Питер Джеймс - Призраки прошлого

— Я… я бы с удовольствием, но мне надо… — Она поколебалась. — Понимаешь, я сегодня даю званый обед.

— Небось, на горизонте появился какой-нибудь перспективный кавалер?

Чарли удивилась, с чего это Лора вдруг покраснела. Потому что не пригласила их с Томом?

— Нет, просто хочу встретиться… с кое-какими друзьями, которых давно не видела… Мы… э-э-э… познакомились на отдыхе. Не думаю, что ты их знаешь.

— А как насчет среды? — спросила Чарли. — Может, закроешь магазин пораньше и сходим в кино? Есть несколько фильмов, которые мне хочется посмотреть.

— В среду? Да, это было бы здорово. Надо уточнить в ежедневнике, вроде бы я в этот день свободна.

Покупательница поднесла несколько блузок к лицу, словно бы сравнивая их цвета с цветом собственной кожи. А потом небрежно повесила все обратно. Одна блузка упала на пол, но женщина не обратила на это внимания.

— Все-таки почему ты не хочешь продолжать сеансы ретрогипноза?

— Что-то подсказывает мне, что надо остановиться, — вот почему. У меня такое странное ощущение… — Чарли пожала плечами. — Мне кажется, будто бы я не имела никакого права открывать этот медальон.

— Глупости! — возразила Лора.

Покупательница перешла к вешалке с платьями.

— А что говорит Том насчет этой жестянки? — спросила Лора.

— Ты же знаешь, какой он скептик! Хотя, наверное, он прав.

— Да брось ты! Нашла кого слушать!

— Скорее всего, это простое совпадение или… Уверена, что всему этому есть какое-то разумное объяснение.

— Разумеется, есть. — Лора улыбнулась и внимательно посмотрела на нее. — Ты просто-напросто жила раньше.

Было уже почти семь часов вечера, когда Чарли свернула на улочку, где стоял их дом. «Ситроен» подпрыгнул на глубокой рытвине, подбросив ее на сиденье.

Человеческий мозг полон загадок. Известны случаи, когда спортсмены, сломав ногу, продолжали играть до конца матча и лишь потом чувствовали боль. Если хорошенько постараться, то можно внушить себе все, что угодно… на некоторое время.

Бабье лето заканчивалось, и воздух был по-осеннему прохладным, хотя вечернее солнце сияло сквозь открытую крышу автомобиля. Чарли поежилась от холода.

«Хватит уже сомневаться, — сказала она себе. — Я нашла жестянку совершенно случайно: это простое совпадение, не более того».

Вера — великая вещь. Точно так же какой-нибудь футболист верит, что просто ушиб ногу, а пьяный полагает, что наутро он будет свеженьким как огурчик.

И все-таки Чарли было страшно.

Проезжая мимо дома Хью Боксера, она услышала доносившийся из мастерской звук какого-то механического инструмента. Виола Леттерс срезала в саду перед подъездной дорогой увядшие розы. Остановив машину, Чарли выбралась наружу.

Старуха подошла к калитке: глаза красные от слез, на мертвенно-бледном лице вымученная улыбка, палец все еще перевязан. В ее дыхании было столько джина, что можно было сделать анестезию слону.

— Я очень вам благодарна за то, что прислали мне цветы, — сказала миссис Леттерс. — Это было весьма любезно с вашей стороны.

— Бедняга Перегрин, — вздохнула Чарли. — До чего же мне жаль его.

— Может, зайдете, пропустим по глоточку?

— Спасибо, но у меня дома куча дел. Я только что вернулась из Лондона.

— Я-то сама теперь вряд ли когда-нибудь туда выберусь. Все мои старые приятели уже умерли или впали в маразм. — Она печально улыбнулась. Кот злобно смотрел на Чарли, держась на расстоянии, словно та была переносчиком заразы. — Вы не виноваты в том, что произошло на матче. Я еще раньше заметила, что ручка чайника немного шаталась. Надеюсь, кипяток на вас не попал?

— Так, самую малость, ничего страшного. По правде говоря, я очень переживаю из-за случившегося, чувствую себя просто ужасно.

— Ну, не стоит так убиваться. Мне давно уже следовало выбросить этот проклятый чайник. — Она внимательно оглядела свой сад. — Вот этот сорт роз, «александр», хорошо цветет в этом году, вы не находите?

— Да, очень красиво. А этот как называется? — Чарли показала на розовый бутон в форме треугольника.

— «Адмирал Ро́дни». И придумают же: ну вот с какого боку тут знаменитый адмирал?

Они помолчали, а потом старуха неуверенно произнесла:

— Я… полагаю, впредь вы уже вряд ли захотите принимать участие в каких-либо мероприятиях?

— Да нет, отчего же.

— Видите ли, у нас намечается благотворительная распродажа в притворе церкви. В среду днем. Обычно я занимаюсь этим вместе с Дорин Бакстер, но она заболела.

— Вообще-то, в среду я собиралась помочь подруге, у нее свой магазинчик в Лондоне, но, наверное, смогу договориться на другой день. Я позвоню ей, когда доберусь до дому, а потом свяжусь с вами.

— Спасибо, дорогая. Если вдруг не сможете, тоже ничего страшного, не беспокойтесь.

— Я уверена, что все будет хорошо.

Виола Леттерс прищурилась:

— А ведь Киплинг был прав, когда писал, что собака способна разбить человеку сердце. — Ее лицо сморщилось, словно она с трудом сохраняла самообладание. — Ну все, больше я никого заводить не буду. В моем возрасте этого делать не следует. Какая досада, что Киплинг вышел из моды, он был очень мудрым человеком. — Она снова слабо улыбнулась. — Могу я как-нибудь вечерком пригласить вас с мужем на ужин?

— Да, конечно, а потом мы тоже обязательно позовем вас в гости. — Чарли провела пальцем вдоль верхушки изгороди. — Вот только, кажется, я приношу вам неприятности?

Виола Леттерс в ответ странно посмотрела на нее, словно собираясь что-то сказать, но промолчала. Вдруг Чарли почувствовала, что однажды она уже стояла у этой вот изгороди и разговаривала с этой самой женщиной. Это ощущение усилилось, когда она взглянула на темную каменную стену: ей определенно были знакомы эти зубцы на фоне сине-стального неба и маленькие, разделенные перегородками оконца, смахивающие на бойницы средневековой башни.

— Мне пора идти. Я позвоню вам насчет среды.

— Спасибо, дорогая, — сказала Виола Леттерс, и Чарли вновь показалось, что все это уже было прежде. — И поблагодарите Тома за цветы, хорошо?

— Непременно.

Телефон замолчал, едва только Чарли нашла ключ, и теперь из дому доносился лишь взволнованный лай Бена. Когда Чарли распахнула дверь, подхватила хозяйственные сумки с купленными на обратном пути продуктами и, спотыкаясь, вошла в темную прихожую, она услышала щелчок автоответчика. Половина досок пола была приподнята, и вокруг лежали пока еще не подсоединенные трубы.

Чей-то голос из кухни разносился по дому. Она побежала по коридору.

— …и вдобавок прекрасная еда. Надеюсь, что оторвусь там по полной программе! Ладно, потом все расскажу тебе, пока!

Это был Ричард Ховарт. Вновь раздался глухой щелчок. Чарли вывалила свои покупки на кухонный стол и бросилась к автоответчику, но Ховарт уже повесил трубку. Напряженно мигал огонек: шесть сообщений. Бен радостно скакал вокруг хозяйки.