Гело Никамрубис - Крики прошлого

— Ну, какие новости? Есть, что рассказать? — сразу приступил к делу Борис Сергеевич.

— Да, есть. Я разговаривал с таксистом, который подвозил Виктора Кротова от клуба Вашего сына… — отвечал Федор, но договорить не успел.

— Моего клуба. У моего сына нет ничего.

— Прошу прощения, Вашего клуба. Так вот, отвозил он его в полночь, хотя в подобные заведения в это время люди только приходят, — Борис Сергеевич внимательно слушал и смотрел непременно только в глаза. Федор же не выдержал тяжелого взгляда, отвернулся и, не останавливаясь, продолжил. — Также я узнал, что вид у Виктора был растерянный и потрепанный. Шел он босиком и явно не в своих штанах, так как они на нем болтались и на вид были большего размера.

— Позволь прервать тебя, — на первый взгляд, мягко начал хозяин кабинета. — То, что Егор и Виктор знакомы, я знаю, то, что они были вместе, я тоже знаю, для этого есть камеры, но они покинули клуб через кухню. Поэтому куда — я не знаю, и что было дальше, я тоже не знаю. Но я хочу это знать, я хочу знать все, что происходило, происходит и будет происходить с моим сыном. И я напоминаю тебе, что именно для этого Миша и нанял тебя работать на меня. А также, — он остановился и замолчал, будто бы вспомнил что-то или задумался, но через мгновение продолжил. — А также ты получаешь деньги за то, чтобы мой сын был цел и невредим. Я надеюсь, ты правильно понимаешь свои обязанности?

— Так точно!

— Тогда что мы сейчас играем в Шерлока Холмса? — все так же спокойно и на вид деликатно продолжал говорить Борис Сергеевич. — Зачем ты мне все это рассказываешь, когда ты и сам знаешь, что я хочу от тебя услышать, — он закурил — Мне не нужны твои догадки, и не интересен ход твоего расследования. Мне даже не интересны твои действия. От тебя мне важен только результат, и я даю тебе время до завтрашнего вечера. Если я не получу то, что жду от тебя, ты будешь отстранен, и делом займется Михаил, — Федор невольно перевел взгляд на своего начальника. Они оба понимали, что значит «отстранен», он искал в Михаиле некую поддержку, хотя понимал, что напрасно. Михаил, как и раньше, смотрел в даль и никак не реагировал. — Я понятно объясняю?

— Да, я Вас понял и не подведу. У меня есть адрес Виктора, Вам оставить его?

— Зачем? Для меня не составляет труда узнать, кто, где и как живет.

— Борис Сергеевич, я обещаю, я найду Вашего сына.

— Твои обещания для меня ничего не стоят, — только сейчас Борис Сергеевич отвел взгляд от Федора и посмотрел на дверь. Разговор окончен, — поняв намек, телохранитель вышел вон из кабинета. Михаил же только сейчас начал смотреть на своего хозяина и терпеливо ждал, когда тот начнет говорить.

— Завтра мы отправляемся на металлозавод. Там за городом и послушаем доклад твоего непутевого работника. Если будет результат, я накажу его, но он сможет дальше работать. Если нет, ты знаешь, что делать, — Михаил в знак согласия коротко кивнул. — Так же будешь наказан и ты, так как это твой подчиненный, и именно ты несешь за него ответ. А теперь иди, мне нужно работать.

Федор понимал свое незавидное положение и знал, чтобы остаться живым, он должен найти Егора. Любой ценой. Слишком много поставлено на кон, и он сразу же решил отправиться к Виктору. Он уверен, что ключ к разгадке — в этом парне, и он обязательно получит его, чего бы это не стоило. Чтобы не привлекать внимания, он решил не ехать на хозяйском внедорожнике, а вернуться и использовать старенькую «девятку» бедного Вани. Через некоторое время, он уже поджидал Виктора на том же месте, где утром с еще живым и полным надежд Иваном они вместе молча ждали появления странного парня в штанах на два размера больше.

