Рональд Четвинд-Хейес - Элементал и другие рассказы

— Ты хочешь..? — спрашивала она.

Артур отвечал «да».

Она смотрела на него, потом на свою идеальную грудь.

— Может быть. — застенчиво предлагала она.

— Это поможет скоротать время, — соглашался Артур и благословлял инициативу, которая помогла ему заменить скучную жизнь на жизнь почти бесконечного блаженства.

За это время герань на могиле Агаты стала кра­сивым, высоким растением. Ее красные лепестки мерцали, демонстрируя крепкое здоровье, ее грубые стебли напоминали прочные побеги зеленой лакрицы, а листья -широко раскинувшиеся руки, жаждущие солнца и дождя. Незабудки тоже не ленились. Теперь они разрослись намного шире пер­воначального участка. Каждое маленькое растение объединяло силы с соседними и даже посылало разведчиков в глубокий тыл, где царственная ге­рань качала алыми головками над сырой землей.

Артур, когда пресыщение дарило ему время для мирских дел, брал мотыгу и рыхлил землю, выпа­лывал редкие сорняки и радовался своему неутихающему чувству благополучия.

Счастье — форма безумия, причиняющая стра­дание редким людям, и то ненадолго. Артур пре­бывал в состоянии экстаза почти два месяца, ко­гда обнаружил белый росток, застенчиво жавший­ся среди авангарда незабудок. Он уже давно дол­жен был обрести прежнее здравомыслие.

Росток был едва виден. Просто белое пятно; кро­хотное, с оттенком желтого, блестяще с одной сто­роны — он был мягким на ощупь и легко гнулся. Артур встал на колени и осмотрел этот феномен с возрастающим интересом. Что это такое? Пророс­ший картофель? Маловероятно — он никогда не сажал овощи рядом с клумбами. Он взрыхлил зем­лю, убрал ее, чтобы открыть примерно дюйм странного ростка.

Нежный ветерок взъерошил его волосы, земля­ной червь вылез из рыхлой земли, и из дома раз­дался зовущий голос Кловер.

— Артур, дорогой... где ты?

Где-то глубоко в темных глубинах мозга Артура закричал маленький мужчина. Он снова и снова повторял одни и те же слова: «Это не растение. Это палец».

Сомнений быть не могло. Агата прорастала.

Кловер выглядела особенно очаровательно в лег­ком летнем платье с низким вырезом на спине, ко­гда подошла к Артуру сзади десять минут спустя.

— Ты выглядишь забавно, — сказала она.

Артур не позаботился ответить, только продол­жал бить землю тяпкой, не обращая внимания на фатальные последствия, которые имели его дейст­вия для призовой герани. Вскоре Кловер немного забеспокоилась и рискнула дотронуться до руки мужа. Он тут же выронил тяпку и развернулся, его лицо побелело, и глаза расширились от ужаса.

— Уйди... не трогай меня.

— Артур, что случилось?

Ее простой разум почувствовал его страх и на­чал поиски рационального объяснения.

— Ты увидел в саду что-то страшное?

Он смог только кивнуть.

— Червя? Отвратительного, длинного, извиваю­щегося червя?

Артур покачал головой. Он все еще не мог об­рести дар речи.

Кловер ахнула.

— Змею?

Она приняла молчание Артура за согласие и об­няла его, представляя длинную шипящую репти­лию, скользящую в герани, вооруженную клыками и безграничным запасом яда.

— Ты убил ее? — прошептала она.

— Я ударил ее тяпкой, — Артур наконец обрел голос. — Бил и бил ее.

— И ты похоронил ее? — спросила Кловер.

— Да, — кивнул он. — Глубоко. Она не сможет вылезти. Я стер ее в порошок.

— Ты храбрый, — восхищенно сказала Кловер, — я бы убежала.

— Бежать нет смысла, — Артур убрал ее руки и озабоченно посмотрел на разрушенную клумбу. — С тем, что похоронено, нужно жить.

Он сделал все возможное, чтобы забыть — и от­чаянно искал объяснение. Все феномены можно объяснить, если хорошенько подумать. Должно быть, палец оторвался. Он, кажется, помнил, что черви зарывали целые города, и поэтому вполне возможно, что они могли отделить один палец и вроде как. поднять его. Нужно надеяться, что со­вершив этот чудовищный подвиг, они — черви — успокоятся и оставят останки Агаты под землей.

Он решил сделать что-нибудь радикальное.

Он выкорчевал всю герань и на ее место поса­дил капусту. Капуста была красивой и твердой, пускала глубокие корни, отращивала большие зе­леные кочаны и скрывала черную землю. Только Артур был не уверен, что сможет ее есть.

Проблема заключалась в том, что капусте, ко­нечно, требовалось время, чтобы вырасти, и голая земля, украшенная двумя рядами саженцев, выглядела угрожающе. В нескольких местах она вздымалась, и хотя тяпка вскоре выровняла зем­лю, воображение не давало ему покоя. Что если что-то продолжало подниматься? Он заставил себя опустить тяпку глубже под землю. Сопротивления не было. Он тыкал в рыхлую землю, как домохо­зяйка в варящуюся картошку. Насколько он мог судить, ничего не поднималось. Он решил забыть и даже, возможно, простить Агату за ее последнее прегрешение. В конце концов, что такое палец? Блуждающий перст. Плутающий указатель. Просто частичка. Если подумать, чертова штука, скорее всего отделилась, когда он запихивал ее в яму. Он вернулся к Кловер с легким сердцем.

Вчера превратилось в завтра со скоростью ско­ростного поезда, входящего в туннель Сон — день — Кловер — сон. Дни становились неделями; осень маячила на горизонте, лето начало угасать, и ка­пуста созрела.

Укрепленный уверенностью, приобретенной со временем, Артур решил, что они могут оставить дом без присмотра. Они отправились в долгий автомобильный тур, останавливаясь в прибрежных отелях, продлевая медовый месяц, который, каза­лось, будет длиться вечно. Они посетили некую вершину скалы.

— Это здесь..? — Кловер не закончила вопрос, и Артур кивнул.

— Как ужасно, — Кловер вяла его за руку, когда чайка скорбно закричала, и на секунду ему пока­залось, что это Агата зовет его в постель. Он содрогнулся и отстранился от своей новой, прекрас­ной жены.

— Все это в прошлом, — сказал он.

Но внезапно он почувствовал настоятельную по­требность вернуться домой.

Коттедж приветствовал их. Уходящее солнце подсвечивало красную кирпичную кладку, рас­крашивая нестриженый газон серебристо-золотым цветом, в то время как цветы весело качал своими яркими головками, и в низине сада капуста, каза­лось, сдержанно их приветствует.

— Как хорошо дома, — разум Кловер был забит клише. — Я всегда говорю, что лучшая часть пу­тешествия — возвращение.

Они открыли окна, разобрали чемоданы, про­терли пыль на мебели, постелили свежие простыни на кровать, потом выпили чай — два вареных яй­ца, черный хлеб и масло. После чая Артур помыл машину, пока Кловер прогуливалась в саду. Спустя какое-то время она показалась на садовой тропин­ке с огромным кочаном в руках. Артур посмотрел на нее, нахмурился.

— Что ты будешь с ней делать?

— Порежу и сварю, — сказала она с очарова­тельной простотой.