Шэрон Саймон - Отель с привидениями

— А где же все остальные девочки?

— Кто-то на занятиях, кто-то на работе, — печально ответила служанка. — Некоторые, как я, работают в доме.

Значит, Роза тоже сирота. Элина поспешно кивнула, стараясь побыстрее отделаться от девушки:

— Ясно, спасибо.

Подождав, пока шаги Розы затихнут на лестнице, Элина тихо последовала за ней и увидела, как та прошла мимо лифта и открыла дверь в конце коридора на третьем этаже. За этой дверью оказалась еще одна винтовая лестница, идущая вниз. Где-то внизу мелькнула белая шапочка Розы. Привыкшая на корабле к таким крутым ступенькам, Элина бесшумно спустилась на первый этаж и прислушалась к разговору за раздвижными дверями гостиной.

Как она и подозревала, дамы обсуждали ее.

— Всего это получается почти сто тысяч долларов, — услышала девочка голос миссис Ван Дорф. — Она унаследовала деньги своего деда, а университет, под эгидой которого работал ее отец, выплатил еще и страховку.

— Миленькая сумма, — промурлыкала в ответ мисс Калверт.

Следующие несколько слов Элина разобрать не смогла, а потом снова заговорила мисс Калверт:

— Ну конечно, Дафна, ты, как обычно, получишь свое вознаграждение за поиски.

— И я его честно заслужила, — вздохнула Дафна Ван Дорф. — Девчонка ужасная — такая холодная и грубая!

Мисс Калверт разразилась неприятным смехом.

— Все тринадцатилетние девчонки ужасны, дорогая, и тебе ли этого не знать! Надеюсь, все юридические и финансовые документы в порядке?

— Я сделала все, что было в моих силах. У тебя право совместной опеки над ней вплоть до ее восемнадцатилетия.

— Совместной? — Сквозь маленькую щелку Элина разглядела взлетевшие брови хозяйки «Пристанища». — Совместной с кем?

— Со стариком Баттервортом, который, как правило, сидит на другом конце света — выкапывает из земли истлевшие кости. Не сомневаюсь, ты сможешь обвести его вокруг пальца, Виктория. Ему нет дела ни до самой девчонки, ни до ее денег. Ну а когда ей исполнится восемнадцать, то она, конечно, должна получить то, что останется к тому времени от ее наследства.

— Вне всякого сомнения, — снова засмеялась мисс Калверт. — Только, естественно, получать уже будет, как обычно, нечего.

— Да-да, все так дорого обходится… Школа, одежда, питание…

— И все это я делаю по доброте душевной!

Того, что услышала Элина, было вполне достаточно. Теперь она знала, что такое это «Пристанище страждущих» и кто им руководит — бессовестная женщина, которая ворует деньги у беспомощных девочек-сирот.

Элина с предосторожностями вернулась к себе в комнату и бросилась на скрипучую кровать. Матрас был не мягче деревянной доски, и к тому же в плечо ей впилось что-то острое. Девочка повернулась, чтобы выкинуть мешавший ей предмет из кровати, и, в ужасе вздрогнув, вскочила. Ее рука нащупала что-то твердое и морщинистое, и это что-то, казалось, жгло ей кожу.

Отбросив с кровати покрывало, она поспешила зажать себе рот, чтобы не закричать от ужаса: это была птичья лапа, которую она выбросила во время шторма за борт корабля. Та самая мумифицированная лапа сокола с позолоченным срезом. Элина потрясенно уставилась на когти, пытаясь привести мысли в порядок. Как? Когда? Может быть, все это было частью плана, разработанного с целью заполучить ее деньги? Кто-то подбросил когти в чемодан, потом в сумку, и все это для того, чтобы напугать ее, чтобы затуманить ей рассудок.

Сумка так и лежала на кровати, где Элина ее оставила.

«Кто-то мог порыться в ней, пока я подслушивала под дверью гостиной, и спрятать лапу под покрывало», — подумала она, озираясь, словно этот человек мог спрятаться в ее крошечной комнате.

И тут в памяти Элины всплыла сцена прощания с отцом и его предсмертные слова: «Ни в коем случае не открывай коробку! Не выбрасывай когти! Верни их в гробницу». Она дважды пыталась избавиться от этой коробки — один раз вернула ее в гробницу, а второй — швырнула в океан, но лапа все равно к ней вернулась, потому что она нарушила наказ отца.

Элина услышала гром, прогремевший в небе, и подбежала к окну. Оно выходило на крыши соседних домов; небо закрывали окружившие пансионат небоскребы. Девочка вдруг почувствовала, что вся дрожит. Этот отель напоминал тюрьму, за стенами которой возвышался темный угрюмый город, а из-за грозы комнату наполнили зловещие тени.

Элина вернулась на кровать, где лежала лапа, мерзко растопырив свои желто-серые когти. На это было противно смотреть. Девочка порылась в сумке и достала синий бархатный мешочек, в котором хранила драгоценности. Вытряхнув прямо в сумку все ожерелья и брошки, подаренные ей миссис Ван Дорф, Элина аккуратно двумя пальцами взяла лапу, положила ее в мешочек и крепко завязала шнурок. Затем, глубоко вздохнув, она откинулась на кровать. Ей казалось, будто лапа взывает к ней: «Воспользуйся мной, чтобы выбраться отсюда, — загадай желание!» Элина вскочила, выбежала из комнаты и спустилась на третий этаж.

Здесь коридор был шире, и между дверями комнат было большее расстояние, чем этажом выше. Она стояла в нерешительности, не зная, что делать и куда идти, и тут заметила бледный дрожащий свет, исходивший откуда-то снизу и словно манивший к себе. Источник света медленно двигался по коридору, и издалека не было понятно, что это такое. Мимо промчалась кошка, которую Элина видела в холле. Шерсть у нее на спине стояла дыбом.

Когда же девочка подошла ближе, свет погас, но теперь уже ее влекли дальше чьи-то рыдания. На темных деревянных дверях висели латунные номера — еще одно напоминание о том, что когда-то этот дом был отелем. Через некоторое время Элина поняла, что стоит как раз рядом с той дверью, откуда доносится плач. Повинуясь безотчетному желанию, девочка постучала.

— Кто там? — послышался тоскливый, дрожащий голос.

— Элина Сенджер. Я здесь новенькая.

За дверью воцарилась тишина. Эллина решила, что девушка, которая ей ответила, не хочет, чтобы ее беспокоили, и уже собралась уходить, как вдруг дверь распахнулась и Элина оказалась лицом к лицу с существом, чье место было скорее на киноэкране или в чьей-то прекрасной мечте.

Даже с заплаканными глазами, вокруг которых расплылась тушь для ресниц, и растрепанными светлыми кудрями девушка не утратила своей красоты. Но даже не это было главное, а то, как она держалась за ручку двери, как грациозно повернула голову, как приподняла стройное плечо. Она выглядела лет на пять-шесть старше Элины и была совершенно не похожа на всех, с кем Элина общалась до этого.

— Здравствуй, — поприветствовала ее девушка. — Заходи. Меня зовут Трейси Уинтерс.