Саша Мар - Интересно и легко

Надя обижалась довольно долго. После того как схлынули эмоции, и были сданы контрольные, она должна была успокоиться, однако тоненькая струнка упрямства настойчиво вибрировала внутри и не давала ей забыть случай с логопедом.

«Ну, как так, это судьба, и ничего нельзя сделать? — думала она, — это же не футбольные ставки, и глобальное что-то, вроде браков на небесах и прочего. Здесь же и от меня тоже зависит. Если я захочу сделать по-другому, то так и будет». И она искала удобного случая проверить, убедиться самой и показать Вадиму, что способна сама управлять своим будущим.

Однако попытки Нади в буквальном смысле убежать от судьбы заканчивались неудачей. Вадим, отправляясь утром по делам, говорил «увидимся вечером», и таинственно подмигивал, намекая, что мол, даже эту мелочь он сверил с часами. А ближе к восьми, когда начинало смеркаться, Надя садилась на автобус и устремлялась куда-нибудь на окраину города в спальный район к подругам. Во всех случаях, а их был не один, автобус неизменно ломался где-то посредине дороги. Народ тащился до ближайшей остановки, а потом злобно впихивался в следующую маршрутку. Два раза Наде не хватило места, а еще один раз автобус проехал дальше остановки, она не успела добежать, и дверь захлопнулась перед носом, как она ни махала, и ни кричала водителю. Каждый раз в итоге она оставалась одна в темноте на пустой остановке вдалеке от огней многоэтажек, а все попутки шли обратно в сторону города. Она звонила подругам, чтобы те приехали за ней, но оказывалось, они начисто забыли, что должны ждать её в гости, и уже свинтили кто куда. Замерзнув, она либо ловила машину, и возвращалась домой, самое позднее часам к десяти, а когда машин не было, звонила Вадиму, и он мчался спасать упрямую подругу. Предсказание провести вечер вместе неизменно сбывалось. Вадим умилялся Надиному характеру, но ворчал и сердился, что её выходки небезопасны.

Надя бросила попытки спорить с судьбой после случая с двумя большими рыбинами. А ведь в тот раз она как никогда была уверена, что всё должно произойти так, как она решит, и предсказание не сбудется.

Вадим часто ездил к родителям и иногда жил у них по нескольку дней, а когда возвращался, привозил с собой банки со всевозможными соленьями, какое-нибудь сало, и прочие дары натурального хозяйства. В очередной раз он притащил двух огромных хариусов, гладких и блестящих, у одного из которых по обеим сторонам брюха была прочерчена широка рыжая полоса. Отец Вадима, который рыбачил сколько себя помнил, сказал, что поймать такого хариуса с полосой в местной речушке — это большая удача, примерно как цветок папоротника найти или клевер с четырьмя листочками, или сирень, сколько там обычно лепестков бывает? Так вот, это было примерно такое же чудесное событие.

Вадим радостно припёр рыбин домой и сказал Надюхе, что, мол, хотела она проявить кулинарные таланты, так, вот пожалуйста, материал для этого — лучше не придумаешь.

— Только этого чудо-зверя с полосой не трогай, не трудись, готовь второго, обычного.

— Почему?

— Ну, потому.

— Предсказание?

Вадим кивнул:

— Ну да, который с полосой до вечера не доживёт, и мы его даже не попробуем, его… его кошка съест.

Надя с удивлением подняла брови, и вполголоса, как будто успокаивая буйного ребёнка, сказала:

— Вадик, у нас нет кошки.

Вадик, подыгрывая Наде, так же тихо ответил:

— Я знаю, Надюш, но часы-то — не врут.

«А вот мы и проверим», — подумала Надя.

Вадим уехал, а она помыла и почистила чешуйчатого красавца, избавив его от яркой полосы, приговаривая, «посмотрим — поглядим», посолила, поперчила и в фольге запихнула в духовку.

Прошло меньше часа, и по квартире поплыл рыбный, но совсем не противный пряный запах. Надя вытащила рыбину из духовки, поставила на барную стойку и развернула фольгу. Из-под фольги на неё пахнуло жаром, и показалась бочина речного зверя в золотой корочке.

Надя была довольна, и уже смаковала, как удивится её прорицатель, когда она раскроет ему тайну, что ест он именно хариуса с рыжей полосой, которого он ну ни как не мог есть по предсказанию.

Вадим должен был вернуться примерно через час. Надя завернула золотистый бок в фольгу, накинула полотенце, чтобы хариус не сильно остывал, и вспомнила, что надо бы выбросить мусор, а то кухня провоняет. Она взяла пакет и вышла на лестницу, прикрыв за собой дверь. На площадке этажами ниже она услышала какую-то возню и разговоры и поднялась к мусоропроводу

«А часы-то ваши барахлят, молодой человек. Не надо было смазывать их сливочным маслом», — думала она, улыбаясь, с грохотом и скрежетом открывая крышку мусоропровода, — «что вы говорите, масло было свежее? Но ведь наверняка попали хлебные крошки».

Надя пару минут провозилась у мусоропровода, запихивая в него большой пакет. Когда крышка с гулом захлопнулась и по трубе покатились отходы жизнедеятельности, она направилась вниз к квартире и тут увидела соседку в халате, с растрепанной прической, которая поднималась к ней, заглядывая через перила и растерянно причитая.

— Девушка милая, там наверху нет котика? Такой рыжий пушистый. Лямка — Лямка, ну где же ты паразит?

— Котика? — Надя замерла, как током ударило, — Котика?! Какого котика, женщина? — и кинулась в квартиру. Хозяйка котика семенила за ней.

— Ой, как у вас пахнет вкусно, рыбку готовите, вот и Лямка мой так рыбку любит, хариусов особенно, нам их друг приносит, он их ловит в нашей речке, представляете, водятся да, а говорят, экология плохая, только котам рыбы-то много нельзя, у них из-за рыбы может быть…

— Да, помолчите вы!

Из окон бил солнечный свет, и огромная комната с кухонькой и барной стойкой сияла уютом и радостными цветам. На полу около стойки валялось весёлое пёстрое полотенце, которым Надя укрыла хариуса, а огромный котище радостного рыжего цвета торчал на стойке над противнем с рыбой и, смачно чавкая и фырча, вгрызался ушастой башкой в сочное пахучее мясо.

Увидев вбежавших в комнату женщин, кот поднял голову и замер. Возникла секундная немая сцена, во время которой все стояли неподвижно, только с усов кота капал на стойку сок с кусочками мяса, а две женщины смотрели на него, одна с нежностью, вторая с ненавистью.

— Лямка-Лямка, не ешь ты рыбу эту, она вредная тебе, иди ко мне, — первой подала голос соседка, и Надя опомнилась.

— Вредная? Убью, скотина! — заорала она и ринулась к коту, сжимая кулаки. Кот в ужасе сиганул со стойки, зацепил задней лапой противень, который перевернулся и грохнулся на кафель, погребая под собой волшебного хариуса. Надя издала что-то похожее одновременно на стон и рычание, от чего кот еще сильнее заметался и забился под кухонный гарнитур.