Ренсом Риггз - Карта дней [litres]

Эмма бросилась мне на шею. На мгновение стало совершенно неважно, что между нами произошло. Я был просто счастлив снова ее обнять. Но тут Эмма стиснула меня чуть сильнее, чем следовало, и мои измученные ребра застонали от боли. Я резко вдохнул сквозь зубы и отстранился.

После этого пришлось заверить ее, что я в порядке, хотя на самом деле казалось, что голова у меня вот-вот лопнет, как воздушный шар.

– Где Енох? – спросил я.

– В Акре, – ответил Миллард.

– Слава богу!

– Он сбежал из той кошмарной столовки, – объяснила Эмма. – А потом позвонил к тебе домой и рассказал мисс Эс об всем, что случилось. И они нас разыскали.

– Мы обязаны ему жизнью, – добавил Миллард. – Вот уж не думал, что придется такое сказать.

– Можем подбросить вас до Акра, – произнес кто-то с французским акцентом, и, обернувшись, я увидел мисс Кукушку, которая стояла у выхода со двора вместе с еще одной имбриной. На ней было платье цвета электрик с высоким серебристым воротником, а ее лицо не выражало ровным счетом ничего. Ни она, ни другая имбрина не выказали ни малейшей радости по поводу нашего освобождения.

– Пойдем, машина ждет.

Люди Лео пристально наблюдали за нами, не отводя глаз и не опуская пистолетов. Я снова подумал о Нур: выходит, мы бросаем ее здесь. Фактически в плену. Это было просто ужасно. Мы не просто провалили задание: возможно, своим вмешательством я испортил ей жизнь.

Имбрины вывели нас со двора и усадили в большую машину. Не успели мы захлопнуть двери, как машина рванула с места, резко набирая скорость. Нас вдавило в спинки сидений.

Мисс Сапсан сидела передо мной.

– Мисс Сапсан? – позвал я.

Она повернулась ко мне вполоборота.

– Будет гораздо лучше, – промолвила она, – если ты просто помолчишь.

Нас доставили обратно в Акр через манхэттенскую петлю, соединенную с Панпитликумом, – если бы только мы с друзьями знали этот маршрут, то сэкономили бы несколько дней пути и избежали бы уймы неприятностей! От немедленной головомойки меня спасло только то, что я был избит. Меня отвели к врачу по имени Рафаэль, который работал в полуразрушенном доме на Малой Кинжальной улице. Остаток дня и всю ночь я пролежал в комнате, заставленной аптечными пузырьками и склянками, а Рафаэль посыпал мои раны какими-то жгучими порошками и накладывал едкие компрессы. Это, конечно, была не Матушка Пыль, но вскоре я почувствовал, что мне становится лучше.

Я лежал без сна, терзаясь сожалениями, сомнениями и чувством вины (если бы я только послушался Эйча! Надо было бросить все в ту же минуту, когда он велел возвращаться домой!). Я не мог перестать думать о том, что Лео сказал о моем дедушке. Разумеется, я по-прежнему был уверен, что это неправда. Твари подставили его – и другого объяснения быть не может. Но сам факт, что деда выставили в таком чудовищном свете, очень меня беспокоил. И я собирался приложить все усилия, чтобы исправить дело, – если, конечно, после всего этого Эйч станет со мной говорить. Но больше всего меня мучило чувство вины перед Нур. Мы не только не спасли ее – мы не на шутку осложнили ей жизнь. Если бы не мы, она была бы в большей безопасности, чем сейчас. Да, за ней бы по-прежнему охотились, но, по крайней мере, она бы оставалась на свободе.

Утром меня навестили друзья: Эмма, Миллард и Бронвин, а с ними и Енох. Он рассказал, как очнулся от гипнотического транса, в который погрузила его Фрэнки, и обнаружил на себе кукольные одежки. Он избавился от них со всей возможной поспешностью – и сделал ноги.

– Должно быть, он пришел в себя, когда я схватила Фрэнки и пригрозила ее сжечь, – сказала Эмма. – Она тогда всех нас отпустила, и Еноха заодно.

– Но она сильная, – признал Миллард. – Мало кто способен управлять людьми на таком большом расстоянии. Я обязательно включу ее в свою новую книгу «Кто есть кто в странной Америке».

– Я тоже могу управлять людьми на расстоянии, – проворчал Енох. – При условии, что они уже умерли.

– Что ж ты от нее сбежал? Из вас бы вышла милая парочка, – заметил я.

Енох наклонился над кроватью и щелкнул меня по одному из синяков на руке. Я завопил.

Ребята сказали, что мисс Сапсан с ними еще не разговаривала – и даже не упрекнула их ни единым словом. С тех пор, как мы вернулись, она вообще почти все время молчала. Только предупредила, чтобы никто из нас не покидал пределы Акра.

– Она все еще очень сердится, – сказала Эмма. – Никогда ее такой не видела.

– Я тоже, – кивнула Бронвин. – Даже в тот раз, когда мой брат потопил кэрнхолмский паром вместе со всеми нами на борту.

– Что, если они теперь изгонят нас из мира странных? – спросила Эмма.

– Из мира странных нельзя просто так кого-то изгнать! – воскликнул Енох. – Или… можно?

– Нет, но какая дурацкая была затея, – с несчастным видом сказала Бронвин. – Ужасно глупо вышло.

– Все шло как по маслу, пока тебя не подстрелили этим снотворным дротиком, – возразил Енох.

– По-твоему, это я виновата?

– Мы бы не попали в эту петлю-ловушку, если бы не пошли искать больницу!

– Никто не виноват, – отрезал я. – Нам просто не повезло.

– Мы бы все равно во что-нибудь вляпались, – сказала Эмма. – Не в одно, так в другое. Даже удивительно, как долго мы продержались – при таком грандиозном невежестве. Дураки мы были, что подумали, будто можем выполнять задания в Америке без всякой подготовки и обучения. – Она взглянула на меня и тут же отвела глаза. – Второго такого, как Эйб Портман, на свете нет.

Это был грязный прием, но укол попал в цель. Преодолевая боль, я сел на постели.

– Его напарник считал, что мы вполне готовы. Он дал нам это задание.

– И мне бы очень хотелось знать, почему, – раздался голос с порога.

Мисс Сапсан стояла в дверях, опираясь одной рукой на косяк, а в другой держа незажженную трубку. Сколько же она так простояла?

Все напряглись, ожидая выволочки. Мисс Сапсан вошла в дверь и окинула взглядом столы и полки со всеми этими крохотными пузырьками и медицинскими инструментами. На середине комнаты она остановилась.

– Вы, наверное, очень волновались, – осторожно сказал Миллард.

Мисс Сапсан резко повернулась к нему и сузила глаза. Стало понятно, что попытки оправданий с нашей стороны все еще не приветствуются.

– Да, разумеется, но не только из-за вас, – с несвойственной ей холодностью произнесла имбрина. – Несколько месяцев назад, еще до того, как исчезла угроза со стороны пустóт, мы начали переговоры о заключении мира между американскими кланами. Ваши действия поставили под угрозу все, чего нам удалось достичь.

– Мы не знали, – тихо сказал я. – Вы и мисс Кукушка сказали нам, что имбрины занимаются восстановлением после войны.