Роберт Блох - Рассказы. Том 4. Фатализм [Компиляция, сетевое издание]

— Иди домой, — приказала девушка.

— И оставить тебя здесь наедине с этим? Ни за что на свете!

Вспомни, что случилось с Китом.

— Ну, тогда иди в личный кабинет дальше по коридору и вздремни. Там есть диван. Я продолжу работать.

— Я не уверен, — медленно сказал я.

— Со мной все будет в порядке. Я даже не буду смотреть на нашего приятеля. Кроме того, ты знаешь, что сказал Кит. Он еле держался на ногах, его ментальные барьеры были сняты. Я не так слаба. А теперь давай, иди отдыхай. Я обещаю уйти отсюда через час или около того.

— Обещаешь мне это?

— Конечно, дорогой.

— И ты не будешь смотреть на него?

— Нет, если могу смотреть на тебя. — Девушка стояла очень близко ко мне. Я обнял ее, прижал к себе. Дьявол ухмыльнулся за моим плечом. Но улыбка Лили ободрила меня.

— Все будет в порядке, но я вернусь через час. И если увижу, что ты флиртуешь с кем-нибудь, ты пожалеешь.

Внезапно я протрезвел.

— Ты действительно думаешь, что можно найти способ его изгнать?

— Я знаю. Мы должны. А теперь иди отсюда.

Я вышел из комнаты. Лили Росс села, провела рукой по золотистым волосам и открыла лежавшую на столе черную книгу. В пляшущем свете жаровен она выглядела так же, как и тогда, когда я впервые увидел ее — как белая ведьма. Она была белой ведьмой в моих снах.

Она казалась всего лишь девушкой, когда разбудила меня. Я смущенно улыбнулся сквозь пелену сна.

— Прости. Наверное, я нарушил свое обещание и проспал. Не знал, что я так устал.

— Ты устал, дорогой. Знаешь, как долго ты спал?

— Нет.

— Три часа.

— Неужели?

— Теперь тебе лучше?

— Конечно. Я готов на все. А как же ты?

— В порядке. — Она выглядела бодро. Ее глаза искрились весельем.

— Похоже, тебе повезло. Нашла что-нибудь? — спросил я.

— Ну… и да, и нет. В сарацинских ритуалах Принна содержится заклинание, связанное с джином и ифритом, которое, думаю, можно использовать. Но у него плохой немецкий перевод. Я собираюсь проверить это на латыни.

— Прямо сейчас?

— Нет, глупенький. Завтра. Теперь я хочу расслабиться. И ты будешь отдыхать со мной. Давай выйдем в город сегодня вечером; забудем все об этом сумасшедшем деле на время.

— Но как насчет того, чтобы…

— Перестань хмуриться, дорогой. Все в порядке. Нам нужно отдохнуть. Иногда напряжение слишком велико, когда ты думаешь о том, что мы делаем, и том, кто находится в той комнате.

— Тебе не кажется, что будет лучше, если ты пойдешь домой и отдохнешь, Лили?

— Нет. — Ее глаза встретились с моими. — Здесь темно, а я не люблю темноту. Это заставляет меня слишком много думать, мечтать о нем. Разве ты не видишь? Мне нужен свет, люди, что-то, что заставит меня забыть.

Под ее улыбкой сквозила дрожь. Почти истерика.

— Все в порядке. Ты заперла комнату?

— Конечно. Перестань волноваться. Комната заперта на засов.

Я поднялся на ноги.

— Нам лучше заехать в больницу и посмотреть, как там профессор Кит, — предложил я.

— Пожалуйста, не сейчас. Я на взводе. Я просто хочу забыть все, что связано с этим, на сегодня. Давай не будем думать ни о чем, кроме нас.

Предложение было приятным. Соблазнительным и заманчивым, как и Лили. Она действительно искрилась. Ее золотистые волосы, алые губы, бирюзовые глаза — все, казалось, было наполнено внутренним огнем. Она по-хозяйски просунула свою руку в мою. Я почувствовал покалывание, когда ее обнаженная плоть коснулась моего запястья. Мы вошли во внешний вестибюль института. Я почти рассмеялся.

Здесь болталась толпа суетливых, назойливых клерков и директоров. Химики в белых халатах быстро входили и выходили из длинного ряда кабинетов, расположенных в дальних коридорах. Хорошо одетые посетители и завсегдатаи — хихикающие стенографистки — бородатые врачи, которые, возможно, рекламировали слабительные в популярных журналах — типичная суетливая атмосфера подобного места. Они не подозревали, что происходит в особой комнате дальше по коридору. Они не предполагали, что золотая девушка со мной была белой ведьмой. И снова эта мысль насчет белой ведьмы пришла мне в голову. Белая ведьма. Почему я так думаю о Лили?

Может быть, потому, что здесь, в лучах послеполуденного солнца, она просто блестела? Ее волосы были такими золотистыми, а кожа такой молочно-белой. Ах, это была хорошенькая девушка — и ничего больше.

— Поужинаем? — спросил я.

Она кивнула. Мы спустились в вестибюль и сели в такси. Она прижалась ближе. Мне это понравилось. Но когда я снова взглянул на нее, полутьма внутри кабины произвела еще одно изменение. Она больше не была белой ведьмой. Ее волосы казались темнее. Золотистый оттенок исчез. Локоны были почти темные, коричневые с более темными оттенками. Алые губы ее стали темнее. Уловка послеполуденного света?

— На что ты уставился? — хихикнула она. Я отшутился. Мы довольно долго простояли в пробке, и, когда приблизились к выбранному месту назначения, уже почти стемнело.

В такси стало темно. А волосы у Лили стали седыми. Точно не серыми и не платиновыми. С голубоватым оттенком. Ее губы стали фиолетовыми. Я, что, сошел с ума? Эта девушка менялась в свете и тени. Что это было? Белая ведьма — затем черная ведьма — потом синяя ведьма. Как это называется? Адаптация. Как у хамелеона, только с колдовским смыслом. Очарование.

Симпатическая магия. Способность соответствовать окружению.

Атрибут колдуньи. Цирцея обладала такой силой. Но Лили Росс?

Вот она, смеющаяся, ласковая и соблазнительная. И я представлял ее себе чародейкой. Нелепо. Ну, это лучше забыть. Я действительно забыл об этом, когда мы вошли в ресторан. Но когда мы сели под красными портьерами, я увидел, как ее тициановские локоны вспыхнули злой славой, увидел, как загорелась ее смуглая кожа, увидел темно-красные глубины ее глаз. Красная ведьма!

Я выпил несколько бокалов. Она что-то говорила, но я почти не слушал.

— Давай потанцуем.

Я обнимал красную ведьму, словно держал в руках живое пламя. Я обнял ее крепче, чем когда-либо, и почувствовал, как она ответила. Ее ответом было пламя. Разжигание костра. Этот огонь поглотил меня. Я устал думать, устал играть с невероятным. Вино помогло, а ее красота еще больше пьянила. Я погрузился в тепло — тепло ее сияющих волос, тепло ее глаз, красное сияние ее рта.

Зачем отрицать это? Когда она предложила мне отправиться к ней, я не колебался. Это была не та Лили Росс, которую я знал, но осознание этого больше не беспокоило меня. Она прижалась ко мне на лестнице.

— Мы слишком много работали, дорогой, — шептала она снова и снова, как будто это была формула. Ее слова больше не имели значения. Я был поглощен пламенем ее близости. Красное, стремительное пламя, бегущее по моей крови и всему телу. Она открыла дверь. Я шагнул внутрь. Мы долго обнимались в темноте.