Алексей Биргер - Заклятие слов

— Ну, когда он страничку на две колонки разделил, и на одной половине написал «Хорошее», а на другой «Плохое», и стал записывать рядышком, что одни и те же события его жизни хорошего и плохого принесли. Вот и нам надо так же! Сделаем две колонки: «Ворон — хорошее» и «Ворон — плохое», и будем записывать рядышком, как одно и то же одни люди считают в вороне хорошим, а другие — плохим. Может быть, когда у нас будет такая схема, мы мигом увидим какие-то совсем простые вещи, которых сейчас не можем разглядеть из-за того только, что у нас все перепутано!

Кольке эта идея понравилась, и мы стали составлять нашу схему.

Колонки, когда мы стали выписывать, получились длиннющими, и чего в них только не было. Мы писали так: «В русских сказках…» и слева: «Ворон — мудрый и добрый. Помогает герою, приносит ему мертвой и живой воды, чтобы прирастить ему отрубленную голову и оживить», а справа: «Ворон — вестник смерти, помощник Бабы Яги и прочих нехороших». В разделе «Здоровье» у нас значилось: «Ворон — птица-целитель, помощник Бога, считается, что может останавливать кровотечение, если его попросить», и с другой стороны: «Ворон — птица колдунов и черных магов, помогает им насылать гибель»…

И таких сравнений у нас чуть не больше сотни набралось. Обо всем говорить не буду, мы решили с Колькой, что сохраним их в тайне как наши «Секретные материалы», потому что мало ли для чего еще они могут пригодиться.

И вот, мы сидели у него дома, проглядывая все эти выписки, и ломая голову, что тут может быть действительно ценного, а что — так, ерунда. И вдруг Колька прямо подскочил и указал пальцем:

— Вот же оно! Вот то, что нам надо!

— Что?

— Смотри! Ворон может останавливать кровотечение, если человек ему нравится! А ты можешь объяснить, как твоя тетка за ночь не истекла кровью, потеряв кисть руки, да еще и до больницы сама добралась? А ведь с этого момента ворон при ней и появился! Выходит, он прилетел откуда-то, чтобы ее спасти, да так при ней и остался, согласна?

— Согласна! — сказала я. — Это же и правда, очевидно! Как же мы с самого начала этого не сообразили? Но у меня тоже появились кое-какие догадки. Смотри, ворон откликается на кличку Артур. Сам дал понять, что как-то связан с королем Артуром и рыцарями круглого стола. А что в первую очередь искали король Артур и рыцари круглого стола?

— Приключения, — сказал Колька. — Драконов и великанов всяких, чтобы им головы поотрубать.

— Дурак! — не выдержала я. — Чашу Грааля они искали! А с кем в первую очередь связана чаша Грааля? С Парсифалем, у которого — вот, в этой колонке все записано — символом и спутником был мудрый черный ворон!

— Хочешь сказать, вся эта хренотень вертится из-за поисков Грааля? — недоверчиво прищурился Колька. — Как в «Индиане Джонсе и последнем крестовом походе?»

— А почему бы нет? — сказала я.

— Потому что это было бы уж слишком! Хотя, если б это было так, это было бы здорово, согласен.

— Так зачем нам отказываться от того, что здорово? — сказала я. — И к тому же… К тому же… Погоди, мне что-то попадалось, не прямо связанное, а косвенно, но я все равно записала для себя, потому что мне было интересно! А, вот, нашла, смотри!..

И я сунула ему листок, на который перерисовала, очень подробно, магическое колесо Йейтса, а внизу записала все основные объяснения.

Колька внимательно изучил и чертеж, и мои пометки.

— Это не совсем то, — покачал он головой.

— Может, и не совсем то. Но, с другой стороны, тут есть заклинание, вызывающее вихрь. А что произошло в ту ночь, когда тетка Тася потеряла руку, как не вихрь? И вот еще. Какой тут один из символов? Чаша! Только чашу Грааля это и может означать, разве нет? И, еще смотри, чаша находится вот в этой четверти, западной, и через нее «открывается сила»…

— Это да, — признал Колька. — Дай-ка взглянуть еще раз.

