Кристин Каст - Меченая [litres с оптимизированной обложкой]

– Хорошая работа, Зои.

Я подпрыгнула и резко обернулась. Ленобия стояла у входа в мой денник. В одной руке она держала большую мягкую щетку. В другой – чумбур чалой кобылы с оленьими глазами.

– Ты уже и раньше это делала, – сказала Ленобия.

– У моей бабушки был очень милый серый мерин, которого я назвала Банни, – сказала я, прежде чем поняла, как глупо это звучит. Мои щеки загорелись, и я поспешила добавить: – Когда мне было десять, его цвет напоминал мне о Багзе Банни, так что я начала называть его так, и имя пристало.

Кончики губ Ленобии поднялись в слабом намеке на улыбку.

– Ты убиралась в стойле Банни?

– Ага. Мне нравилось ездить на нем верхом, и бабушка сказала, что нельзя ездить на лошади, пока не уберешь за ней, – я пожала плечами, – так что я убирала за ним.

– Твоя бабушка – мудрая женщина.

Я кивнула.

– И ты была не против убирать за Банни?

– Нет, не особо.

– Хорошо. Познакомься с Персефоной, – Ленобия кивнула в сторону кобылы, стоящей рядом с ней. – Ты только что убралась в ее деннике.

Кобыла зашла в стойло и подошла прямо ко мне, суя морду мне в лицо и мягко дыша, из-за чего стало щекотно, и я захихикала. Я погладила ее голову и не раздумывая поцеловала в теплый бархатный нос.

– Привет, Персефона, красавица.

Ленобия одобрительно кивнула, пока мы с кобылой знакомились.

– До звонка осталось всего пять минут, так что тебе необязательно оставаться на уроке, но, думаю, ты заслужила привилегию почистить Персефону. Если хочешь.

Удивившись, я отвлеклась от поглаживания шеи лошади.

– Без проблем, я останусь, – услышала я свои слова.

– Отлично. Можешь вернуть щетку в сбруйную, когда закончишь. Увидимся завтра, Зои. – Ленобия передала мне щетку, погладила кобылу и оставила нас одних в деннике.

Персефона засунула морду в металлическую кормушку, в которой лежало свежее сено, и начала жевать, а я принялась ее чистить. Я уже и забыла, как расслабляет чистка лошади. Банни умер из-за внезапного и страшного сердечного приступа два года назад, и бабушка была слишком расстроена, чтобы завести другую лошадь. Она сказала, «кролика» (так она его называла) нельзя заменить. Так что прошло два года с тех пор, как я была рядом с лошадью, но я мгновенно все вспомнила, все это. Запахи, тепло, успокаивающий звук жующей лошади и мягкие «шу-уш » щетки по гладкой шерсти кобылы.

Краем уха я смутно слышала голос Ленобии, резкий и сердитый, когда она отчитывала ученика, думаю, того раздражающего рыжего парня. Я глянула через плечо Персефоны и посмотрела в коридор между стойлами. Конечно же, рыжий бездельничал возле своего денника, а Ленобия стояла рядом с ним, уперев руки в боки. Даже со своего места я видела, что она сердита как фурия. Неужели миссия этого парня – разозлить всех учителей? И его наставник – Дракон? Ладно, тот выглядел милым, пока не брал меч, ой, то есть рапиру , а потом превращался из безобидного парня в смертельно опасного воина-вампира.

– Тот рыжий слизняк, наверное, хочет умереть, – сказала я Персефоне, возвращаясь к чистке. Кобыла повернула ко мне ухо и фыркнула. – Ага, я знаю, что ты согласна. Хочешь послушать мою теорию о том, как мое поколение может одной рукой стереть с лица Америки слизняков и детей-лузеров? – Кажется, она слушала, так что я начала свою речь про «Не плодитесь с неудачниками»…

– Зои! Вот ты где!

– О боже мой! Стиви Рэй! Ты меня до чертиков перепугала! – Я похлопала и успокоила Персефону, которая дернулась, когда я завизжала.

