Вадим Караваев - Наследие предков

Неясно, какие неведомые силы инициировал своим падением незадачливый сапер, но через мгновение все вокруг загудело и круг начал медленно утапливаться в пол. Сержант Зыков замер в изумлении, решив не дергаться и посмотреть, куда его утянет эта махина. Как только круг ушел в глубину на пару метров, стало понятно, что движение вниз вряд ли просто так остановится. Александр Иванович со Святым и Мерином прыгнули вниз к Зыкову, а наверху остался скучать прапорщик Михалев, который, в случае чего, по скоропалительному замыслу полковника Субботина должен был каким-то образом обеспечить путешественникам в недра земли экстренную эвакуацию посредством одного нейлонового троса. Приказ есть приказ, не обсуждается.

Когда нисходящая круглая платформа с искателями приключений ушла вниз метров на двести пятьдесят, то всем стало понятно, что экстренный план эвакуации, краеугольным камнем которой являлся доблестный сапер Михалев, с треском провалится в случае такой необходимости. Древнейший прототип лифта планомерно двигался вглубь в кромешной тьме. Полковник Субботин иногда подсвечивал фонарем, но кроме отполированного до блеска колодца вертикальной шахты, на которой виднелись незамысловатые узоры гранитной структуры, ничего нового видно не было.

— Насколько глубоко мы уехали, товарищ полковник? — в бронебойном черепе Володи Меренкова наконец-то начали зарождаться мысли об опасности складывающейся ситуации, потому как, даже если связать все имеющиеся альпинистские тросы, их длины не хватит, чтобы опуститься на такую глубину.

Через какое-то время сбился в расчетах даже Александр Иванович, так как никакие часы не работали — ни механические, ни электронные. О том, что идет равномерное погружение, напоминала только все повышающаяся температура воздуха вокруг.

Примерно через час платформа остановилась, и внезапный поток света со всех сторон ослепил четверку отчаянных искателей приключений. С платформы их взору открылись необъятные пространства, залитые все тем же странным светом. Во все стороны на несколько километров вокруг простирался гигантский холл. Где-то вдали в туманной дымке по всему периметру этого необъятного зала виднелись огромные трубы, выходящие из монолитного массива черного металлического пола и упиравшиеся в весьма необычный рельефный потолок метрах в двухстах вверху.

Главной особенностью центральной части этого потолка был медленно вращающийся колоссальных размеров пропеллер с двенадцатью лопастями. За лопастями внешнего пропеллера на той же самой оси, но в противоположном направлении вращался другой пропеллер, вдвое меньший, создавая завораживающую картину изломанных лучей, исходящих из единого центра. Смотреть на все это можно было бесконечно, если бы не жара свыше пятидесяти по Цельсию и туманная перспектива вернуться обратно.

Загадочный полковник повел обомлевших и мокрых до нитки товарищей к центру зала, где на несколько сотен метров растянулись множество переплетенных между собой загадочных кругов, как будто бы вырезанных на идеально ровном черном полу. Встав точно под осью исполинского пропеллера, полковник Субботин поднял голову вверх и зачарованными глазами уставился в необъятный механизм, сквозь вращающиеся лопасти которого шло голубовато-фиолетовое свечение, обдавая весь зал волной горячего воздуха со стойким запахом озона.

— Турбина здоровенная, лопасть одна метров пятьсот или больше! Что это за хрень такая?! — прорвало на эмоции старшину Зыкова.

— Да, с полкилометра точно будет. Прям как у звездолетов и летающих тарелок в фильмах американских, — подхватил Мерин.

— Жаль сфоткать не получится. Ребятам бы показали. Такое стоит увидеть! — подрасчувствовался Коля Святой.

— Вот оно Черное Солнце древних с фиолетовым светом, — сказал Александр Иванович фразу, которую никто из окружавших его не понял, но переспрашивать и просить разъяснений не стали.

— Кстати о ребятах. Нам выбираться надо. Тот, кого мы ищем, был здесь сутки назад, но ушел наверх. Он как раз и запустил всю систему в движение.

— Товарищ полковник, а откуда вы это знаете? — смущенно и подозрительно спросил Святой, для которого все пророчества не из уст православных старцев воспринимались не иначе как магия и бесовщина.

— След, след остался хорошо читаемый в пространстве. Тут кроме него тысячи лет никого не было, а он наследил, — устало ответил Александр Иванович, не занимая себя вопросом, насколько его ответ будет понятен собеседнику. — Ты сам тоже будешь видеть многое, когда придет время.

Святой же от подобных предсказаний насупил ноздри, нахмурился и, углубившись в молитву, больше вопросов загадочному полковнику не задавал, скорее всего, мысленно поставив на нем метку «бесноватый».

Наконец вступив на доставившую путешественников в это загадочное место круглую платформу, все ожидали только одного — ВВЕРХ!

Изо всей компании улыбался один Александр Иванович, так как он единственный знал истинную причину запуска сказочного лифта. Подойдя к центру металлического круга, полковник присел на корточки и со знанием дела начал прикладывать ладонь к различным рисункам на его поверхности. Неожиданно древнее средство с вертикальным взлетом сработало, и четверка поплыла вверх к зияющему черному отверстию в далеком гранитном потолке.

Мерин подполз к краю диска и посмотрел вниз на удаляющийся пол со странными кругами, которые неожиданно сложились в единую и гармоничную картину каких-то сложных геометрических узоров, похожих на цветок. Одуревший от такого масштабного великолепия старший сержант опустил взгляд на само их средство передвижения, которое в профиль представляло собой ровненький тридцатисантиметровый диск из темного металла с однородной структурой, весьма похожей на чугун.

Путь наверх не показался таким устрашающе-утомительным, хотя диск плыл с такой же скоростью, плавно удаляясь от самого страшного — неизвестности, оставшейся где-то внизу, в нескольких километрах от поверхности земли.

Выбравшись из бездны, спецназовцы с кормчим полковником Субботиным застали прапорщика Михалева на боевом посту, забившегося в угол и трясущегося от ужаса. Прапор только чудом не выпустил очередь по вынырнувшим из бездонного колодца товарищам. Александр Иванович, не задавая лишних вопросов, подскочил к саперу, положил руки ему на виски и заглянул в остекленевшие глаза. Через несколько секунд полковник надавил пальцем спецназовцу куда-то под левое ухо, и тот вырубился. Подержав еще немного свою ладонь на голове прапорщика, он обернулся к стоящим диверсантам и произнес:

— Ребят, чего бы вы сейчас ни увидели, не реагируйте! Пока вы боитесь, то с вас можно сосать энергию, вам можно морочить голову. Не реагируйте никак!