя спрятал? Никогда не слышал, чтоб решетки продавали по частям.