Роберт Блох - Рассказы. Том 5. Одержимость [Компиляция, сетевое издание]

На этот раз у меня было больше вздохов. Действие шло к концу.

— Тот, кто хотел убить Ларри из-за ключа, также хотел повесить вину на меня. Это будет кто-то, кто знает мои привычки и привычки Ларри. Знал, что я проезжал здесь каждую ночь в поисках сигнала, чтобы войти. Знал, что Ларри приедет сюда, в дом Кей.

Все это было чертовски умно. Ларри убили незадолго до моего приезда. Когда я вошел, меня, как и планировалось, оглушили, а тело подсунули в машину. В итоге, когда полицейские приехали бы, чтобы забрать меня за убийство у меня была бы дикая история о повешенном человеке. Ключ вообще никогда не войдет в историю. И у убийцы были все основания подозревать, что Хаммел никогда не откроет рта, если узнает об этом, потому что Хаммел хотел защитить доброе имя Кей.

Я сделал паузу. Слэйд пожевал усы. Кей закусила губу.

— Теперь осталось решить совсем немного. Кто из этих двоих мог спланировать, привести колеса в движение? Кто-то должен был позвонить Ларри и сказать, чтобы он пришел сюда рано вечером, чтобы повидать Кей. Некоторые изменения плана в последнюю минуту были бы оправданием. Что-то насчет того, что он все-таки не взял ключ к Хаммелу. Это приведет Ларри сюда как раз вовремя, чтобы его убили.

Значит, кто-то должен был прийти сюда и убить его, забрать ключ и устроить мне ловушку. В которую я и попал.

— Но ведь Слейд был в депо, — возразил Олсон. — А Кей находилась в школе.

— Я уже думал об этом, — сказал я. Потом подошел к Кей и кивнул. — Ты можешь сбегать сюда после закрытия школы в десять и вернуться в офис так, чтобы никто этого не заметил.

Глаза Кей расширились.

— Джим, что ты говоришь?

— Ты могла бы позвонить Ларри и попросить его тоже приехать сюда. Вы знали о моей привычке проходить мимо дома. Но ты же не могла ударить Ларри гаечным ключом и убить его. Кроме того, в этом не было необходимости. Если ты передумаешь и захочешь вернуть ключ, ты просто попросишь его, и он отдаст тебе.

Я указал на Слейда.

— Похоже, это ты!

— Ты сошел с ума, сумасшедший дурак! — огрызнулся он. — Я был в депо. У меня есть свидетели за весь вечер, чтобы доказать это.

— Да, — ответил я. — Ты был в депо в семь, когда позвонил Кей и имитировал голос Ларри. Ты сказал ей подождать в школе, просто чтобы убедиться, что она не вернется домой и не наткнется на убийство. А потом, когда Ларри вернулся с пробежки, ты сказал ему, что Кей звонила в депо и оставила ему сообщение. Сказал, что встретится с ней здесь, а не в центре.

Это в спешке привело Ларри сюда. Но ты не сильно отстал. После одиннадцати в депо никто не приходит, кроме меня. Ты должен был рискнуть на этот раз, но это стоило того, не так ли? Из-за ключа и хранилища. Потому что ты был уверен, что убийство будет свалено на меня.

Ты запрыгнул в свою машину, помчался сюда следом за Ларри и ударил его гаечным ключом. А потом подстроил мне ловушку. Когда я пришел, ты ударил меня, затащил тело в мой автобус, пока я еще был на улице, и помчался обратно в депо, чтобы подождать меня.

Я повернулся к Олсону.

— Я предлагаю вам сверить следы шин на подъездной дорожке с шинами автомобиля Слейда, — сказал я. — Они совпадут.

— И что это доказывает? — крикнул Слейд. — Ты и мою машину загнал сюда сегодня.

— Вам нужны еще доказательства? — сказал я. — Сделаю тебе одолжение. Прежде всего, я попрошу Олсона осмотреть все наши ногти. Химик может найти что-нибудь из того, что найдет под твоими ногтями, Слейд. Хочешь, я покажу им палача?

— Ах ты грязный…

Он подошел ко мне как в тумане. В комнате было шесть пистолетов, но они не смели стрелять. Слэйд оказался сверху, и мы вместе перелетели через стул. Раздавались крики и вопли, но я был слишком занят, чтобы заметить их. Руки Слэйда обхватили мое горло. Они были похожи на узел палача. Я рванул их, а потом ударил кулаком вверх. Я подставлял плечи под каждый удар. Что-то просело, подалось. Руки обмякли. Петля больше не висела у меня на шее. Я поднял Слейда и отряхнул его.

— Вот вы где, лейтенант, — сказал я. — Не забудьте сделать химический анализ вещества у него под ногтями. Вы найдете краску. Ту же краску, которой он делает вывески в депо.

Тэтч шагнул ко мне.

— Одна вещь все еще озадачивает меня, — сказал он. — Что насчет этой висящей фигуры?

— Вот тут-то и появляется краска, — сказал я ему. — Видишь ли, весь план Слейда зависел от того, чтобы повесить на меня обвинение, он должен был придумать способ заманить меня в дом. И он показал мне висельника.

Я подошел к окну и опустил штору.

— Вот он.

Олсон тихо присвистнул. На оконной раме была нарисована искусно выполненная фигура человека, болтающегося на веревке. Фигура, которую я видел как тень, когда я остановил автобус в полночь.

— Слэйд, вероятно, намеревался вернуться и поменять шторы позже, — рискнул предположить я. — Но теперь у него не будет такой возможности.

Я обнял Кей за плечи.

— Не унывай, малыш, — сказал я. — Завтра я куплю тебе новый абажур.

Эта идея, казалось, пришлась ей по душе. Она посмотрела на меня, но я посмотрел на Слейда. Теперь они забирали его с собой. Он взглянул на болтающуюся фигуру на оконной раме, которая раскачивалась взад-вперед, хлопая на ночном ветру.

Он слегка вздрогнул. Тогда я понял, кого напоминает мне Слейд. Он выглядел как человек, который достиг конца своей веревки.

В первую их встречу Филипп Эймс не обратил на Нэнси никакого внимания. В этом не было ее вины — в конце концов, она была всего-навсего пятнадцатилетней дурочкой. Но прошел целый год. Все изменилось.

В июне Нэнси с семьей снова приехала на Барсучье озеро. И, конечно же, первым делом ей жуть как захотелось узнать, в этих ли краях до сих пор пребывает Филипп Эймс.

Хэйди Шустер утверждала, что да, пребывает. Мистер Эймс не покидал озерный край весь год, даже не смотря на адские холода, лютующие здесь зимой. Все эти сведения Хэйди добыла у мистера Прентиса, а уж Прентис-то подвести не мог. Этот проныра знал всех — и про всех.

Едва подвернулся случай, Нэнси решила прогуляться вдоль дороги, ненавязчиво подбиравшейся почти вплотную к дому мистера Эймса. Тот, правда, встретил ее крепко закрытой дверью и наглухо зашторенными окнами — ни единой щелочки, даже не поподглядывать! Впрочем, ни на что другое Нэнси и не рассчитывала — в дневное время Эймс едва ли нос наружу казал, да и вообще жил затворником. Хэйди Шустер говорила, это из-за того, что он пишет докторскую диссертацию. От работы Эймс отрывался только вечерами.

— Но ведь если подумать, для тебя так даже лучше, да, да, да? — хихикала Хэйди и пошленько-заговорщически подмигивала ей. Нет, ну и стерва! Знает ведь прекрасно, что мистер Эймс Хэйди нравится. Ничего, хорошо смеется тот, кто смеется как лошадь.