Вадим Караваев - Наследие предков

Перемещаясь по тоннелю, все были прекрасно осведомлены, что за опасности таились в недрах проклятой горы. Новости от десантуры еще сильнее подлили масла в огонь.

Через сорок-пятьдесят минут в тоннеле показалось странное свечение, не имевшее никакого источника, светился сам воздух. При приближении к свечению, все обратили внимание на металлическое покрытие стен тоннеля. Спецназовцы были словно внутри гигантской трубы, по которой скользили маленькие синие паутинки электрических разрядов. До этого на всем протяжении маршрута диверсантов были идеально гладкие каменные стены, как будто тоннель был пробурен гигантской фрезой и отполирован.

Вся имевшаяся в распоряжении бойцов электроника, включая рации, часы и прочие приборы, не работала. От головного дозора прибежал гонец, сообщивший, что те уперлись в металлическую дверь. Когда основная группа подошла к двери, саперы пытались найти хоть какой-то открывающий механизм, но кроме отполированного до зеркального блеска выпукло-круглого люка ничего обнаружить не удалось.

— Такую махину мы и взорвать-то не сможем! — Коля Святой постучал кулаком по металлу.

По звуку все собравшиеся поняли, что броня вряд ли уступит танковой башне.

— Ну, все, попали! Придется обратно топать, — возмутился Мерин, которого распирало желание хотя бы засадить смачного пендаля по этому люку.

Александр Иванович долго неподвижно стоял, глядя в упор на блестящую поверхность преграды, в кривом зеркале которой отражались стоящие в коридоре спецназовцы.

Загадочный полковник полуприкрыл глаза и слегка вытянул макушку вверх. От него ощутимо пошла волна как будто бы плотного воздуха, окутавшая все вокруг.

— Ключ здесь! — полковник повернулся в правую сторону и вплотную подошел к металлической стене, на поверхности которой были еле заметны странные символы, объединенные в большую таблицу.

— Иваныч, что это такое? Не похоже ни на один язык из тех, что мне доводилось увидеть! — обомлел Семёныч, поправляя очки, чтобы лучше рассмотреть диковинную гравировку на темно-коричневой металлической поверхности стены.

— Это не допотопные письмена, однозначно. Этим миллионы лет. Это вообще не наше, не с Земли. Помнишь последние три цифры, переданные атаманом? — словно в трансе промолвил загадочный полковник.

— Конечно, помню! Девять, три, семь.

Александр Иванович приложил ладонь к одному из рисунков на стене и замер, закрыв глаза. Вот только у Семёныча и всех остальных глаза начали округляться, одновременно оттопыривая нижнюю губу и открывая челюсть: по контуру рисунка побежали тоненькие огненные ручейки, а затем и весь рисунок загорелся огнем, как будто по линиям гравировки пустили нити раскаленного докрасна метала. Далее полковник повторил эту операцию еще с двумя рисунками на стене, что привело к аналогичному эффекту. После чего раздался гул где-то за дверью, и она медленно поползла наружу.

— Иваныч, ты как догадался, к чему нужно было прикоснуться? — не унимался Семёныч.

— Язык совершенно непонятен, тут просто на тонком уровне пришлось считывать числовую сущность каждого рисунка. И, кажется, получилось, — полковник указал на открывшуюся дверь, в пространство за которой было нацелено два десятка стволов диверсионного спецназа.

Тоннель за дверью был освещен подобным образом — светился сам воздух, оставаясь, тем не менее, прозрачным. Вдалеке виднелось разветвление, в правой ветке которого свет отсутствовал. Спецназовцы даже те, кто только что готов был «склеить ласты» от фашистского газа, явно приободрились, понимая, что на том свете они вряд ли увидят столь загадочные вещи. Ну разве что филиал преисподней, а находился он именно здесь, в недрах Тушетского хребта.

Полковник Субботин немедленно отправил группу бойцов во главе с капитаном Куренным по светлому коридору, приказав: что бы они далее ни встретили — ни к чему не прикасаться, и что бы ни увидели — не паниковать и не дергаться. С бойцами пошел Белостоков на всякий случай, чтобы никому в голову не взбрело самовольно принимать решения при столкновении с чем-то из ряда вон выходящим.

Основная группа спецназа во главе с капитаном Куренным достигла большого светлого помещения размером со школьный спортзал, в центре которого находились странные ворота, с виду напоминающие японскую арку из темного, словно уголь, металла.

Семёныч сразу предупредил всех присутствующих, не проходить под аркой и не трогать ничего из обнаруженных артефактов, и с видом ответственного партийного работника суетливо забегал по залу, с интересом рассматривая диковинные изображения на стенах.

Сам же Александр Иванович с Колей Святым, Мерином и еще двумя бойцами-саперами, забрав у остальных все фонари и аккумуляторы к ним, пошли по темной ветке тоннеля.

Пройдя в кромешной тьме чуть более трех сотен метров, начинающие диггеры уперлись в каменную стену, в которой виднелась круглая металлическая дверь, приоткрытая на четверть.

— О, кто-то уже там есть, — еле слышно прошептал полковник.

— Товарищ полковник, а для чего такие двери большие? Диаметр более трех метров, зачем так много? — не удержался от вопроса Святой, до этого молча перебиравший всю дорогу четки в левой руке и чуть заметно шевеливший губами, постоянно повторяя Иисусову молитву.

— Ты, Коль, библию читал?

— Читал и постоянно читаю.

— Так вот, вспомни книгу Бытия, тот момент, где сыны Божии сходили к дочерям человеческим и потом рождались исполины. Вот и дверцы под них делали соответствующие. Но сдается мне, что эта система не допотопных атлантов, а тех, кто был намного раньше. Тех, кого атланты считали богами.

Темный коридор за циклопической калиткой привел бойцов в просторную комнату, в центре которой в полу был вмонтирован круглый металлический диск диаметром около пяти метров, испещренный непонятными символами.

Александр Иванович снова принялся настраиваться на чтение древних каракулей, сделав сложную физиономию и всем своим видом показывая принадлежность к чему-то высокому. Бойцы диверсионного спецназа понимающе ему не мешали и не очень заинтересованно рассматривали гравировки и барельефы на полу и стенах в свете фонарей.

Все мистические священнодействия продолжались минут двадцать. Загадочный полковник ходил по комнате, прикасался к стенам, сопел, вздыхал, потел, но никакие физиологические признаки мощных мыслительных процессов не приводили к нужному результату.

Все «пляски с бубном» неожиданно прервал зазевавшийся сапер старший сержант Зыков, решивший пройтись по периметру комнаты с видом скучающего экскурсанта и споткнувшийся о небольшой металлический порожек комнаты, отчего оказался на четвереньках точно в центре металлического круга.