Борис Конофальский - Хоккенхаймская ведьма [СИ]

А один из молодых и ретивых кинулся к Волкову и схватил его коня под уздцы. И тут же поплатился за это. Сразу же в его плечо, под ключицу, впился арбалетный болт. И вышел из лопатки кровавым наконечником.

– А, в меня стрелу кинули, гляньте,– заголосил по-бабьи молодец, хватаясь за оперение болта и выпуская упряжь коня кавалера.

Тот только ухмылялся, а конь заплясал, копытами едва не топча сына кузнеца.

– Зря ты так, господин,– с угрозой говорил бородатый кузнец.

А Волков с коня смотрел на кузнецов высокомерно, поигрывал секирой и говорил:

– Меч мой пусть Тиссен принесёт.

Сыч с Ёганом крутили локти сынку кузнеца, тот даже не успел кровь с лица вытереть. Так и потащили его в телегу окровавленного. Он ещё в себя не пришёл, даже не сопротивлялся.

Эльза Фукс шла за телегой и уже не знала, хочет ли она вернуться в приют к благочестивой Анхен или всё ещё хочет остаться с этим страшным господином, у которого страшные глаза и страшные люди. Девочка косилась на двух мужчин, что молча лежали в телеге со скрученными руками. Ещё эти мужчины были жестоко биты, а у одного вся голова в крови. А монаху, что управлял телегой, было всё равно, он на них и не глядел. Видно такая картина ему виделась не впервой. И страшно было Эльзе Фукс. И уже думала, не пойти ли в ненавистный приют, к святой старухе и строгой госпоже Анхен. А страшный господин ехал впереди, а за ним юноша, который Эльзе казался очень красивым в своём платье сине-белом с чёрной птицей на груди, в добрых сапогах и бархатном берете с белым пером. Он говорил Эльзе «вы», отчего она смущалась. И часто думала о нём. И смотрела на него украдкой. Может поэтому Эльза Фукс и не пошла в приют, а шла за телегой по раскисшей весенней дороге.

Волков дал знак Максимилиану приблизиться, тот пришпорил коня. Мальчишка был горд собой, он только что сделал первый свой выстрел из арбалета в человека и попал так, как хотел, и теперь рассчитывал на похвалу господина. Он поравнялся с Волковым и тот заговорил:

– Хорошо попал. Молодец. Но впредь жди моей команды. Я поднял руку – ты приготовился. Я указал цель, опустил руку – ты выстрелил. Только в подобных ситуациях целься в ногу. Под одеждой может быть хорошая кираса, а ноги всегда видно, всегда.

– Я понял, кавалер.– Кивал Максимилиан.

Теперь он ещё больше гордился собой.

А Кавалер поехал к великолепной ратуше, ему нужен был командир городской стражи лейтенант Вайгель. У кавалера к нему было дело. И письмо.

– Господин лейтенант Вайгель?– Волков поклонился, протянул письмо от бургомистра и представился.– Кавалер Фолькоф.

Остальные титулы в воинской среде считались бахвальсвом.

– Фон Вайгель.– Поправил глава городской стражи, тоже кланяясь.

Он был из хорошего рода, из городских нобилей, Куннеры из Вильбурга были известным домом, но взять себе имя Вильбурга ни кто бы ни посмел. Вильбург был столицей земли Ребенрее, и такой титул могли носить только прямые отпрыски герцогов Ребенрее. Первый сын принца Карла именовался не иначе как фон Вильбург. А сейчас, пока сына у герцога не было, титул носил дядя герцога. Поэтому семья лейтенанта не носила приставки «фон». И лейтенанту пришлось купить маленький, убогий хутор Вайгель из четырёх дворов, чтобы иметь право именоваться Отто Куннер фон Вайгель. И теперь он не забывал поправлять людей, если они произносили его имя недолжным образом. В этом они с Волковым были похожи. Тому тоже очень хотелось получить к своему имени приставку, которая сразу говорит всем остальным, что пред ними человек благородный. А ещё они были оба из воинского сословия. Хотя фон Вайгель никогда не был простым солдатом, тяжкого воинского хлеба съел тоже не мало. Он взял у Волкова письмо и жестом предложил тому сесть. Прочёл его и сказал:

– Бургомистр пишет, что за дело ваше радеют важные персоны.

