Елена Арсеньева - Черная карта судьбы

— Вы знаете Вячеслава Всеславского? — вдруг, неожиданно для себя самой, спросила она.

Комаров покосился на нее изумленно, а Сергеев так сцепил зубы, что у него даже челюсть вперед выступила, и процедил:

— Среди наших больных такого не значится. Прошу! — и распахнул перед Лизой дверь в коридор.

Пока Сергеев запирал кабинет на ключ, Комаров вопросительно уставился на Лизу, и та слегка пожала плечами. Если перевести этот невербальный диалог на обычный русский язык, он звучал бы так: «А этот спекулянт Всеславский тут при чем?!» — «Сама не знаю!»

Они прошли по коридору и остановились перед дверью, из-за которой доносился слишком, увы, характерный запах, чтобы нельзя было догадаться о назначении помещения, которое эта дверь прикрывала. Около нее, перекрывая вход, стоял стул, а на нем сидел один из тех мужественных санитаров, на которых обратил внимание Леонтий.

Нескольких пациентов в пижамах переминались с ноги на ногу с мученическим видом, явно мечтая войти в туалет.

— Сергей Сергеич, когда ж дверь запрут? — воскликнул жалобно санитар. — Сколько я еще тут караулить буду? Может, просто дверь забить, если замка нету?

— Гаврилов, пропусти нас, пожалуйста, — приказал Сергеев.

— Вы милицию вызвали, Сергей Сергеевич?! — спросил санитар, настолько очевидно этим изумленный, что не встал со стула, а подвинулся вместе с ним в сторону, освобождая подступ к двери.

— Нас никто не вызвал, — вступилась Лиза за Сергеева. — Мы тут случайно оказались.

— Мимо шли да и заглянули на огонек, — поддакнул Комаров, слегка сдвигая стул с санитаром в сторону, чтобы в дверь можно было войти, а не протиснуться.

Люди в пижамах, немедленно просветлев лицами, ринулись было к двери, однако Сергеев остановил их усталым жестом:

— Туалет на втором этаже работает, товарищи. Всем было объявлено!

— Там женский, — стыдливо прошептал один из больных, малорослый и тщедушный, как мальчик, но со старческим морщинистым лицом.

— Да какая разница? — пожал могучими плечами Гаврилов. — У нас все равны.

— Лихо! — проворчал Комаров, входя в туалет, сразу зажимая нос и гундосо вопрошая: — Противогазы имеются? Ох, напущу я на вас санэпидстанцию!

Сергеев снова лязгнул зубами, а Лиза подумала, что Комаров, конечно, прав. Чтобы в больнице стояла такая вонища-грязища?!

— Позовите Чернышову, пусть уберется, если у самого соображения не хватает, — рявкнул Сергеев. — Прекрасно знаете, что уборка должна производиться дважды или даже трижды в день!

«Чернышову!» — мысленно отметила Лиза и перехватила быстрый взгляд Комарова. В самом деле, вызов отменила та самая фельдшер, которая приезжала за Тополевым с Сергеевым. Хотя это неважно, конечно.

— Так Алевтину отправила по каким-то делам Людмила Павловна, а все прочие при делах: полдник развозят, — объяснил Гаврилов.

«Уже пять, — спохватилась Лиза. — День прошел — даже не заметила!»

Очередной быстрый взгляд Комарова напомнил ей, что они совершенно забыли про обед, не то что про полдник, а ее быстрый взгляд напомнил, что она его с собой вообще-то не звала и к никаким жертвам не принуждала. Потом достала из кармана платок, хранивший аромат польских духов «Быть может», любимых еще с институтских времен, и уткнула в него нос.

Вошла в туалет и сразу увидела в углу, противоположном замызганным писсуарам, несколько досок, наваленных одна на другую.

— Вот, — с отвращением проговорил Сергеев. — Там прогнили и провалились доски. Этого никто не заметил, кроме Тополева. Он ночью расширил проем, спустился в старый заброшенный подвал и сбежал еще до подъема.

— Как же он на улицу попал, у вас же забор вон какой… — изумился Комаров.

— Представления не имею, подозреваю, где-то под этим забором пролез, но мы пока не нашли где.

— Похоже, не больно-то искали, — проворчал себе под нос Комаров.

— Таким образом сбежал Тополев в первый раз? — уточнила Лиза.

— В первый, — мрачно кивнул Сергеев.

— А во второй как? Неужели пол не починили?

— Починили, но, оказывается, некачественно. Тополев оторвал доски и снова выбрался тем же путем.

— Ну вы даете, ребята, — простонал Комаров, выскакивая из вонючего туалета и волоча Лизу за собой. — Фантастика! В самом деле, хотя бы забейте двери, пока все пациенты не разбежались!

— Вот и я говорю, — поддержал Гаврилов, но на него никто не обратил внимания.

Лиза, Комаров, Сергеев отошли в другой конец коридора и немного отдышались. В свой кабинет Сергеев их больше не приглашал.

— Приедет главный — пусть сам распорядится, — буркнул Сергеев. — А то он терпеть не может инициативы. Называет ее самоуправством.

— Насколько мне известно, ваш главврач появится только завтра, а сегодня он до вечера на конференции, — усмехнулся Комаров. — Вы санитара ночевать под дверью заставите или своим телом будете амбразуру закрывать?

— Что вы себе позволяете?! — взвился Сергеев.

— Зато вы себе вообще ничего не позволяете, — спокойно парировал Комаров. — Например, работать как положено. Если вы думаете, что я на вас не только санэпидстанцию не напущу, но и пару-тройку других комиссий, чтобы вас как следует прищучили за халатность и наплевательское отношение к работе, то вы идеалист. Понятно?

— Еще надо уточнить, сколько народу у вас до Тополева сбежало тем же путем! — подхватила Лиза.

— Никому и в голову не приходило подгнившие доски приподнять! Ему первому! — огрызнулся Сергеев.

— Да, в очередной раз убеждаюсь, что зря вы его тупым считали! — снова не удержалась, чтобы не съехидничать, Лиза.

— Это кто тупой? Тополев? — закричал со своего стула Гаврилов, который, видимо, обладал исключительным слухом. — Вы что, с ума сошли? Он хоть и псих, а по мозгам — сущий Вольф Мессинг. Бывало, только подумаешь, что спина болит, а он уж говорит: попроси, Гаврилов, у Алевтины Федоровны шерстяной платок, он у нее из собачьей шерсти связан, сразу полегчает! Или только задумаешься, как заначку от жены спрятать, а Тополев тут как тут: в бардачке пластырем кверху прикрепи да устрой там не бардачок, а сущий бардак.

Лиза, Комаров и Сергеев слушали санитара буквально с открытыми ртами.

— Это даже не фантастика, это какой-то психдом! — пробормотал Комаров, и они с Лизой вдруг начали хохотать.

Гаврилов тоже захихикал было, но, перехватив бешеный взгляд Сергеева, мигом заткнулся.

— Рад, что доставил вам столько приятных минут, — процедил Сергеев. — Вы закончили свой осмотр? Тогда, извините, я займусь больными.

— Насколько я понимаю, у них сейчас полдник, — успокоила Лиза. — А у меня осталось всего несколько вопросов. Известны ли вам какие-то родственники Тополева? Его домашний адрес, адрес прописки?