Юрий Литвин - Stiffen corpses: Жизнь и работа коченеющих трупов [СИ]

— Это у вас просто реализм получился, а не песня. Я под нее даже один разок всплакнул, втихаря. И потому предложение у меня такое, никого задерживать мы сегодня не будем, а поедем-ка мы в «Аиста», а ежели кто посмеет нам помешать, то замочим на месте по законам военного времени, тем более, что Мертвый Час, введенный Принцем никто отменить не успел.

На это наш смуглый Тито с удовольствием сказал:

— Якши, я в теме… — и потер руки, на миг, бросив штурвал и напомнив мне нашего бравого Дистройера, а я просто пожал плечами и зевнул. Спать хотелось, аж жуть, ну а «мочить — так мочить всех», главного правила Stiffen Corpses тоже никто не отменял. Да и попробовали бы.

Да с Дистройером весело в Патруль ходить, идешь, бывало, идешь, потом оглянешься, а позади только ямки дымятся. Красиво! Почти как Цветные Картинки у Поджера. Этот старик. Чтобы привлечь больше посетителей в свой кабак придумал крутить в заведении Цветные Картинки. Это еще до Разгрома, до того, как там двух невменяемых Лиловых замочили. Потом уже старик переехал в Желтую Деревню. Чему я в немалой степени поспособствовал, люблю хорошо поесть, есть такой грех.

Так вот собрал Поджер около сотни разных Картинок и что делал мерзавец. Залезет, бывало на стол посреди зала, возьмет сразу штук пять-шесть и как начнет вертеть, и так, и сяк, и по-всякому выкручивается. А народу нравится, народ в восторге, народу у нас мизинец покажи, или голову отрубленную, хохотать так будет, что слезы из глаз, а тут картинки, да цветные. Да под Свинцовую… Хорошо!

А народишко в кабаке собирался большей частью простой и непритязательный, те же Мясоеды или Гурманы. Но, справедливости ради стоит отметить, что кухня у Поджера отменная была… Да…Вот Мясоеды, допустим, те любят мазать лица пеплом левой ноги Желтой Кобылицы, это всем известно, и Свинцовую на нем любят настаивать, а те же Вудроки допустим Свинцовую не пьют вовсе, у них от нее уши назад заламываются. А Гурманам тем запахи подавай, да и вообще странные они.

Зато, какой был запах, когда Цветные Картинки горели на вертеле, когда подвыпившие Гурманы наехали на старика. Ох, и горело тогда! Хорошо мы с Чукки были неподалеку и как раз собрались Поджера навестить. Опоздай мы на пять минут и жариться б старику рядом со своими Картинками. Он потом в благодарность нам подогнал пару ящиков джина, того самого с черными наклейками, такого сейчас здесь днем с огнем не сыщешь, а у меня в Желтой Деревне еще осталась пара бутылок в подвальчике.

А «Аист», что «Аист», так себе заведение, красиво, даже вычурно местами, но не то…

Оставили броневики на улице зашли в ресторан. Швейцар из бывших Нетопырей услужливо изогнул спину в поклоне.

— Сначала проверка Аусвайсов, потом обед, — распорядился Майор, усаживаясь за лучший стол. Через минуту два официанта явились с подносами, на одном закуски, на другом Аусвайсы.

Мельком просмотрев пару-тройку кожаных книжиц, Майор скомандовал одному из официантов убираться прочь, а второй принялся быстренько накрывать на стол.

Пили мы джин, не такой конечно, как у старика Поджера, но тоже неплохой. Опьянел наш командир быстро, и уже через полчаса вовсю распевал про «два магазина по тридцать патронов», а Сушеная Голова с удовольствием его передразнивала. Майор допел до того места, где «каждому по десяти» и нам принесли горячее.

Потом так или иначе, но разговор снова коснулся Цветных Картинок.

Майор так и сказал:

— Не может быть, чтобы в таком заведении совсем не было Цветных Картинок.

Я сказал:

— Сейчас проверим, — и подозвал официанта.

Тот в ответ на мой вопрос стал корчить из себя Разового Фламинго, но Леоо дал ему хорошего пинка под зад и спросил, сколько тот отслужил. Оказалось, что нисколько, и пришлось звать ихнего старшего и потребовать у него справки на весь персонал заведения. Ну, эти, которые льготы дают и отсрочки от Действительной.

…Старший, оказавшийся Полумаргиналом, (а кем ему еще было быть!) долго и нудно отнекивался, строя нам глазки и прося автограф у «своего любимого артиста». Он клятвенно уверял, что никаких картинок у него не осталось, все изъяли люди из Первого Отдела, еще при Его Ничтожестве Принце, но я был тверд и приказал нести. Иначе… Он вздохнул и ушел, потом принес штук пять, кряхтя влез на стол и лично принялся их крутить.

Скоро от постоянной смены цвета у всех начала кружиться голова, знаете как это бывает, а после пришло сладостное отупение. Я оглядел собравшихся из-под прикрытых век и совершив над собой усилие резко поднялся на ноги, тут как известно все зависит от резкости ваших движений, схватил картинки и швырнул их в камин. Пламя радостно взметнулось, и по залу разнесся характерный запах.

— Что вы делаете! — крикнул побледневший Полумаргинал, а Тито погрозил ему смуглым пальцем и сказал:

— Я же говорил, что Паленые!

— Вот этого я не люблю… — строго произнес быстро трезвеющий Майор. Он надел свою каску и строго прищурился:

— Так-то вы встречаете посетителей. Ага…

— Но вы же сами просили… — пролепетал вконец перепуганный Полумаргинал.

— Я ничего у тебя не просил, — сказал я, недвусмысленно накручивая старшего на левую руку, — и вообще, да будет тебе известно, я не имею привычки что-либо у кого-либо просить. Понятно?

— Нятно, — ответил он невнятно.

Я бросил его на стол, и он стал медленно раскручиваться назад.

Леоо на всякий случай вывернул ему руку и предложил отвести в Каменный Мешок.

Лицо старшего страдальчески исказилось.

— Не надо…

Майор с ужасом отверг предложение своего патрульного и молча, уставился на Полумаргинала, сказав:

— Где-то я тебя субчика видал.

Тот сглотнул слюну и, попытавшись вытянуться во фронт, сообщил нам, что десять лет отдал Войску Конфедерации, в свое время.

— А кому ты отдал оставшиеся семьдесят лет? — страшным голосом спросил майор, — Принцу и его Сателлитам.

Несчастный заорал, что он ни в чем не виноват, и Картинки эти у него тут оказались со старых времен. К тому же вдруг стал брыкаться, как Желтая Кобылица в брачный период и случайно лягнул ногой стул. Который, отлетев в сторону, больно стукнул Тито по коленной чашечке. Майор заорал:

— В Каменный Мешок его! Так мои ноги!

Тито козырнул и стал помогать Леоо выкручивать руки задержанному. Молчавшая до сих пор Сушеная Голова завопила:

— Бей Моржей! — а задержанного вывернуло, и он стал блевать, обнажая свое истинное нутро.

Пока они сражались, я еще выпил джина, закусил джемом, и угостил джебом попытавшегося было рыпнуться охранника.

Немногочисленные посетители по-тихому рассосались, и мы, оставив обнажившего нутро Полумаргинала в теплой компании своих сателлитов покинули заведение резонно решив никого не наказывать. Правда, оказавшись снаружи, облили бензином парадную дверь и подожгли, вместо автографа.