Наталья Тимошенко - Ненастоящие [litres]

Саша медленно кивнула, вспоминая. Действительно, сначала Женя и ее, и Долгова обвинял в том, что они хотят сделать его таким же, как сами, но затем обратился именно к ней, спрашивая, неужели она сама ничего такого не видит и не замечает. А когда пришел Войтех, говорил то же самое ему.

– Что ж, в этом есть плюс.

Войтех удивленно приподнял брови.

– Сам подумай, мы тогда сможем опознавать тех, кто тоже там побывал и подвергся воздействию феномена. Предотвратим, так сказать, трагедию.

Войтех на секунду задумался, а потом покачал головой:

– Боюсь, нам просто не хватит на это времени. Самое большее, что нам осталось, – неделя, если мы пострадали примерно в конце своего пребывания там.

Саша вздохнула и кивнула, соглашаясь с ним. Войтех протянул руку и сжал ее ладонь.

– Не волнуйся, мы найдем выход.

– Обещаешь?

– Ты же знаешь, я никогда не обещаю того, в чем не уверен. Но вот Иван едва ли позволит своему первому делу в качестве руководителя провалиться.

Войтех сказал это нарочито серьезным тоном, и Саша рассмеялась. Да уж, эта «деловая колбаса» в лепешку расшибется, но сделает все возможное. Главное, чтобы этого «всего» было достаточно. Они оба надеялись, что что-то даст обследование Долгова. Однако надежды не оправдались.

Костя зашел к ним в начале пятого вечера и выглядел при этом чрезвычайно хмурым, больше всего сейчас напоминая Дементьева не в настроении.

– У тебя такое лицо, как будто мы не доживем и до утра, – попыталась пошутить Саша.

– Как раз наоборот, – хмыкнул Долгов. – Держу пари, у Дворжака таких показателей даже перед полетом в космос не было. Пойдемте, нас ждут в конференц-зале.

На этот раз на совещании были те же лица, только вместо Дементьева, который все еще находился в Москве, но уже, как оказалось, успел отзвониться Ивану с собранной информацией, присутствовал Константин Долгов. Он и начал совещание.

– В общем, с медицинской точки зрения все трое: и Женя, и Саша, и Войтех – абсолютно здоровые люди. Я не нашел у них ни малейшего отклонения ни в физическом, ни – насколько хватило моих познаний – в психическом плане. Женя, естественно, находится в состоянии стресса, но даже стресс этот кажется обычным. ЭЭГ не регистрирует ничего странного и необычного.

– А что, стресс может быть и необычным? – не понял Иван, чем заметно смутил Долгова.

– Скажем так, я такое наблюдал, – уклончиво ответил он.

– А-а-а, в ЗАО своем, да? – догадался Иван, и в голосе его проскользнули угрожающие нотки.

– Да. Те, кто так или иначе слышал голоса, например, мертвых, тоже во время контакта находились в стрессе, но при этом на ЭЭГ у них были отклонения. Грузить вас информацией, которую поймет разве что Саша, я не буду, тем более здесь ничего такого нет.

– Да и мою версию с психическими отклонениями можно вычеркивать, – вздохнула Саша, кивнув на доску, где накануне вечером Войтех записывал их теории. – ЭЭГ что-то показала бы. А что насчет версии Лили с вирусом?

Долгов развел руками.

– Ваши анализы тоже чисты. Я, конечно, не утверждаю, что сделал все возможные, проверил на все, что в принципе имеет место быть в этом мире, но, согласись, даже если бы вы были заражены каким-то вирусом – не важно, известным науке или нет, – то он повлиял бы на показатели крови. А они у вас, как я говорил, идеальные.

– Значит, у нас остается версия Нева, – подвел итог Войтех, тоже посмотрев на доску. – Преследование демоном или что-то вроде этого. И поскольку мы теперь уверены, что голоса слышат не только те, кто подвергся воздействию феномена, но и те, кто находится рядом с ними, эта версия становится все более правдоподобной. Если, конечно, у тебя есть мысли на этот счет. – Войтех повернулся к Неву.

– Кое-что есть, – кивнул тот, и все с интересом посмотрели на него. – Я предполагаю, что в том месте, где находится пансионат, истончается граница между нашим миром и потусторонним – это необязательно привычный нам мир духов, потусторонних миров много – и человек как бы устанавливает связь с кем-то из того мира. Именно его голос он и слышит. Поначалу сам. Поначалу даже не осознает, что это голос, просто какой-то шум, невнятный звук, который мозг пытается интерпретировать, найти схожесть с чем-то знакомым. Голос оформляется позже. Далее, чем сильнее человек прислушивается, тем лучше налаживается эта связь. И вот он уже может разобрать слова, фразы, а затем становится своего рода «антенной», как бы транслирует этот голос и остальным.

– То есть, развивая твою теорию, – медленно продолжила Лиля, все еще додумывая мысль, – если бы эти люди не съезжали с катушек и не кончали жизнь самоубийством, рано или поздно голос не только слышали бы остальные, но и тоже отчетливо его разбирали?

– Это не исключено, – кивнул Нев. – Но человеческий организм не способен на такие контакты, вот и сходит с ума. И это даже к лучшему.

– Почему? – не поняла Саша. Она в этой ситуации не видела ничего хорошего.

– Потому что представьте себе, что случится, если голос с того света начнут слышать все, – пояснил Нев. – Во-первых, человека-антенну наверняка признают мессией, а голос будут слушаться беспрекословно. Во-вторых, как мы уже поняли, голоса эти настраивают людей против своего же мира.

Остальные согласно закивали. Саша тоже согласилась бы, если бы речь не шла о ней самой и Войтехе, которым в скором времени предстояло стать такими антеннами. И Жене, который уже стал и у которого времени оставалось еще меньше, чем у них. Может, они и не дадут ему себя убить, но он запросто может окончательно сойти с ума, не выдержав подобной нагрузки.

– А есть ли способ как-то прервать эту связь? – спросил Войтех.

Нев тяжело вздохнул и снял с носа очки, что в данном случае обозначало не смущение, а желание не фокусировать взгляд на ком-то из коллег.

– Пока мы не поймем точно, что это за связь, с каким миром и какими существами она установлена, как и почему вообще установилась, едва ли я смогу ответить на этот вопрос. Более того, пока это всего лишь моя теория.

– Но очень стройная и логичная, – заметил Ваня. – И единственная, которая у нас осталась. Значит, нам нужно снова поехать в пансионат и провести расследование. Найти эту границу и понять, что произошло. Возможно, местные нам помогут. Ведь если связь устанавливается между случайными людьми в случайном порядке, у местных гораздо больше шансов было выйти на контакт. Они не могут ничего не знать.

– Прекрасно, и кто поедет? – уточнил Долгов. – Хочу напомнить, что мы не знаем, по каким критериям устанавливается связь, а значит, не сможем и защититься. Пока у нас трое пострадавших, но это количество может вырасти.

– Из чего вытекает логичное предположение, что поехать должны те, кому уже не страшно, – заметил Войтех. – То есть я и Саша. У нас еще есть немного времени, пока мы адекватны. Что-то можем успеть узнать.