– Полагаю, что так.– Отвечал кавалер.

– Что ж, тогда в распоряжение ваше дам вам четырёх людей и сержанта. Будет ли вам достаточно того?

– Будет, но сержанта прошу дать толкового, такого, который всё и всех в городе знает.

– Будет вам такой сержант, да вы его знаете, он приходил за вами, чтобы в крепкий дом вас брать.– Продолжал лейтенант вежливо.– Зовут его Гарденберг.

– Хорошо, что напомнили, мне также нужен будет доступ к тюрьме, я уже двух людишек взял, мне бы под замок их посадить.

– Комендант Альбрехт будет извещён незамедлительно. Крепкий дом будет в вашем распоряжении. – Заверил лейтенант фон Вайгель. – А пока не желаете ли вина?

– Недосуг,– отвечал Волков.– Занят сейчас, а вот если вы составите мне компанию за ужином, буду рад с вами выпить. Я остановился, по доброте бургомистра вашего, в трактире «Георг Четвёртый», а кухня там хороша.

– Изрядно хороша, обязательно буду.– Обещал глава городской стражи.

Лейтенант не то чтобы очень хотел ужинать с этим рыцарем, пусть даже и в прекрасной гостинице с прекрасной кухней. Просто ему по должности было необходимо знать, зачем сюда приехал этот человек. Ведь наверняка и бургомистр его об этом спросит. Но и Волков не совсем бескорыстно приглашал лейтенанта. Он тоже кое-что хотел выяснить.

В общем, два старых вояки, два тщеславных хитреца собирались друг друга пытать за ужином. На том и раскланялись в предвкушении встречи.

А сержант Гарденберг встретил его тут же и сразу спросил:

– Господин кавалер, какие будут приказы?

– Никаких сегодня, завтра будьте на заре у «Георга Четвёртого». Будем производить розыск.

– Кого будем искать?– Интересовался сержант.

– Мой меч.– Отвечал Волков, разумно полагая, что говорить сержанту о настоящем деле ненужно.

Комендант Альбрехт носил панцирь и меч. Этот бойкий и здравый старик лет шестидесяти с белыми усами был уже в курсе. И сразу отвёл пекарю Кирхеру и сынку кузнеца камору. Обещал следить за ними как за «своими детьми».

После того, как пленников сдали коменданту, кавалер поехал в гостиницу. Но по дороге сказал Максимилиану:

– Езжайте в лодочную мастерскую, скажите лодочнику, что больше мы у него жить не будем, пусть вернёт два талера из трех, что я ему дал.

Вернувшись в гостиницу, он распорядился об ужине, но немного перекусил, чтобы не сбивать аппетита перед ужином. Потом разделся и лёг. Стал чувствовать себя нехорошо. Опять начинала болеть голова. А ведь раньше такое с ним бывало крайне редко. Видно сильно его ударили. В соседней комнате, в столовой, Ёган чистил его одежду, и ему взялась помогать Эльза. Он послал её мыть господину сапоги. Сыча не было видно, монах пришёл справиться о здоровье, опять глядел его руку. Волков так и задремал незаметно, и спал до вечера, пока Ёган его не разбудил, сказав, что пришёл лейтенант и, сказав, что распорядитель спрашивает, когда подавать ужин. Кавалер просыпался с трудом, уж больно не привык он к господскому сну днём. Он спросил Ёгана не приходил ли кто к нему. Волков надеялся, что может кузнец принёс меч. Но Ёган сказал, что никого не было. Тогда Волков оделся в лучшую одежду и велел просить лейтенанта. А в столовой с удивлением обнаружил Эльзу в красивом бордовом платье доброго сукна. Причёсана была, чиста.