– Что ты вообще тут делаешь?

Я помахала ей щеткой.

– А на что похоже, Стиви Рэй? На педикюр?

– Прекращай тут шататься. Церемония Полнолуния начнется через две минуты.

– Вот черт! – Я еще раз погладила Персефону и поспешила из стойла в сбруйную.

– Ты совсем забыла о нем, не так ли? – спросила Стиви Рэй, держа меня за руку, чтобы помочь мне удержать равновесие, пока я вытаскивала ноги из сапог и надевала свои милые маленькие балеточки.

– Нет, – солгала я.

Потом я поняла, что я также забыла про последующий ритуал Темных Дочерей.

– Вот черт !

Где-то на полпути к храму Никс я поняла, что Стиви Рэй необычайно молчалива. Я искоса взглянула на нее. Она выглядела бледной. У меня появилось то жутковатое чувство, про которое говорят «пройти по своей могиле».

– Стиви Рэй, что-то не так?

– Ага, как-то грустно и страшно.

– В чем дело? В Церемонии Полнолуния? – У меня начал болеть живот.

– Нет, она тебе понравится! По крайней мере, эта . – Я знала, что она намекает на ритуал Темных Дочерей, на который мне придется пойти после, но я не хотела об этом говорить. Следующие слова Стиви Рэй превратили всю проблему Темных Дочерей во что-то незначительное, второстепенное. – Одна девушка умерла час назад.

– Что?! Как?

– Как все и умирают. Она не прошла через Изменение, и ее тело просто… – Стиви Рэй замолчала, дрожа. – Это произошло к концу занятия по тхэквондо. Она кашляла, словно ей не хватало дыхания в начале разогревающих упражнений. Я ни о чем таком не подумала. Или, может, подумала, но выкинула из головы.

Стиви Рэй слабо и грустно улыбнулась мне, словно стыдилась себя.

– А есть способ спасти ученика? После того, как он начнет… – Я замолчала и неловко махнула рукой.

– Нет. Тебя нельзя спасти, если твое тело начинает отвергать Изменение.

– Тогда не расстраивайся из-за того, что не хотела думать о кашле той девушки. Ты все равно ничего бы не смогла поделать.

– Знаю. Просто… это было ужасно. И Элизабет была такой милой.

Я почувствовала резкий укол где-то в теле.

– Элизабет Без Фамилии? Это она умерла?

Стиви Рэй кивнула, отчаянно моргая и, очевидно, стараясь не заплакать.

– Это ужасно, – сказала я таким слабым голосом, что он больше походил на шепот. Я вспомнила, как тактично она говорила о моей Метке, как заметила взгляд Эрика на мне. – Но я только что видела ее на уроке театрального искусства. Она была в порядке.

– Вот так все и происходит. Одну секунду человек сидит рядом с тобой и выглядит совершенно нормально. А в следующую… – Стиви Рэй снова поежилась.

– И жизнь продолжится, словно все нормально? Даже если кто-то в школе только что умер? – Я вспомнила прошлый год, когда компания десятиклассников из старшей школы Брокен Эрроу попала в аварию на выходных, и двое из них погибли. В понедельник в школу были вызваны дополнительные психологи, и все спортивные мероприятия той недели были отменены.

– Все продолжается как обычно. Нам надо привыкать к мысли, что это может случиться с каждым. Ты увидишь. Все будут вести себя, словно ничего не произошло, особенно старшекурсники. Только третий курс и близкие друзья Элизабет, вроде ее соседки, хоть как-то отреагируют. Третьекурсникам – то есть нам – полагается правильно вести себя и пережить это. Соседка Элизабет и ее лучшие друзья будут, скорее всего, держаться подальше пару дней, но потом и они возьмут себя в руки. – Она понизила голос. – Если честно, не думаю, что вампиры считают кого-то из нас настоящими , пока мы не пройдем через Изменение.