Брендан Денин - Хризалида [litres]

– Ха! – воскликнула Дженни и повернулась к Тому. Тот разглядывал себя в зеркале за барной стойкой, словно потерявшись в собственном мирке. Дженни легонько ткнула Тома локтем. – Эй, пройдоха, ты слышал? Я немного похожа на мать Ханны.

«Значит, ты трахаешь собственного сына», – едва не сказал Том вслух, но сдержался, с трудом вырываясь из засосавшего его тумана.

– Значит, она была очень, очень красивой, – проговорил он, глянул на фото и убрал прядь Дженни за ухо.

Малкольм улыбнулся и обнял дочь.

– Да, она была красивой, – проговорил он. – Очень красивой.

– Я хочу снова устроить вечеринку. – Дженни глянула на мужа, сидевшего за рулем.

Шел снег. Супруги попали в пробку, возвращаясь домой с Манхэттена, где отпраздновали День благодарения в красивой двухкомнатной квартире Лакшми и Виктории. Последняя, разумеется, расстаралась: едоков было всего четверо, а еды – на четыре огромных семьи. После обильнейших закусок к главному блюду они едва притронулись. Большинство бутылок вина так и осталось непочатым. Том и Дженни налили себе лишь по одному бокалу красного. Том вино только пригубил, а Дженни хлестала воду, бокал за бокалом. В последнее время ее постоянно мучила жажда.

За ужином Дженни почему-то следила за Томом: тот мало пил и очень мало ел. В последнее время к спиртному он почти не прикасался. По крайней мере, при Дженни. «Может, так он говорит мне, что боится стать алкоголиком?» – подумала Дженни, но потом выбросила эту мысль из головы. В зависимости от происходящего в жизни Том и прежде пил то больше, то меньше. Такого минимума, как сейчас, Дженни не помнила, но ведь и столь плотного графика раньше не было. К тому же несколько месяцев назад на крыльце они серьезно поговорили про то, что обоим пора взрослеть. Нужно радоваться, что Том отнесся к ее словам серьезно (если дело, конечно, в этом). Но почему-то поведение мужа беспокоило все сильнее. Временами Дженни казалось, что она живет с незнакомым человеком.

На работе у Тома дела не шли совершенно; Дженни чувствовала, что это осложняет ему отношения с Кевином, хотя Том едва признавал и то, и другое. Пит Кролл шпынял его безжалостно, но с полным основанием: Том совершенно не оправдывал надежд.

Дженни очень за него переживала. Том казался хронически усталым и с каждым днем становился все вспыльчивее. Через три месяца у них родится ребенок, и Дженни надеялась, что это мобилизует мужа, а не добьет его. Неделей раньше ей позвонил Кевин и спросил, все ли у них в порядке. «Да, конечно», – ответила Дженни и тотчас поняла, что лжет.

– Хм-м! – промычал Том с водительского сиденья. Он судорожно сжал руль и всмотрелся в стоп-сигнал минивэна, застывшего впереди. Только что перевалило за полночь. В темно-красном свете тормозного фонаря лицо Тома казалось изможденным и каким-то дьявольским. Дженни подумала, что у нее опять галлюцинации.

– Нужно снова устроить вечеринку, – повторила Дженни. На последней вечеринке Том был в ударе, потом дела пошли под откос. Может, новая вечеринка взбодрит его? – Устроим праздничную вечеринку заранее, например в следующие выходные, пока не началась рождественская кутерьма. Андреа говорила, что у них с Фрэнком потом все расписано аж до Нового года. Безумствовать, как в прошлый раз, конечно, необязательно…

– Не знаю, – перебил Том, и они снова поехали.

– Гостей лучше позвать, пока у меня живот не такой огромный. Вдруг через пару недель мне вообще никого видеть не захочется?

Дженни вгляделась в профиль супруга. За ужином он отмалчивался, что удивило ее, ведь Виктория сказала, что парой недель ранее они мило провели время за ланчем, хоть Том и показался той немного рассеянным. Сегодня он держался так, будто никакого ланча не было, замкнулся в себе и едва разговаривал.

В какой-то момент Виктория отвела сестру в сторону и предложила остаться на ночь: снегопад как-никак. На Тома приглашение определенно не распространялось. Дженни сказала «нет», а ведь ей хотелось заночевать у сестры, ненадолго оторваться от мужа и проветрить голову.

А вот и причина пробки – авария в правом ряду. Когда они проезжали мимо, Дженни бездумно глянула в окно – и тотчас об этом пожалела. Трупов она не увидела, но на лобовом стекле одной из машин зияла огромная брешь. Большая, окровавленная, эдакий след неудачных механических родов. Перед мысленным взором возникли жуткие картинки, и Дженни спешно их прогнала.

– Том! – позвала Дженни, вглядываясь в бесстрастное лицо мужа.

– Что?! – рявкнул он.

– Как насчет вечеринки?

– Я подумаю, – ответил он после большой паузы.

До дома они добрались в половине второго. Пугающее число аварий на трассе объяснялось наледью и водителями, выпивающими в праздники. Дженни запретила себе глазеть на искореженные машины. После раздраженного ответа Тома они больше не разговаривали. Дженни ненадолго задремала, но стоило коснуться лбом холодного окна, и сон мигом отлетел.

Снег до сих пор не кончился и облепил Тома с Дженни даже за короткую прогулку от машины до парадной двери. Белым ковром покрылись и садовые качели.

За порогом Дженни сняла сапоги и запорошенную куртку, потом, осторожно пятясь, прошла в столовую и села за обеденный стол. Она очень устала, и просто сесть оказалось сложнее, чем обычно. Том сразу отправился на кухню, молча, в ботинках и куртке. Таящий снег падал с него на пол, превращаясь в цепочку лужиц.

– Том?..

Том замер у двери на кухню, не глядя на жену.

– Что?

– По поводу той вечеринки… Хотелось бы начать приглашать гостей уже завтра. То есть сегодня, в черную пятницу. Я соберу небольшую компанию, объявлю, что вечеринка у нас черно-белая, как…

– Я же сказал, что подумаю! – зло проорал Том и скрылся на кухне.

От его злости, от несдержанного крика Дженни в буквальном смысле оторопела. Том никогда не разговаривал с ней таким тоном, даже во время самых бурных ссор.

Дом погрузился в тишину, лишь изредка поскрипывая от холода и снега. Дженни огляделась по сторонам. Вокруг было удручающе темно. Выключателем она щелкнула сразу, как они вошли, но две лампочки из трех перегорели пару недель назад. Вот еще одна вещь, которой Том обещал заняться, не говоря уже о клятой подвальной лестнице, которая так и осталась сломанной. Если честно, она выглядела еще хуже, чем раньше.

«Том даже детскую не закончил», – подумала Дженни.

– Том! – позвала она во тьму в глубине дома.

После долгой-долгой паузы Том ответил:

– Я спущусь в подвал и немного порисую. Ты наверняка устала, Дженни. Ложись спать. Я скоро приду.

Скрипнула подвальная дверь – ее открыли и закрыли, – а потом на лестнице глухо застучали шаги. И все стихло.