Он стал по новой проглядывать мои записи, и я поняла, что он тоже увлекся.

— Слушай, — сказал он, вскидывая голову. — Я все понял! Ты говоришь, этот писатель Йейтса переводил?

— Угу, — кивнула я. — Я ж тебе говорю, несколько стихотворений я нашла в его переводах, и «Золотые яблоки солнца» в том числе…

— Так вот, все и сходится! Его не случайно сюда вызвали именно сейчас. Нужен человек, который в Йейтсе сидит как столб в земле, чтобы через него контакт наладить при обряде. Ведь он должен был этого Йейтса буквально по косточкам и по деталькам разобрать и изучить, чтобы переводить его правильно, так? И он может растолковать какие-то тайны всех этих схем, кроме прочего.

— А может быть… — у меня дух перехватило от волнения. — А может быть такое, что он тоже — из этого тайного общества, тоже продвинутый?

— Вряд ли, — покачал головой Колька. — Если бы он сознательно был с ними, то они бы его по своим магическим путям известили, что он им нужен, и тебе не удалось бы зажилить его письмо. Он им требуется как знаток. То есть, его присутствие нужно, чтобы они ошибок не наделали. И вот тут… Вот тут мы можем всех опередить!

— Как?

— Смотри. У нас есть все схемы, чертежи, все описания того, что нужно делать. Это ты молодец. Хорошо сообразила, что надо все это записать и перерисовать. Получается, мы можем сделать почти все то же, что твоя тетка с ее вороном и с кем-то еще, кто там у них в союзниках! Почти, а не полностью — потому что еще этот писатель требуется. Так что нам надо? Перехватить его и убедить, чтобы он провел весь обряд с нами, а не с ними. Неужели у нас этого не получится?

— Вряд ли он отнесется к нам серьезно, — сказала я. — Пошлет куда подальше…

— Вот наша задача в том и получается, чтобы убедить его, что к нам нужно относиться серьезно и только с нами дело иметь! Да ну, мы уже столько знаем и так перед ним блеснуть можем, что он нам поверит! А? Игра стоит того.

Я подумала, что и правда стоит…

— Это тогда, когда… — я смешался, не находя нужных слов.

— Да, тогда, когда я потеряла руку, — спокойно кивнула Татьяна. — Я долго не представляла, что это за «крест над вьюгой», где его искать. В конце концов, я решила обратиться к подшивкам периодики. У нас очень хорошие подборки периодики, почти полные «Квашинские ведомости» с конца девятнадцатого века и по тысяча девятьсот семнадцатый год, и газеты двадцатых и тридцатых годов, все эти «Квашинская Красная Новь» и другие… Меня интересовали упоминания о любых необычно сильных снежных бурях, проходивших над нашим городом за прошедшее столетие. И я нашла нечто занятное. Во время небывало свирепого урагана девятнадцатого декабря двадцать первого года оторвало крест католического костела, построенного ссыльными поляками — наш город был одним из мест ссылки польских повстанцев, и одним из немногих мест, где им разрешено было поставить свой храм — а также разбило «розу» — витраж над входом в этот костел, понимаете? К тому времени уже началась антирелигиозная компания, и костел был закрыт. Позднее его превратили в склады, он довольно удобно стоял, неподалеку от железной дороги. А последние годы он был закрыт, и на него многие претендовали, и церковь, и владельцы самой большой в городе сети молодежных развлекательных заведений — они считали, что там будет очень удобно сделать дискотеку или даже дворец рок-музыки, и две-три фирмы были заинтересованы в том, чтобы получить это здание… Словом, пока они спорили между собой, а городские власти никак не могли никому отдать предпочтение, желая и побольше денег получить, и ни с кем не поссориться, там никто не бывал… И я решила искать там. Скажете, это получается вроде гадания на кофейной гуще? Возможно. Но ведь я нашла!