Дин Кунц - Дом Грома

Версию собственного сумасшествия она также отвергла сразу. Это тоже безысходность, и это противно ее натуре. Нечего терять на это время.

Что же остается? Остается все та же версия тотального заговора.

Версия версией, но никакого разумного объяснения случившемуся не находится. Она до сих пор не знает, кому понадобилось вести эту сложную игру и какова цель этих хитроумных построений.

Сюзанна билась над своими вопросами, когда ход ее рассуждений прервал громкий смех, раздавшийся в зале. Несмотря на то, что ему предшествовала действительно смешная сцена в фильме, смех этот показался Сюзанне чрезвычайно странным.

Пожалуй, странным было то, что смех был довольно громким, смеялось человек сто или больше, хотя такое вряд ли могло быть в столь поздний час. Но еще более странным было другое.

Смех этот звучал как-то очень ненормально.

Он прекратился, и мысли Сюзанны вернулись к обстоятельствам ее побега.

Когда же начались эти странности?

Да, совершенно точно, странности эти начались, когда она переступила порог больницы — или, вернее, порог загадочной корпорации «Майлстоун». Во-первых, это был ключ зажигания, забытый в «Понтиаке». Слишком уж складно все получалось. Значит, они знали о ее планах побега и решили помочь ей в этом, преследуя какие-то свои цели. Именно они подсунули ей этот чертов «Понтиак».

Но каким образом они догадались, что она будет именно в нем искать ключ зажигания? Каким образом они могли предполагать, что она поедет за помощью именно в полицию, а не куда-то еще?

Каким образом они угадали, что она выберет именно дом Шипстатов? В Уиллауоке сотни подобных домов, в любой из них она могла постучаться. Почему двойник Харша преспокойно дожидался ее именно на кухне этого дома?

У нее был ответ на все эти вопросы, который совершенно не противоречил логике и здравому смыслу, но она боялась этого ответа как огня. Ей не хотелось даже думать про такое. Ответ заключался в следующем — они заранее знали обо всех ее планах, так как запрограммировали ее заранее. Возможно, они внедрили все это в ее подсознание, когда она находилась в коме. Эта версия объясняет и их странное поведение при погоне — они никогда не спешили, словно зная заранее, что их жертва никуда не ускользнет.

Возможно, она уже не в состоянии действовать по своей собственной воле. Эта мысль заставила ее похолодеть от ужаса.

Кем же были эти таинственные люди, распоряжающиеся ее поведением, обладающие воистину божественной властью над ее поступками?

Ход мыслей Сюзанны вновь был нарушен хохотом, прокатившимся по кинотеатру, и на этот раз она поняла, что отличало этот смех от обычного. Смеялись совсем молодые люди, смех был тонкий, как у подростков, у которых ломается голос.

Сейчас, когда ее глаза уже привыкли к темноте, она смогла оглядеться вокруг и рассмотреть зрителей в зале. На сеансе было по меньшей мере две сотни зрителей. Может быть, даже ближе к трем сотням. И все, кто сидел поблизости от нее, были детьми. Подросткового возраста. От тринадцати до восемнадцати лет. Все, вероятно, учащиеся старших классов. По-видимому, она была единственным взрослым человеком в этом зале.

С какой стати три сотни подростков отправились в такую непогоду в кино, чтобы посмотреть фильм, который уже полгода как вышел на экраны? Что это за родители, которые отпустили своих детей в такую темень и грозу, нисколько не опасаясь за их здоровье?

Ей вспомнилась дюжина детей в доме Шипстатов, их остекленевшие глаза, уставившиеся в телевизор.

Кажется, не одни они помешались на приключенческих фильмах.

И каким образом все это связано с ее собственными странными приключениями в этом городе?

Какая-то связь несомненно существует. Но какая?

В то время как Сюзанна была полностью поглощена этими мыслями о странностях молодежи в Уиллауоке слева от экрана открылась дверь. На пол упала вытянутая прямоугольная полоска света. В зрительный зал вошел человек высокого роста и аккуратно прикрыл за собой дверь. Он зажег фонарик и начал шарить его слабым лучом у себя под ногами.

Билетер? [13] В американских кинотеатрах места не пронумерованы, и билетеры с фонариками помогают зрителям рассесться в зрительном зале.

Мужчина стал подниматься от двери вдоль рядов.

Прямо по направлению к Сюзанне.

Зрительный зал был достаточно просторным, и в длину больше, чем в ширину. Мужчина уже прошел десяток-другой ступеней, прежде чем Сюзанна осознала, что этот человек может представлять для нее опасность.

Она поднялась со своего места. Одежда противно липла к телу. Ей удалось побыть в тепле всего минут пятнадцать-двадцать и уходить опять под дождь, конечно, не хотелось.

Билетер продолжал подниматься вверх по ступенькам.

Узкий луч фонарика рыскал по полу и стенам.

Сюзанна выбралась из своего ряда в боковой проход и попыталась разглядеть лицо билетера.

Между ними еще оставалось футов сорок, мужчина шел не спеша, черт его лица было не разобрать из-за света фонарика.

Дадли Мур на экране опять отпустил какую-то шуточку.

Молодежь опять заржала.

Сюзанну начало трясти.

Теперь уже в остроумии изощрялся Джон Гилгуд, а Лайза Минелли не оставалась у него в долгу. Еще один взрыв хохота.

«Если они запрограммировали меня на похищение „Понтиака“, на посещение полиции, а затем дома Шипстатов, тогда, по всей видимости, я была обречена на то, чтобы прийти сюда, вместо того чтобы отправиться в кафе».

Билетер уже совсем близко.

Сюзанна поднялась на три ступеньки вверх и толкнула рукой дверь, которая вела в вестибюль кинотеатра.

Билетер поднял свой фонарик и посветил прямо в лицо Сюзанны.

Луч не был особенно ярким, но она все же вынуждена была зажмурить глаза.

«Это наверняка один из них. Один из этой четверки мертвецов. Вероятно, Куинс, так как Куинс сегодня еще не показывался», — подумала она.

Или Джерри Штейн, со своим обезображенным следами тления лицом, со своими губами, напоминающими раздавленные сгнившие ошметки фруктов. Джерри Штейн, разряженный в форму билетера. Он пришел поздороваться с ней, он хочет, чтобы она его поцеловала.

«Ничего сверхъестественного тут нет», — старалась убедить себя Сюзанна, делая отчаянную попытку не впасть в панику.

Но если это действительно Джерри, то он будет так же невыносимо ужасен, как тогда, в палате. Если это он, то, не дай Бог, она ощутит на себе его ледяные руки, не дай Бог, он склонится к ней и обдаст ее могильным холодом поцелуя с того света.

Это место станет адом для тебя, Сюзанна.

Не колеблясь больше ни секунды, Сюзанна открыла дверь и выскочила в вестибюль. Через секунду она была уже у дверей, ведущих на улицу. Она боялась оглянуться назад. Завернув за угол здания, она выбежала на автомобильную стоянку и направилась в одну из темных улочек. Она жадно ловила ртом густой влажный воздух, плотный, словно намокшая вата.