Сергей Брацио - Протозанщики. Дилогия [СИ]

— Наконец-то хоть что-то происходит, — произнес Израдец, размахивая горящей ладонью.

— И что делать? Прыгать туда? — истошно вопил Волна, перекрикивая неизвестно что — стояла полная, болезненная тишина.

— Смотри, какое-то движение, — хрипло произнес Антип, но сознание покинуло бандита, погружая в очередное видение.

«Увидеть должен ты! Понять должен ты!» — настойчивый женский голос долбился в мозгу Антипа.

Замелькали образы, понеслись видения. Снова странное место, окруженное неровными кругляками, только теперь ясно, что это такое: кругляки — пни толстенных деревьев, спиленных у самой земли. Больше ничего — лишь село вокруг, где-то внизу. Значит, пни в центре поселка, на возвышенности.

Потом картина изменилась: вокруг больной, умирающий лес и болото. Гиблая, зловонная трясина, по которой шастали мерзкие, уродливые твари, вылавливая в жиже пропитание. Одетые в лохмотья, покрытые струпьями, покалеченные, скривленные, но люди.

— Слуги Савриила? — вслух спросил Анти-поэт.

— Да, очнись же!!! — Антип ощутил удары по щекам, — Да, это уроды Савриила! И сейчас они сожрут тебя, если не очухаешься!

Пощечины Рустама привели бандита в чувство. Вынырнув из темноты видений, он на мгновение ослеп от всполохов амулета, и звуки битвы оглушительно ударили по ушам. Прищурившись, Антип разглядел Израдца, крылатой гадиной сражавшегося с кем-то. Федя и сыновья, размахивая посохами, бились с нежданным врагом. Волна, прикрывая спиной Алену, махал длинным ритуальным ножом, отгоняя врага.

— Что произошло? — вскакивая на ноги, спросил Антип.

— Из проема появились уроды и бросились на нас, — быстро говорил Рустам.

— Уроды? — кидаясь к пролому, уточнил Анти-поэт.

— Да! Словно… зомби.

— В струпьях и язвах? Израдец, злыдень хренов, одень перчатку — ничего же не видно.

— А? А-а-а… Сейчас, — и болезненный свет исчез.

Антипу удалось оглядеться. Черный овал портала выпускал на поляну толпы людей в грязных рубищах. Они лезли десятками, сразу бросаясь в бой. Старик-жрец с молодецкою силою вращал посохом, заставляя тварей пятится. Сыновья поддерживали отца.

— Смотрите, это обычные люди. Просто уроды! — крикнул Израдец.

Черные сабли на крыльях демона взметнулись вверх и снова опустились к земле. Раздался крик, и двое нападавших упали, рассеченные пополам.

— Отойдите назад, раз они просто люди! — произнес старший сын Феди, доставая из-за спины автомат.

Раздалась длинная очередь, и потоки крови хлынули на землю. Уродцы падали, зажимая руками раны, но из пролома возникали следующие и, безжалостно топча раненных и убитых, бросались в бой. Чтобы тоже упасть, пораженные автоматными очередями. Чтобы и по ним промчались корявые ступни уродов.

— Ты обманул, старик! — возмущенно крикнул демон, — Это не святилище!

— С ума сошел, Ахуача? — возмутился жрец, орудуя посохом, — Мне ли не знать, где святилище! Почти девяносто лет, каждый год отмечаем здесь…

— Девяносто лет?! — взвился в воздух Израдец, — Девяносто?!! Всего девяносто?!! А где святилище, которому более тысячи лет?!!

— Разрушили в двадцатые. Священные деревья спилили, — вздохнул Федя, поглядывая, как сын перезаряжает автомат и снова поливает очередями пролом, — Скоро кончатся патроны.

— Оно здесь, недалеко! — крикнул Антип, — Я видел. В центре села, на возвышении. Заросшая поляна, окруженная пнями от древних деревьев.

— Да, — повторил Федя, — Спилили…

— Надо туда!

