Диана Билык - Сквозь туманы. Часть 2 [СИ]

Теперь осталось только ведомых собрать, чтобы ритуал прошел успешно. Иначе сидеть мне в бездне еще полвека и вновь ждать выхода на свет. А я не хочу! Решено! Нужно действовать! Кажется, людишки заигрались!

Над головой ревел ветер, на спину сыпались острые ветки, тело бросало в жар, но Анне было все равно. Пусть буря похоронит ее заживо, все равно жизнь без Дениса не имела смысла. Тоска выедала в душе черную бездну.

Савина еще долго кричала и стонала и не чувствовала, как бежит время, как сгущаются тучи, превращая день в ночь.

Потянулась дрожащей рукой и закрыла веки Дениса. От осознания, что больше никогда не увидит его нефритовых ясных глаз тело каменело, а разум заливало тьмой.

Анна на короткий миг провалилась в беспамятство, а когда очнулась все также лежала на бездыханном окровавленном теле любимого. Ураган хрустел деревьями, бросал в лицо пригоршни земли.

Из нее уходило тепло, уходило счастье, радость, все что могло удержать в этой жизни. Любовь раздирала на части, не получалось смириться с настоящим. Не по-лу-ча-лось! Черный туман застилал глаза и сковывал душу, словно превращал ее в глыбу льда. Анна насильно замедлила пульс и, когда сердце почти остановилось, вдруг подняла голову. Оставалось сделать лишь одно! Выпить эту мразь! Уничтожить!

Подорвалась, едва разогнув остывшие ноги. Посмотрела в последний раз на распластанное тело Дениса, уже не чувствуя в души ничего, кроме темноты. Ей нужна была месть. Самая обычная месть. Анна знала, что легче не станет, но сейчас это было единственное ради чего стоило жить дальше. Она убьет Дмитрия, не представляет как, но поглотит его. Если в ней есть эта сила, она ею воспользуется.

Дождь встретил острыми ледяными стрелами, расстегнутая парка распахнулась и впустила холодный поток за пазуху. Анна втянула остатки любимого запаха с воротника, а потом скинула куртку и швырнула ее в деревья. Вышла на взмокший газон, принимая на себя всю злость стихии. Под темным небом парили вороны, будто черные хлопья и ветер хлестал ветками, склоняя деревья почти до земли.

— Где ты? Я жду тебя! Что ж ты не доведешь свое дело до конца? Я ведь его люблю, не тебя! Дима-а, отвеча-а-ай!

Но отвечал только ветер, завывая в саду, словно сокрушаясь вместе с ней о потере. Холодная рука несчастья бродила по взмокшей спине и разрывала остатки чувств на пазлы. У картинки теперь не хватало деталей, и ее никогда не удастся сложить. Ноги подкосились, голова стала тяжелой и ватной. Анна опустилась без сил в грязь и, стоя на коленях, долго смотрела в разорванное мглой небо и неосознанно выла, как раненный зверь. В какой-то миг в затылке что-то хлопнуло и она рухнула в липкую черноту.

Ранее.

Жара плавила воздух. Дышалось тяжело, пот скатывался капельками со лба на нос, смачивая губы. Футболка неприятно приставала к спине, и лямки рюкзака врезались в плечи.

Только в тени деревьев стало легче.

Они долго пробирались через густые заросли кустарников; под ногами шуршала трава, толстые стволы огромных сосен мягко поскрипывали, летний ветер шевелил листвой и выпевал в макушках деревьев.

Через некоторое время лес расступился, и Андрей увидел спуск к долине, опоясанную с двух сторон исполинскими каменными великанами. Проверив, что шнурок на кроссовке завязан туго, Андрей смахнул пушинку с руки и решил нарушить затянувшееся молчание:

— Что-то случилось?

Избегая взгляда, друг покачал головой и поджал тонкие губы.

— Что-то… — неохотно ответил Дмитрий и, бесцеремонно раздвинув ветки кустов, присмотрелся к блестящему пятну в ложе долины: — Туда!

— О! Ты смотри, вот это местечко! — вскрикнул Андрей, приподняв козырек бейсболки.

Друг оживился.

— А я тебе говорил, что здесь чудное место, но ты вечно не веришь, — на лице Дмитрия появилась тень досады, но ее затмила другая эмоция. Глубокая, знакомая.

— Ты из-за этого всю дорогу молчишь? — улыбаясь, уточнил Андрей. — Я же согласился пойти!

— А! — тот махнул рукой, мол, «неважно» и направился к спуску.

Андрей постоял немного, глядя на заснеженные горы, от которых перехватывало дух, затем потрусил следом за Димой. В груди тревожно резонировало, хотелось оборачиваться и всматриваться в темноту леса. Не отпускало ощущение, что за ними кто-то следит от самого поселка, но ничего не получалось разглядеть.

Спустившись в долину, они пересекли луговое разнотравье и подошли к краю обрыва. На дне ущелья на солнце переливалось небольшое озеро. С одной стороны по каменной стене в него спадала лента речной воды, с другой растягивался усыпанный маковым цветом пригорок.

Друзья вдохновенно рассматривали лазурную воду. Мелкие пузырьки, словно драгоценные камешки, рассыпались по ее поверхности от падающих струй. Прозрачная и кристально чистая вода, в которой можно было разглядеть небольшие разноцветные камни на дне.

Солнце клонилось к западу, и пора было задуматься об обратной дороге. Если задержатся хотя бы на час, до темноты не успеют вернуться в поселок. Оставаться в горах они не планировали, потому и палатки не брали с собой.

Стоя на небольшом каменном плато, где сквозь мелкие трещины поросла трава и кусты, Андрея размышлял вслух:

— В следующий раз подойдем с другой стороны и тогда спустимся к воде.

Друг ничего не ответил, поджал губы и задумчиво вгляделся в кристальную воду озера.

Андрей закусил щеку изнутри. Язык жгло желание поговорить с Димой на щепетильную тему, но он не знал с чего начать. Ведь любое неосторожное слово могло разрушить их дружбу.

— Ты с ней поссорился? — спросил осторожно, словно невзначай. День выдался не просто сложным и нудным, когда они практически не говорили друг с другом, но и каждый чувствовал напряжение. Каждый понимал, что сегодня все изменится в их отношениях.

Дима молчал, нервно вырывая траву из щелей плато. Земля с корней рассыпалась, как порох, и измазывала его кроссовки.

— Что? Так серьезно? — Андрей все знал, но ему хотелось услышать это от друга лично, увидеть и понять его точку зрения. Наталья просила помочь, но умоляла не говорить об этом Диме. Андрею же хотелось поддержать обоих, но все это причиняло огромную душевную боль.

Несколько лет Разумов скрывал чувства к Наталье. Она была счастлива с Димой, его лучшим другом, и влезать в их отношения было бы предательством. Андрей ценил многолетнюю дружбу и уважал выбор девушки, которую любил без памяти.

— Она решила оставить ребенка, — пробурчал Дмитрий, дернув раздраженно плечом. С Беловым всегда было сложно. В душе он замечательный и верный человек, но импульсивный до ужаса. Настолько импульсивный, что часто кулаки летели впереди мыслей. Вместо «подумать, а потом делать» он «делал, а потом чесал затылок». Но признавать свою вину умел, значит, сможет и сейчас не нарубить дров. Просто нужно одуматься и с холодным умом взглянуть на ситуацию.