Роберт Блох - Рассказы. Том 4. Фатализм [Компиляция, сетевое издание]

— Что же нам теперь делать? — застонал Холлис. — Мы не можем уйти и оставить там эту Медузу в живых.

— Зачем оставлять ее в живых? — спросил я. — Мы можем убить ее.

Капитан саркастически рассмеялся.

— Это ты так думаешь, — сказал он мне. — Она не умрет.

— Но Персей убил ее.

— Кто?

— Древнегреческий герой. У него был какой-то меч…

— Он все еще жив, не так ли? Этот Персей-как-его-там, должно быть, кого-то разыгрывал.

— Никогда об этом не думал.

— Ну, тогда подумай об этом. Я знаю, что она не умрет. Потому что я сам попробовал.

— Ты это сделал?

— Конечно. После того, как она погубила Дэйва. Я всадил в нее шесть пуль.

— Ты этого не сделал!

— Держу пари, что да, черт возьми. А на обратном пути двое мальчишек наткнулись на нее в каюте. Она превратила их обоих.

После этого остальные тоже пытались прикончить ее. Повар поднес к ней нож сзади. Никакого результата, за исключением того, что она развернулась. Остальную часть экспедиции еду готовил я.

— Она бессмертная, да?

— Совершенно верно.

Я посмотрел на каменные лица вокруг меня. В них не было ответа. Но должно же быть какое-то решение. Я не мог убежать и оставить эту штуку в подвале. Рано или поздно кто-нибудь начнет расследование. А потом — статуи.

— Я снова пойду туда.

— О, нет, не надо, теперь ты видишь.

Я забыл эту маленькую деталь и уставился на свои опухшие глаза в зеркале. Тогда я понял.

— Жди меня, я нашел выход.

— Хватит с меня. Я уплываю на яхте и больше не вернусь.

— Но капитан…

Я остался один и действовал быстро. Я нашел то, что искал, и спустился вниз. Отпереть дверь в подвал было нелегко. Еще труднее было заставить себя войти внутрь. Фиолетовый свет проливал свое зловещее сияние сквозь щель замочной скважины.

Но выбора не было. Я открыл дверь и вошел. Медуза стояла у стены в центре комнаты. Я услышал шелестящий шепот ее зловещих скрученных локонов. Это меня не остановило. Я пошел вперед, держа предмет, который принес, прямо перед моим лицом. Это был щит.

— Эй! — позвал я.

Горгона не понимает по-английски, но это не имело значения.

Просто нужно было привлечь внимание.

— Эй, смотри!

Должно быть, это выглядело занятно. Потому что я услышал самый ужасный шипящий вопль, который когда-либо исходил из уст живого кошмара. Была ли это Горгона или змеи в ее волосах, я не знаю. Этот вопль поднялся, когда Горгона уставилась на то что я держал в руках, а затем наступила тишина. После этого я протянул руку и ощутил холод лица. Холодное, каменное лицо.

Это сработало. Я уронил предмет, который держал в руках. Он разлетелся вдребезги на полу. Но мне он больше не был нужен, как и меч Персея. Я убил Горгону единственным возможным способом. Я превратил ее в камень, показав ей собственное лицо в зеркале. Вот так…

Теперь у меня есть два варианта. Я могу вернуться в агентство по трудоустройству и попытаться найти другую работу. Что-то тихое и спокойное, вроде рытья канав или монтажных работ в котельной. Или могу остаться здесь и позаботиться о своих статуях. Я разбил Медузу, даже не взглянув на нее. Использовал лом. Остальные у меня наверху. У Маргейта нет родственников, так что я могу чувствовать себя как дома. Если присмотреться — Трина будет хорошо смотреться, украшая бассейн. Гериманкс вполне подойдет для украшения подножия лестницы. Я мог бы сделать галерею с Маргейтом и Симпкинсом. Что касается Джори — у меня как раз есть место для него. Думаю, что это лучшее решение, в конце концов. Конечно. Я никогда не прикоснусь ни к чему, чем занимался Маргейт.

Это мне напомнило про бутылку с джинном внутри. Может быть, я смогу избавиться и от этого. Если вы случайно встретите кого-нибудь, кто хотел бы купить настоящего джинна по дешевке, просто пошлите его к Маргейту. Вы легко узнаете этот дом.

Это тот, что с каменным волком на лужайке перед крыльцом.

— А что вы думаете об Америке? — нетерпеливо спросил Билл Стоун.

— Это превосходит мои самые смелые ожидания, — ответил пришелец.

— А ты превосходишь остальное, — пробормотал Стоун себе под нос. Тем не менее репортер торопливо записал последние слова.

Кучка его товарищей по перу сгрудилась вокруг пришельца, размахивая записными книжками и в унисон вытягивая шеи.

— Надолго вы планируете остаться?

— Я принял гостеприимство Солнечной Академии, — промурлыкал мягкий голос. — Они намерены обмениваться со мной информацией в течение значительного периода времени.

— Отлично. Скажите, а как насчет фотографий?

Это послужило сигналом к всеобщему шуму. Пентхаус Солнечной Академии заполняли размахивающие руки, камеры и лампочки-вспышки.

— Очень возможно.

— А вы пожмете руки кому-нибудь из гостей?

— Как скажете.

Билл Стоун взял инициативу в свои руки. Он повернулся лицом к другому концу комнаты пентхауса, где стояли ученые и служащие, ожидая, пока пресса выполнит волю прибывшего.

— Теперь давайте посмотрим.

Репортер оглядел лица, пересчитал бороды, присмотрелся к лысым макушкам.

— Мистер Беннет, вы, конечно, будете позировать?

Грузный молодой человек в белом лабораторном халате тяжело поднялся на ноги и улыбнулся в знак согласия. Он растолкал локтями толпу газетчиков и занял свое место рядом с пришельцем.

— Не возражаете, если мы включим в один кадр профессора Чампиона?

— Нисколько. — Беннет улыбнулся хмурому бородатому мужчине, который поспешил к нему. — Привет, Бутч.

Директор Фонда «Чампион» одарил молодого главу Солнечной Академии пристальным взглядом, в котором отразилась вся ненависть к его непримиримому сопернику. Репортер озвучил имена остальных.

— Чангара Дасс.

Индус в тюрбане низко поклонился и подошел.

— Мисс Валери.

Улыбающаяся секретарша из Академии заняла свое место с видом, который заставила нескольких фотографов пробормотать комплименты о чизкейках.

— Ладно, — сказал Стоун и повернулся к пришельцу. — А теперь, если можно, вы просто пожмете им всем руки…

— Все четыре сразу?

— Конечно.

Билл Стоун снова повернулся к фотографам, стоявшим рядом с ним, и тихо возликовал.

— Боже, какой кадр! — прошептал он. — Никогда в истории не было ничего подобного. Подумать только — четыре крупнейших ученых мира пожимают ему руки. И одновременно!

Сцена получилась впечатляющая. В центре стоял пришелец — его четыре длинные руки были вытянуты из-под двух пар лопаток, и четыре лапы по-птичьи сжимали руки ученых. Розовое мордатое лицо пришельца приветливо смотрело на эти благородные лица. Мозг Стоуна уже переполняли заголовки и передовицы.