Сергей Пономаренко - Вурдалак

– Я не специалист в толковании Библии, но как врач трактовал бы этот отрывок иначе. Бесноватые, то есть психически больные, могут вести себя неадекватно, например находиться какое-то время в гробах. Ведь там прямо не сказано, что они мертвецы?

– Хотелось бы мне верить, что я ошибаюсь, но, боюсь, что будут еще смерти, и полицейские не смогут это остановить, так как тут замешаны темные силы. В легенде про упыря Дунина-Борковского его смог остановить лишь крестный ход и праведный пастырь – архимандрит Иоанн Максимович. Думаю, без помощи церкви и здесь не обойтись!

Владимир не стал спорить с девушкой, заметив, что она сильно нервничает, не в последнюю очередь из-за просмотра мистического фильма, и ловко сменил тему разговора. Он стал рассказывать о театральной жизни в Киеве, спектаклях и водевилях, которые ему привелось посмотреть. Катя слушала его с интересом и постепенно успокоилась, а Владимир пообещал сводить ее в местный театр. Когда они вышли из кондитерской, Владимир отвез Катю домой. Она пригласила его зайти на чай, но он отказался, пообещав, что в следующий раз обязательно воспользуется ее приглашением. Владимир отправился к адвокату Семыкину, чтобы посоветоваться с ним по поводу ситуации с доктором Топаловым.

Адвокат встретил Владимира сдержанно, не так, как раньше.

– Господин Топалов обратился ко мне с просьбой подготовить документы – хочет судиться с вами. – Семыкин выдержал паузу. – Но я отказался, сославшись на то, что сейчас веду много дел, поэтому не смогу быть ему полезен.

– Благодарю вас!

– Не стоит благодарить меня, я и в самом деле очень загружен работой. И то, что я отказался, не меняет дела – в Чернигове достаточно умелых адвокатов.

– Я очень доволен, что мы с вами не встретимся в суде и я могу по-прежнему рассчитывать на ваш дружеский совет.

– Рад буду вам помочь. Сразу скажу, что положение ваше незавидное, для вас крайне важно, чтобы сестра Топалова нашлась и оказалась целой и невредимой. Если с ней что-нибудь случится, то… Даже не хочу об этом говорить!

У Владимира сжалось сердце – Семыкин не будет зря нагнетать обстановку! Владимир решил: как бы ни развивались дальше события, он будет бороться до конца, отбросив мысли о самоубийстве.

Во входную дверь кто-то позвонил. Владимир вопросительно посмотрел на адвоката:

– Вы кого-то ожидаете?

– Нет. Возможно, это новый клиент и он не знает, что дома я не принимаю, только в конторе. Если это так, то Клава все ему доходчиво объяснит.

Однако вскоре в гостиную вошел, сопровождаемый Клавой, угрюмый следователь Катасонов. Увидев Владимира, он недовольно поморщился:

– И вы здесь, для полного счастья!

– Что случилось, Олег Борисович? – поинтересовался Семыкин. – Судя по всему, у вас был тяжелый день.

– И кошмарная ночь благодаря этому господину! – Катасонов, сев на стул, раздраженно указал на Владимира. – У меня был неприятный разговор с прокурором! Я уговорил полицмейстера организовать ночные поиски сбежавшей из психиатрического отделения барышни, но все усилия были тщетны – она бесследно пропала, испарилась! А день начался с новости об обнаружении очередной обескровленной жертвы – и опять в Стрижне! Меня вызвал губернатор, не дал мне и слова сказать – распекал, как мог, затем снова был разговор с прокурором. А после этого меня вызвал полицмейстер, и тоже не для того, чтобы сообщить радостные вести.

– Олег Борисович, нервное напряжение надо обязательно снять. Что вам предложить – коньяк, наливку, водку, вино?

– Водку! – рявкнул Катасонов.

Клава быстро накрыла на стол, поставила графин с водкой и блюда с закусками. Адвокат, не мешкая, разлил водку по рюмкам:

– У меня в Киеве есть знакомый морской офицер, участник японской войны, год пробыл в плену у япошек. Так он всегда в начале застолья произносил короткий японский тост – «камлай», что в переводе означает «сухое дно», то есть призывал пить до дна. У немцев также есть короткий тост – «прозит», у англичан – «чирс». Но мне всегда нравился короткий казацкий тост. – Семыкин поднял рюмку и громко воскликнул: – Будьмо!

За первым тостом последовали второй и третий, лицо у следователя, который каждый раз осушал рюмку до дна, покраснело, а Владимир и адвокат только пригубливали свои, поддерживая компанию.

– Известно, кто стал новой жертвой убийцы? – поинтересовался Семыкин.

– Жена купца Веретенникова, Ефросинья Никитична, двадцати пяти лет от роду. Веретенников приехал на пароходе из Киева, дома не застал жену, приходящая прислуга с утра ее не видела, и, судя по всему, Ефросинья не ночевала дома. Он сразу обратился в полицию, приметы совпали, и он опознал тело жены. Со слов судмедэксперта, смерть наступила между десятью часами вечера и двумя часами ночи от потери крови, в реку ее бросили уже мертвой. Если тело находится в воде на протяжении нескольких часов, невозможно более точно установить время смерти.

– Я под утро шел по Красному мосту и заметил какое-то движение на берегу, – вспомнил Владимир.

– Что конкретно вы видели? – вскинулся Катасонов.

– Какие-то тени, – растерянно произнес Владимир. – Метрах в пятидесяти от моста, выше по течению, со стороны города.

– Завтра пошлю туда Лифшица с полицейскими, пусть осмотрят это место.

– А что вы в столь позднюю или раннюю пору там делали? – подозрительно прищурился Катасонов.

– Возвращался из гостей.

– Вы очень быстро освоились здесь и обросли знакомствами, – с явным недовольством заметил Катасонов.

– Поразительно! За столь короткое время уже четверо молодых людей пали от рук убийцы! – вклинился Семакин. – Неужели никак нельзя выйти на его след?

Лицо Катасонова стало свекольного цвета, он возопил:

– Что вы все как сговорились?! Как будто я не хочу поймать этого преступника! Нет ни малейшей зацепки! Неизвестно, каким образом и куда он заманивает жертвы, – на телах нет следов, говорящих о том, что они сопротивлялись. Ну ладно женщины, но ведь убили и молодого крепкого мужчину, и что, он, как теленок, дал выцедить из себя кровь? Непонятен мотив убийцы и для чего он использует такой способ убийства – обескровливанием. Ритуальные действа? Слишком короткий промежуток между убийствами, и неизвестно, ради какого идола, божества, беса это совершается. Я уже обратился к ученым-историкам с этим вопросом, но они лишь руками разводят. Остается только думать, что есть тайная секта, члены которой поклоняются кровавому божеству ацтеков, но во время их ритуалов помимо обескровливания еще и сердце вырезается. Или Тору древних викингов, но ведь и ему приносили кровавые жертвы только перед какими-то важными событиями. В полицейских архивах не нашли ни одного подобного случая. Разве что когда мужик по пьяни убил своего дружка, с которым пил, мозги от водки у него размякли, нацедил он стакан крови и выпил, сам не понимая зачем. Но на этом все! Протрезвев, он не стал вампиром, не пил больше кровь. Сейчас он на каторге, пожизненно.