Наталья Александрова - Портрет неизвестной

— Соберись! Мне непременно нужно выяснить один вопрос. И ответить на него можешь только ты.

— Если только один…

— Хорошо, только один. Вопрос вот какой: какое отношение к тебе имеет фамилия Нелидов? Или, если так тебе больше нравится, какое отношение сам ты имеешь к этой фамилии?

— Какая фамилия? — переспросил Лёлик.

— Да Нелидов! Проснись уже, наконец! Вообще, тебе эта фамилия что-то говорит?

Но вместо того, чтобы ответить Надежде, Лёлик разжал пальцы, и телефон, выскользнув из его руки, упал. Надежда этого не видела, она набрала номер снова, но ей не ответили.

Михаил Леонов ехал с работы. Настроение, как всегда в последние дни, было плохое. Он был недоволен коллегами, недоволен водителями, недоволен прохожими на улице, но самое главное — он был недоволен собой.

Как всякий мужчина, Михаил хотел бы винить в своих неприятностях кого-то близкого, но только не себя. Но беда в том, что не было рядом с ним никого близкого — ни жены, ни любовницы, вообще никого. И волей-неволей приходилось винить себя. В самом деле, он повел себя неправильно, когда… когда встретил Надежду и посвятил ее в свои дела. Мелькнула мысль обвинить во всем Надежду — если бы она не потащилась на склад и не взяла бы там портрет, его бы не похитил тот бритый тип и не притащил в заброшенный дом.

Михаил вспомнил, с каким презрением смотрела на него Надежда: ну еще бы, он — полный тюфяк, который не сумел справиться с бандитом один на один. Здоровый мужик-то, а позволил себя в багажник запихнуть! Правда, потом презрение уступило место легкому удивлению — надо же, сумел освободиться и удрать.

Теперь, отлежавшись два дня, Михаил почувствовал себя лучше, но только физически. Он ничего не мог с собой сделать, он боялся. Боялся, что его найдет тот безжалостный убийца в кепочке, боялся, что кто-то видел его машину возле того сгоревшего дома и теперь его разыскивает полиция, боялся открывать двери, боялся даже отвечать на звонки, если номер незнакомый.

Он едва не пропустил поворот и рассердился. Нужно взять себя в руки! Но впереди ждал еще один пустой вечер с телевизором, который не сулил ничего хорошего.

Михаил вспомнил, что в доме нечего есть, и решил заехать в супермаркет. Купить продуктов, приготовить что-нибудь вкусное, так и время пройдет.

Он брел с тележкой вдоль стеллажей, уставленных консервами и крупами, и вдруг из-за угла выскочила женщина, едва не налетев на него. В руке у нее была сетка с яблоками, которая от удара разорвалась, и красные яблоки рассыпались по полу.

— Простите! — Михаил от неожиданности остановился.

Она не ответила и наклонилась к яблокам.

— Я помогу, — он присел на корточки.

Они случайно схватились за одно яблоко, и тут что-то показалось ему удивительно знакомым. Эти руки с длинными пальцами и ногтями миндалевидной формы, этот нежный аромат, исходивший от женщины. Михаил поднял глаза и увидел рассыпавшиеся по плечам волосы цвета палой листвы, и золотистые глаза, так широко расставленные, что взгляд кажется таинственным.

— Это вы? — хором вскрикнули оба, и брошенное яблоко покатилось по полу.

Ну да, перед ним была Алина, та самая Алина, которая вела себя странно и втянула его в огромные неприятности. Она была удивлена не меньше его.

— Что вы… здесь делаете? — внезапно Михаил почувствовал, что у него закружилась голова и стало трудно дышать. Ее удивительный взгляд действовал на него завораживающе.

— Я… — она на миг опустила глаза, и Михаил перевел дыхание. Но тут же глаза поднялись, и из-под ресниц пролился на Михаила сноп золотистых искр. Сердце его пропустило один удар, из головы выскочили все здравые мысли и опасения.

— Я… — она еще помедлила, потом вздохнула глубоко и решилась, — я хотела вас встретить. Я загадала: если встречу вас сегодня — значит, это судьба.

— Судьба… — как эхо повторил Михаил.

И тут вдруг в его голове раздался какой-то щелчок — и послышался каверзный голос Надежды. Он не разобрал отдельных слов, но его явно предостерегали и призывали к осторожности.

Михаил потряс головой, чтобы избавиться от жужжащего голоса своей старинной подруги, а золотые искры в глазах Алины все притягивали и притягивали.

— Я должна многое вам сказать… — продолжала Алина и коснулась его руки — легко, как крылышко бабочки. — Я должна объяснить, я так хочу, чтобы вы мне поверили!

— Я… я готов вас выслушать, — Михаил громко сглотнул, ему вдруг стало трудно произносить обычные слова.

— Но не здесь, — Алина обвела глазами зал магазина, стеллажи, холодильник и немногочисленных покупателей, — здесь нам могут помешать. И вообще, здесь совсем неподходящее место. Поговорим в более спокойной обстановке.

Она взяла его за руку и повела за собой. Он пошел, позабыв про тележку с продуктами. Яблоки валялись на полу.

Шли они недолго, только перешли дорогу и завернули за угол.

— Куда мы? — снова у Михаила в ушах сквозь звон пробился голос Надежды.

«Куда ты идешь? — зудела она. — Ты забыл, что этой Алине нельзя доверять? Что вообще происходит?»

Михаил помотал головой и остановился.

— Вот, мы уже пришли, — сказала Алина, — это кафе, здесь всегда мало народу, можно спокойно поговорить.

«Я и так осторожен, — мысленно огрызнулся Михаил, — что со мной случится в кафе? Люди же кругом!»

Людей как раз в кафе было немного. Помещение небольшое, уютное, столики стоят довольно далеко друг от друга. Посредине зала на круглой стеклянной подставке стоял большой патефон, стилизованный под старину. Алина ненавязчиво подтолкнула Михаила к самому дальнему столику, у стены.

— Кофе, — сказал Михаил подошедшей официантке, — эспрессо, двойной, покрепче.

Ему хотелось взбодриться. А то что-то он раскис совсем, погода, что ли, так действует. Он отогнал от себя самую очевидную мысль, что погода тут совершенно ни при чем, просто эта женщина так действует на него. Когда он смотрит в ее глаза, он совершенно теряется.

— Мне зеленый чай, — сказала Алина и снова метнула на него сноп золотистых искр из-под ресниц.

Официантка едва заметно усмехнулась и ушла. Михаил вспомнил вдруг, как Алина заманила его в чужую квартиру, потом ушла, якобы чтобы заварить кофе, и чем все это кончилось. Он решил держаться настороже.

— Ну, — сказал он строго, точнее, ему показалось, что строго, — я вас слушаю.

— Просто не знаю, как начать… — замялась Алина, — понимаете, это все так сложно…

«Гонит, — тотчас услышал Михаил голос Надежды, — лапшу тебе на уши вешает, голову морочит…»

Принесли кофе, и сахар в пакетиках, каждому по две штуки. Что у них — с сахаром проблемы?

— Девушка! — недовольно осведомился Михаил. — А можно мне еще сахару?

— Я принесу…