Диана Билык - Сквозь туманы. Часть 2 [СИ]

Лена вдруг отошла от двери и присела рядом, Анна шарахнулась.

— Савка, придется открыться.

Стас махнул рукой жене, мол, молчи, и начал говорить, строго и жестко:

— Денис пролежал в больнице около месяца, слег точно после твоего отъезда. Ты вернулась и, о, чудо, парень, который одной ногой был в могиле, встает и довольно отлично себя чувствует. Только вот нервный стал. Скрытный. Взгляд отводит. О тебе вообще слышать не хочет. Думаешь, мы такие дураки, что связь вещей не можем понять?

— Да что я сделала? О, Боже! Как я устала! — Анна потерла губы, смахнула упавшие на лицо волосы. — Да! Из-за меня он попал в больницу, из-за меня теперь умирает! — Анна вскочила, оттолкнула от себя Лену и прорвалась в коридор.

Левины замерли в дверях комнаты, наблюдая, как Анна торопясь складывала вещи.

— Аня, ты не должна уезжать, — мягко сказала Лена. — Стас, прошу тебя.

— Пусть идет. Ты же видишь, что она намеренно это делает. Не скажет она правду. Денис прав, настоящая лживая тварь! — последние слова выплюнул. Анне стало дурно. А ведь он прав.

Подошла к двери, голову не подняла. Лена со Стасом чуть ли не брезгливо отодвинулись и пропустили ее к выходу.

На улице воздух ворвался в легкие и стал разрывать на части грудь. Хотелось рыдать, кричать, но нельзя. Это перебор. Она сильная. Сейчас ради отца нужно взять себя в руки. Иначе пройдет эта короткая отсрочка, и все пережитое будет зря.

Вышла на дорогу и поймала машину.

В отеле попросила номер и как на зло свободный оказался «35», как раз тот, который занимал Дима месяц назад.

Свежий запах моющего и цветочного порошка витал в воздухе. Комната, зеркально напоминала ее прошлую, только отличались шторы и мебель.

Анна бросила на пороге сумки, закрыла дверь и прошла к кровати. Долго смотрела на орнамент на темно-зеленом фоне по центру покрывала с затейливыми завитками, на расшитые золотистой нитью лабиринты и узелки.

Присела на край и опустила плечи. Что делать дальше? Пришлось вернуться в отель, уже не страшил даже Корин. Все равно терять нечего. Может, так легче до нее доберутся и все, наконец, закончится? Жить в невесомости и неизвестности стало невыносимо. Анна на секунду представила, что Денис хранил тайну столько лет, и как ему досталось. Как человека она не могла его ненавидеть, но ревность съедала изнутри. Крепкая скорлупа треснула, и наружу выпало обглоданное, рванное сердце. От боли, что застыла в груди, хотелось забиться в угол и истошно кричать, не останавливаясь.

— Нужно пройтись! — бросила Анна пустой комнате.

На улице для осени было очень тепло. У них, в Центральном, уже давно ходят в ветровках, а здесь еще можно и в сарафане пройтись. Достала самый свежий и любимый наряд в мелкий цветочек, длиной до пят. Топ был прошит тонкими резинками, облегал грудь и талию, юбка лилась вниз, красиво огибая берда. В этом сарафане было очень удобно даже ходить на фотоохоту, иногда даже удобней, чем в джинсах. Савина захватила фотоаппарат и направилась на набережную. Она не собиралась страдать в одиночестве, и рыдать в потолок. Это не для нее.

Долго бродила окрестностями, искала интересные краски и фактуры, необычные сюжеты и личности. Нога почти не болела, тем более, легкие босоножки оказались облегчением после тесных кроссовок.

Но через несколько часов все равно захотелось передохнуть. Савина нашла ближайшую лавочку и, почти рухнув на нее, откинулась на спинку. Долго смотрела на море и его волнующиеся воды. Чистая голубизна неба вымащивалась серыми пятнами туч. Ветер ласково трепал волосы, сегодня снова не захотела их укладывать и завязывать в хвост.

— Аня? — позвал знакомый голос. Ей не нужно было смотреть, чтобы знать, что это Дима.

— Привет, — ответила довольно сухо. А что он хотел?

— Я тебе не мог дозвониться несколько дней, волновался. Но тут поспрашивал в отеле, сказали, что ты сегодня заселилась. Я искал тебя тогда по округе. Два часа бродил.

Анна смотрела в его янтарные глаза и понимала, что не доверяет ему. Потому отнеслась к его словам, как к оправданию.

— Я телефон потеряла, — буркнула и уставилась в экран камеры.

— Так что случилось? Я вернулся на поле, а тебя уже не было. Искал тебя, искал, — он присел на другой край лавочки. Дернулся, чтобы коснуться ее руки, но Анна глянула на него так строго, что Дима отстранился.

— Ничего особенного.

— Ты напряжена и бледна. Что не так?

— Неприятности на работе, — полепетала Анна, пытаясь унять свои воспоминания и эмоции. Вкинула камеру в чехол, даже прикосновение к ней сейчас напоминало о Денисе. Хотелось швырнуть в море и утопить эту боль, но это делу не поможет, а ей еще работать с фото. Вряд ли ее примут назад в журнал после таких прогулов. Резко закрыла молнию и, чуть прикусив зубьями палец, зашипела от боли.

Дима перехватил ее руку и поцеловал пальцы. Прохладная волна трепета прошлась по телу. Кажется, легкий электрический ток застрял где-то в ребрах. Анна шумно выдохнула, выудила руку и отстранилась.

— Не надо.

— Все тот же парень? — усмехнулся мужчина. А он до боли проницательный. Анна горько улыбнулась в ответ.

— И он тоже. Ладно, мне пора. Хочу еще поработать, — Савина хотела встать, но Дима придержал ее ладонью. Застыла, глядя на его крепкие и красивые пальцы.

— Поговори со мной. Ты была так открыта в августе, а сейчас, словно далекая планета. Я же не прошу чего-то особенного, просто побыть рядом.

— Давай ты меня проведешь до отеля, и мы как раз поговорим? — предложила Анна, аккуратно высвобождаясь от его руки. Нехотя, почти силой. Он притягивал ее, и в этой реакции Анна чувствовала странное, необъяснимое волнение. Выдохнула, успокаивая сердцебиение.

Они шли медленно. Анна старалась идти чуть в стороне, отгораживаясь от Димы камерой, чтобы случайно не коснуться его. Эти прикосновения путали мысли. Пока они были на расстоянии, Савина могла себя контролировать, а стоило ему приблизиться вожделение превращалось в пытку.

В пути Анна словила себя на мысли, что говорить с Димой ей не о чем. Он не открывался, не признавался кем работает, намерено уходил от темы о своей жизни. Какие у него интересы, взгляды, пристрастия? Что он любит на завтрак, какие предпочтения в литературе, фильмах? Ничего, что могло бы сейчас поддержать разговор. На тему своей работы ей не хотелось общаться, тем более, в свете «тайны озера». Потому половину пути до отеля они молчали. А быть с человеком только потому что ее физически влечет к нему — не в правилах Анны. Это глупо. Влечение не может принести счастье. А такое животное еще и жутко пугало.

Савина дернулась, когда их локти коснулись друг друга. Ток пробивал мышцы и катился жаркой волной в живот. Странно. Глянула на Дмитрия, и его глаза показались темней, чем обычно. Не светлый янтарь, а бурый, почти рубиновый. Возможно, это в тени ивы так свет преломляется?