Ренсом Риггз - Карта дней [litres]

Пришлось отвести команду в сторонку и объяснить про датчики движения и скользящие двери.

– Почему нельзя просто повернуть ручку и войти, как в нормальную дверь? – разорялся разозленный и напуганный Енох.

– Это трудно, если у тебя руки заняты, – сказал я. – Вон на него погляди.

Я показал на мужчину, который толкал через двери целую тележку всякой всячины.

– Но зачем людям так много вещей? – удивилась Эмма.

– Может, он запасается на случай воздушной тревоги, – предположил Енох.

– Сами поймете, когда окажетесь внутри, – вздохнул я.

Я-то вырос, закупаясь в магазинах типа «Оллмарта», так что лично мне никогда не приходило в голову, насколько они странные. Но когда друзья вошли за мной внутрь и остановились как вкопанные у касс с таким видом, словно с ними случилось не то что-то ужасное, не то что-то прекрасное, я, кажется, начал понимать, в чем дело.

Ряды полок уходили в туманную даль. И с каждой из них, требуя немедленного внимания, взывал целый калейдоскоп вещей. Небольшая армия угрюмых служащих в униформе с гигантскими желтыми смайликами патрулировала проходы между стеллажами. Магазин был в тысячу раз больше продуктового на углу, откуда Миллард воровал нам еду. Растеряешься тут…

– Просто магазин. Ага… – сообщила Эмма, запрокинув голову и пытаясь разглядеть потолок. – Ни на один магазин из тех, что я видела , это не похоже.

– Зато похоже на ангар для аэростатов, – присвистнул Енох.

Я схватил тележку и с помощью скорее пряника, чем кнута, заставил наш отряд снова пуститься в путь, хотя и не совсем в нужном направлении. Кое-как смирившись с размерами помещения, они принялись удивляться невероятному разнообразию необыкновенных вещей, выставленных на продажу. Я тщетно пытался продвигаться в сторону отдела с одеждой, но моих друзей все время что-то отвлекало. Они то и дело отбегали и хватали с полок то одно, то другое.

– Это что такое? – Енох помахал парой тапок с пупырышками из микрофибры на подошве.

– Это чтобы ты мог вытирать с пола пыль ногами, ясно? – Я отобрал у него диковинку и вернул на место.

– А это? – Эмма показывала мне коробку с надписью «Говорящая птичья кормушка – теперь с Bluetooth!».

– Э-э-э… точно не знаю, – сказал я, чувствуя себя замученной матерью целого стада малолеток. – Послушайте, у нас всего семьдесят два часа на это задание, так что…

– Шестьдесят два, – поправила меня Эмма. – Или меньше.

Шеренга книг на полке в конце ряда начала рушиться как домино, и мне пришлось мчаться туда, чтобы не дать Милларду – голому и невидимому – начать ставить их на место. За Миллардом я вообще старался внимательно следить (ну, или хотя бы за тем местом, где он предположительно находился), потому что невидимый мальчик – это совсем не то, что вы хотели бы потерять в «Оллмарте».

Мы двинулись дальше, но долго это не продлилось. Не успели мы миновать говорящие кормушки для птиц, как Енох завис перед полками с туристическим снаряжением.

– О-о-о, вот эта крошка так быстро расправится с куриной грудной клеткой! – закудахтал он, умильно глядя на складные ножи в запертой витрине.

Эмма продолжала засыпать меня своими «почему» и «зачем». Зачем нам столько разных разновидностей одного и того же? Почему то, почему это? Отдел женской косметики показался ей особенно загадочным.

– Кому может понадобиться столько видов крема для кожи? – удивилась она, беря с полки коробочку с «Экстраукрепляющей антивозрастной обновляющей ночной сывороткой». – У вас все болеют кожными болезнями? Была эпидемия с множеством смертельных исходов?

– Нет, или я не в курсе.

– Все это очень странно!

– Тебе легко говорить, деточка, – заметила дама с объемной прической и серьгами-кольцами, оказавшаяся неподалеку. – У тебя-то вон кожа, как у младенца!

Эмма тут же сунула упаковку обратно, и мы устремились прочь.

Миллард говорил немного (я его очень об этом просил), но судя по частым вздохам и «гм», раздававшимся вокруг меня, он явно брал происходящее на заметку. Интересно, сколько жизней петельного времени ему понадобится, чтобы составить исчерпывающую хронику всего, что происходит в таком магазине за двадцать четыре часа, подумал я.

Когда мы наконец добрались до одежды, время уже поджимало. Я волновался из-за того, что часики-то тикают, из-за того, что нормальные глазели на нас, не переставая, с тех пор как мы вошли в магазин, из-за мисс Сапсан, которая непременно нас найдет, если мы проторчим тут еще немного… хоть мы уже и в нескольких сотнях миль от дома, а она, скорее всего, еще благополучно спит под воздействием порошка Матушки Пыли. Честно говоря, я едва обращал внимание, что там друзья наваливают в тележку, а что сильно проголодался, понял, только когда мы подошли к кассе. Остальные тоже хотели есть, но вместо того, чтобы нырять обратно за едой, мы похватали все, что только нашлось у касс: шоколадки, конфеты, кукурузные чипсы.

– Бессмертная еда, – восхитилась Эмма, заметив срок годности на пакетике вишневого мармелада. – Это так ново!

Мы разобрали одежду и устремились к туалетам. Все разбежались по кабинкам – переодеваться в то, что сами выбрали. Наблюдая, как они появляются оттуда один за другим, я понял, что труды мои еще далеки от завершения. Да, они были одеты в самую нормальную одежду из самого нормального магазина на свете, но нормальными при этом категорически не выглядели. Может, им было просто неудобно, или это я привык видеть их в старой одежде, но их новый образ несколько сбил меня с толку… они все почему-то выглядели так, будто собрались на маскарад.

Все, кроме Эммы. На ней были узкие черные джинсы, белые классические кроссовки и какой-то развевающийся просторный топ цвета темного пива. Она повернулась и критически уставилась на себя в зеркало, а я подумал, как же она во всем этом хороша.

– Я выгляжу как мужчина, – резюмировала она.

– Ты выглядишь обалденно. И очень современно, – возразил я.

Она вздохнула и подняла с пола пакет, куда был небрежно засунут ее прежний наряд.

– Я уже скучаю по всему этому.

– Эта материя такая… неколючая , – заметила Бронвин, щупая серую футболку с длинным рукавом, которую мы ей купили. – Ничего не чешется. Никак не могу привыкнуть.

Енох вышел из кабинки в черных кроссовках на толстой подошве, пижамного типа штанах с пылающими черепами на коленках и футболке с надписью во всю грудь: «Нормальные меня пугают».

Эмма скептически покачала головой.

– Это последний раз, когда ты сам выбирал себе одежду.

Времени переодеваться еще раз у нас не было, так что мы вышли из магазина… кажется, привлекая к себе едва ли не больше внимания, чем когда входили. Когда я катил тележку через автоматические двери, пронзительно завизжала сигнализация.