Ренсом Риггз - Карта дней [litres]

Я взял телефон, спички и стал думать, как бы мне с их помощью отыскать Эйча. Несколько минут я работал большим пальцем, и вот что принес мне интернет: странная цепочка цифр и букв под адресом оказалась телефонным номером, но в устаревшей форме, которая вышла из употребления еще в 1960-е годы.

Тогда я попробовал поискать ресторан. Ура, успех: он все еще работал! Я нашел его современный номер и позвонил.

В трубке защелкало, словно звонок шел через иностранный коммутатор. Потом раздались гудки – десять, двенадцать раз, и наконец мне ответил неприветливый мужской голос.

– Да.

– Мне нужен Эйч. Это…

В трубке стихло. Он нажал отбой.

Я набрал еще раз. На этот раз мне ответили всего через два гудка.

– Вы ошиблись номером.

– Это Джейкоб Портман.

Последовало молчание. Трубку он не повесил.

– Я внук Эйба Портмана.

– Это вы так говорите.

Сердце у меня заколотилось. Номер был верный. Я говорил с человеком, знавшим моего дедушку, – может, даже с самим Эйчем.

– Я могу это доказать.

– Предположим, я поверил, – сказали на другом конце. – Что может быть правдой, а может, и нет. И чего же хочет Джейкоб Портман?

– Работу.

– Почитайте объявления.

– Работу как у вас.

– С кроссвордами?

– Чего?

– Я на пенсии, сынок.

– Тогда такую работу, какая у вас была . У вас, Эйба и остальных.

– Что ты об этом знаешь? – голос вдруг насторожился.

– Довольно много. Я читал «Журнал операций» Эйба.

Что-то металлически пискнуло и простонало, словно Эйч встал с кресла.

– И?..

– И я хочу помогать. Я знаю, что пустóты еще где-то есть. Может, и немного, но даже одна может причинить достаточно неприятностей. Да и кроме них дел полно.

– Все это очень мило с твоей стороны, сынок. Но мы давно уже не у дел.

– Почему? Потому что Эйб умер?

– Потому что мы постарели.

– Ну, хорошо, – сказал я во внезапном приливе самоуверенности. – Значит, я начну все заново. У меня тоже есть друзья, которые хотят приносить пользу. Новое поколение.

Хлопнула дверца шкафчика, затренькала ложка в чашке.

– Ты хоть одну пустóту в жизни видел? – спросил он.

– Да. Я их убивал.

– Да ну?

– Вы не слыхали про Библиотеку Душ? Про битву за Дьявольский Акр?

– Я не особенно слежу за последними новостями.

– Я могу делать то же, что и Эйб. Я их вижу. И контролирую.

– А знаешь… – он громко отпил из чашки, – я, возможно, что-то о тебе слышал.

– Правда?

– Ага. Ты сырой, непроверенный, импульсивный. В нашем деле это способ очень быстро умереть.

Я скрипнул зубами, но постарался сохранить спокойный и ровный голос.

– Знаю, мне еще многому нужно научиться. Но и сделать я могу тоже многое.

– А ты ведь серьезно говоришь, – почему-то это одновременно позабавило его и впечатлило.

– Да.

– Ну, ладно. Считай, что ты доболтался до собеседования с работодателем.

– А это было не оно?

Он рассмеялся.

– И близко не лежало.

– Хорошо, ладно, что мне де…

– Не звони больше. Я сам тебе позвоню.

И линия умерла.

Я ворвался в дом и на бегу помахал друзьям, сидевшим в гостиной, – они смотрели какой-то зомби-фильм. Эмма вскочила и последовала за мной в пустую спальню.

Она крепко обняла меня и ткнула кулаком в грудь:

– Начинай рассказывать, Портман.

– Мне удалось связаться с одним из старых партнеров Эйба. Я только что говорил с ним по телефону.

Она отпустила меня и отступила с широко раскрытыми глазами.

– Ври больше.

– Нет, я серьезно. Этот дядька, Эйч, десятилетиями работал с Эйбом. Они кучу операций вместе провели. Но сейчас он стар и ему нужна наша помощь.

Ну, тут я, положим, перегнул – но совсем немножко. Он и правда нуждался в нашей помощи, просто его еще надо в этом убедить.

– С чем?

– С настоящим делом. Здесь, в Америке.

– Если ему нужна помощь, он должен обратиться к имбринам.

– Авторитет наших имбрин на Америку не распространяется. А своих имбрин в Америке, кажется, нет.

– Почему?

– Не знаю, Эм. На свете сотни тысяч вещей, которых я не знаю. Зато знаю, что Эйб запер тот люк в полу на код, который был известен только мне . И «Журнал» оставил мне , чтобы я его нашел. И если бы ему только пришло в голову, что каким-то образом ты тоже можешь там оказаться, он бы и на тебя рассчитывал.

Она отвела взгляд, словно пыталась прогнать какую-то мысль.

– Мы не можем просто так взять и сорваться на какую-то миссию. Мисс Сапсан ни за что не разрешит.

– Это я и сам знаю.

Она пригвоздила меня взглядом.

– И потом на какую миссию? Делать-то что нужно?

– Пока не представляю. Он сказал, что сам позвонит.

– Тебе ведь очень не понравились задания имбрин?

– Еще бы. Ненавижу их.

– Думаю, у тебя бы прекрасно получилось. Только что я прослушала настоящее мотивационное выступление.

– Так ты в деле?

Широкая улыбка озарила ее лицо.

– Черт, ну а то!

Ночью мне приснился жуткий сон. Я был на пустоши, кругом горели поля, горизонт был сплошь сажа и пламя, из-под земли сочилась какая-то черная жижа. Я висел в воздухе над глубокой ямой. В ней горели два голубых огня. Это был Каул – Каул в своем чудовищном обличье, сотню футов высотой, руки как древесные стволы, пальцы как длинные цепкие корни, тянущиеся вверх, ко мне.

Он звал меня. Джейкоб, Джейкоб – голосом насмешливым и певучим. Я вижу тебя, я тебя вижу. Я теееебяяяяяя виииижуууууу…

Зловонный воздух волнами обдавал меня, запах походил на вонь горелой плоти. Я хотел стошнить, сбежать, но не мог – меня словно парализовало. Я пытался заговорить, закричать, но слова не шли.

Раздался стрекочущий звук, словно крысы карабкались по стенкам ямы.

– Ты не настоящий, – смог выдавить я наконец. – Я тебя убил.

Да , ответил он. И теперь я везде.

Стрекот стал громче, и вот уже пальцы Каула перебрались через край ямы – десять длинных, узловатых корней, приближающихся, лезущих наверх, оплетающих мою шею.

У меня большие планы на тебя, Джейкоб… Очень, очень большие планы…

Мои легкие должны были вот-вот разорваться, но тут я почувствовал острую боль в животе.

Я вскочил, задыхаясь, и схватился за живот. Я был дома, на полу моей комнаты, сидел, запутавшись в спальном мешке.

Дорожка лунного света делила комнату надвое. Енох и Хью храпели на моей кровати. Боль в животе была старой знакомой. Боль и игла компаса – одновременно.

Игла указывала вниз и вон из дома.

Я выпутался из спальника и кинулся прочь из комнаты и по лестнице на первый этаж. Я бежал тихо, на цыпочках. Если это то, о чем я думаю, друзья мало чем смогут мне помочь. Они будут только путаться под ногами, а мне совсем не хотелось перебудить весь дом и поднять панику, прежде чем я овладею ситуацией. Страх только подгоняет пустóт.