Милая медсестра внимательно слушала Виктора и пыталась сдерживать усталость вместе с сонливостью, несмотря на то, что не спала сутки. Видимо, ей было действительно интересно, что было дальше, и Виктор Романович, понимая это, все же не мог позволить себе мучить девушку. К тому же, ей уже завтра придется снова работать с людьми и ухаживать за его сыном. Убедив ее закончить на сегодня, Виктор обещал завтра вечером продолжить. Как раз и Мария закончит свои обязанности, да и ему самому нужно чаще появляться на глазах у акционеров и членов совета директоров.

Следующим вечером после завершения своих дел, вернее, после их виденья, так как фактически всем бизнесом семейства Кротовых заправлял Геннадий Юрьевич, опечаленный отец возвратился в больницу с двумя букетами ромашек. Один — для сына, а второй — для Марии. Поначалу он переживал, не подумают ли люди, что он ухаживает за молоденькой медсестрой, однако, после вспомнил, что ему уже давно плевать на мысли и домыслы кого-то там. К тому же Анатолий все время следил, чтобы ему не докучали журналисты. Маша же сперва засмущалась, но все же приняла букет. Она понимала Виктора и знала, что в данном жесте таится лишь благодарность и уважение. И была права. Виктор провел около двух часов у сына, который все никак не приходил в себя. В отдельную палату зашла Мария, отчитавшись в том, что основная работа закончена, и теперь она сможет слушать рассказ всю ночь, пока идет ее дежурство, если, конечно же, ничего не случится.

— Вы не против, если мы и сегодня поговорим здесь. Я хочу, чтобы мой сын слышал мой голос.

— Ну что Вы, я никак не могу диктовать условия. Вот только в десять вечера мне нужно будет отправиться в ординаторскую, так как туда поступают сигналы, когда кому-то нужна помощь, а в отделении останусь я и совсем не опытный интерн, который, непременно, заснет.

— Тогда начнем здесь, а продолжим уже в ординаторской, — подытожил Виктор.

Прошло уже три дня с момента обнаружения пропажи Кристины. Все никак не находя девушку, Виктор впал в уныние. Она исчезла, и больше некому было отвлекать молодого человека от страхов и угрызений совести за его чудовищное преступление. Хотя стоит сказать, что в этом был свой плюс, так как с ней Кротов не понимал и не осознавал ту ответственность, которую он должен был нести. В тот же день Виктору позвонил Филипп, и Кротов рассказал все о случившемся. Конечно же, торговец вне закона был в бешенстве. Филипп отчитал Виктора, как он любил, словно маленького мальчика, и был прав. Кротов же смиренно все выслушивал и даже не думал себя защищать. Как он думал, это была его вина. Он считал, что, быть может, Кристина испугалась его ночного прихода, а, может, все проще, и она просто сбежала, чтобы не отвечать, когда их все-таки нашли бы. Возможно, продолжал рассуждать Виктор, она рассчитывала на то, что он не сдаст ее; он был уверен: для нее было очевидно, что Витя растаял перед ней и не посмел бы допустить, чтобы она страдала вместе с ним. Если так, то ее прагматизм был бы оправдан. Филипп сообщил, что друг его все-таки взломал сейф, хоть это было и не просто. Также он сказал, что придет в четверг вечером и расскажет, что же в нем было, и они смогут обсудить их план дальнейших действий. Около пяти часов вечера Виктор вышел из дома и стал дожидаться Филиппа около подъезда, как вдруг к нему подошел какой-то тип в солнцезащитных очках и капюшоном на голове. Незнакомец назвал его имя и начал радужно приветствовать. Подойдя ближе, мужчина раскинул руки, чтобы обнять Виктора, словно старого друга. Но вместо этого он резко и очень быстро ударил юношу в солнечное сплетение. Удар прошел как раз по больным ребрам, и боль перехватила дыхание, а в глазах засверкало. Странно, подумал Кротов, удар был в грудь, а звездочки в голове. Ошеломленный молодой человек не мог произнести и слова не то, что кричать. Не успел он опомниться, как уже сидел в машине незнакомца.