Кристофер Кроу - Да будет тьма

– Шеппард, постой!

Сатанист улыбнулся.

– Первая ссора влюблённых – это всегда грустно…

Гейдж развернулся и с размаху ударил его в лицо. Нос сатаниста хрустнул под костяшками его пальцев, и тот упал на пол вместе со стулом.

Найти лесную церквушку было очень непростой задачей, однако нет ничего невозможного. Власти постарались замять все упоминания о ней, но слухами земля полнится.

Раньше за церковью следили, и рядом с ней были очень красивые места, но после смерти Оливера церковь была объявлена осквернённой, а этот участок леса стал считаться опасным. И даже сохранившиеся до сих пор прекрасные виды стали казаться слишком зловещими для того, чтобы в полной мере насладиться их красотой.

В церкви было светло, старая древесина скрипела у Тома под ногами. Окна по большей части оказались разбиты, и солнечные лучи играли на осколках цветного стекла, отражаясь на полу длинными радужными линиями.

Несмотря на запустение, оскверняющие рисунки на стенах и то, что произошло с ним за последние несколько дней, Том по-настоящему наслаждался моментом. Он не боялся ни смерти, ни боли, они напоминали о главном и заставляли ценить жизнь. Но за последнее время он получил слишком много подобных напоминаний. В эту минуту он просто хотел ощутить что-то, что происходит только здесь и сейчас.

Выйдя из церкви, Шеппард огляделся вокруг. Тишину нарушал лишь шум протекающей рядом реки. Постояв немного и вдыхая свежий лесной воздух, он подошёл к обрыву, которым кончался берег, и стал спускаться к реке.

Спустившись вниз, он начал продираться сквозь заросли густого кустарника. Том понимал, что это ловушка, что он словно мотылёк, летящий на пламя, но упрямо продолжал искать вход в тоннели.

Гейдж метался по дому, словно дикий зверь в клетке. Он боялся, что Том выкинет что-нибудь, что понесёт за собой непоправимые последствия.

Его самого тянуло сделать что-нибудь импульсивное, но он заставлял себя думать. Он знал, что, если они оба будут вести себя столь безответственно, это не приведёт ни к чему хорошему.

Монотонный звук ударов ногой о стену, доносившийся из кладовки, сводил его с ума. Он подошёл к кладовке и с силой рванул на себя дверь.

Сатанист поднял голову и с издёвкой посмотрел на капитана. Гейдж подошёл к нему поближе и вытащил кляп из его рта.

– Может, уймёшься наконец?

Кайл облизнул пересохшие губы.

– Вы что-то нервничаете, Гейдж. Боитесь за сохранность вашей сучки?

В глазах Гейджа вспыхнула ярость, он хотел ударить его, но сдержался.

– Вместо того чтобы доставать меня, я бы на твоём месте лучше бы подумал о сохранности своей шкуры.

– Это так трогательно, что вы обо мне заботитесь.

– Иди к чёрту.

Гейдж наклонился, чтобы проверить, насколько крепко связан сатанист. Верёвки были очень прочными, а узлы легче было бы разрезать, чем развязать. Но и это не удовлетворило его. На всякий случай он снял с пояса наручники и пристегнул связанного Кайла к батарее.

– Теперь ты точно никуда не денешься.

– Я все понимаю, вы одинокий мужчина… но могли бы хотя бы пригласить меня на ужин, прежде чем устраивать игры с наручниками.

– Просто заткнись…

– Нравятся послушные? Да вы доминант!

Гейдж затолкал кляп обратно в рот сатаниста и вышел из кладовки, плотно заперев за собой дверь.

Идиот…

Через полчаса бесполезной ходьбы по дому он понял, что все его попытки мыслить трезво обречены на провал. С тяжёлым сердцем он оделся, взял оружие и вышел из дома.

Тоннели оказались не чем иным, как лабиринтом. Сложно было представить, что кто-то может ориентироваться в них, не имея при себе никакой карты. На изучение всех ходов и закоулков ушли бы годы, а у Тома совершенно не было на это времени.

Уходя от Гейджа, он был так зол, что оставил ключи от машины у него на столе. Возвращаться за ними ему не хотелось, и он ушёл пешком. В машине остался тот самый огромный фонарь, который сейчас был бы ему очень кстати. Подсвечивая себе путь слабым ручным фонариком, он двигался во тьме, практически ничего не видя на своём пути.

Он очень долго плутал по тоннелям, и всё чаще ему казалось, что он бродит по кругу. В темноте ему слышались какие-то странные звуки, а вдалеке будто мелькали тени, хотя он не мог точно определить, правда ли это или последствия экспериментов Холтэда.

Несколько раз тени казались ему настолько реальными, что его так и подмывало выстрелить. Но он вовремя останавливал себя, понимая, что так он только выдаст врагу своё приближение.

Чем глубже он уходил, тем более обжитыми казались тоннели. Вскоре на его пути стали попадаться свечи. Всё говорило о том, что он начал приближаться к сердцу подземелья.

Взору Тома открылась огромная пещера. Нетрудно было догадаться, что именно её сатанисты называли святилищем. Повсюду лежали огромные обломки, по-видимому, оставшиеся после того самого обвала, о котором рассказывала Виола. Святилище освещал свет множества свечей, стоящих в бесчисленном количестве черепков разбитых горшков. Оно было величественно и зловеще. Под ногами клубился туман, в котором чувствовалось нечто неестественное, будто пришедшее не из этого мира.

Каменный свод пещеры был столь высок, что создавалось ощущение, будто над тобой лишь тьма, бесконечная и непроницаемая. Сквозь туман виднелся величественный собор, на вершине которого была небольшая колокольня. И все это вместе являло собой совершенно необыкновенное и завораживающее зрелище.

Том осторожно двигался сквозь руины, скрываясь в тени среди обломков. Он быстро приближался к собору, оглядываясь по сторонам и всматриваясь в туман, стараясь уловить малейшее движение в воздухе.

Тишину прорезал оглушающий звон. Кто-то звонил в колокол, созывая всех на собрание. Из тёмных углов пещеры начали появляться сатанисты. Они медленно двигались в тумане, направляясь к собору. Несколько из них прошли совсем близко от Тома, но не заметили его. Он ещё плотнее вжался в пространство между обломками, стараясь отодвинуться подальше в тень. Сатанисты проходили мимо и исчезали внутри собора, оставляя за собой след в потревоженном ими тумане.

Том, всё ещё стараясь оставаться в тени, осторожно подошёл к собору и медленно приоткрыл тяжёлую дверь, очень надеясь на то, что она при этом не издаст ни звука. Заглянув внутрь и не увидев ничего, что могло бы ему помешать, он скользнул внутрь.

Внутри было довольно темно, узкий коридор вёл к главному залу собора. Вход в зал закрывали большие двустворчатые двери. Между ними была небольшая щель, из которой пробивался свет. Он прильнул к ней и старательно пытался разглядеть, что творится в помещении.