— Отходим к старому святилищу! — громко объявил Федя.

В ущелье вбежали вооруженные сельчане. Оценив обстановку, люди вступили в бой. Затараторили «Калаши», плюясь убийственным свинцом. Никто не может безнаказанно явиться на священную землю со злым умыслом!

— Отходим к селу, — громко объявил демон, оборачиваясь стариком.

Первым бежал Федя с сыновьями. Следом Антип, помогая Алене, и Волна с Рустамом. Израдец замыкал шествие, постоянно оглядываясь на место боя. Раздалось несколько выстрелов, и бой стих.

— Пролом закрылся, — констатировал на ходу Израдец.

— Не стало цели… потерялся смысл… — тяжело дыша, произнес Федя, — Они тебя ловили, Ахуача. Мы им не нужны.

— Сам ты…

— Туда! — Антип уверенно указал на возвышенность в середине села.

— Да, — согласился Федя, — Там старое святилище. Там оно.

Трава. Поляна. Кругляки! Вокруг и чуть внизу — село. Все, как видел Антип. Абхазы деловито носились по селу, проверяя заросли на наличие врага. Женщины закрывались в домах, оберегая детей и стариков.

— Впечатление, что находишься в разрушенной церкви, — тихо произнес Волна, оглядываясь, — Как поруганная святыня.

— Она обижена очень, но жива, — раздался тихий женский голос, заставляя абхазов передернуть затворы, — Как же долго приходится вас ждать.

— Тихо мужики, — поднял руки Антип, — Кажется, я знаю эту даму.

Незамеченная стразу, девушка спокойно сидела на одном из пней. Сегодня ее лицо показалось Антипу особенно красивым, кожа чистой и ровной, а лазоревые глаза… бескрайние, глубокие, с блеском невероятной мудрости.

— Что ты тут делаешь? — спросил Израдец.

— Не приближайся! Стой там, — Кася вскочила на ноги, отстраняясь от демона руками.

— Очень-то ты мне нужна. С чем пришла?

— С картой! Я пришла помочь про́там, а не тебе. Извините, уж слишком длинное слово эти ваши «протозанщики», у нас повелось звать вас «протами».

— Где это «у вас»? — вскинул брови Антип, но девушка заговоила на другую тему:

— Здесь можешь снять амулет и бросить на карту. Должен открыться путь.

— Если смогу снять амулет, то вернутся силы! Отличная новость, но святыня немедленно выбросит меня в Ничто. Как и кто узнает дорогу?

— Тебе дадут минуту. Так решено. И только после этого ты сгинешь!

— Не сгину, а вернусь домой.

— Называй, как хочешь. Путь станет известен, и проты смогут продолжить его.

— Одни? — вскочил Волна, — Даже неполноценного черта заберете? И если мы найдем Савриила, что нам с ним делать?

— Указать место. Если Медь еще жива — друзья помогут.

— Медь может погибнуть? — нахмурился Антип.

— А ты где был последние дни? — засмеялся Израдец, — И не погибнуть, а переродиться…

— В Ничто! В твой Мир! — гневно закричала Кася, — С момента как узнаете путь, Израдец превратится во врага. Подмять Медь — грязная мечта лукавого. Как обретет силы, ложь снова станет ложью, а правда не всегда останется правдой.

— Хватит болтать, давай карту! — передернулся Израдец, — Вечно эта болтовня.

— Что, будет нам мешать? — тихо спросил Антип, поглядывая на демона.

— Мне не ведомы его мысли, — Кася разложила на поверхности пня небольшую карту, — Бросай перчатку!

Израдец с минуту выждал, размышляя, и, наконец, сорвал тряпичную перчатку. Кисть вспыхнула золотом. Здоровая рука вцепилась в больную и начала тянуть. Амулет сопротивлялся, демон в полный голос орал от боли, но перчатка не двинулась ни на миллиметр. Каждому хотелось помочь, быстрее завершить этот жуткий ритуал, но люди понимали, что не в их силах вмешиваться в процесс.