Шэрон Саймон - Серебряный дворец

— Мне что-то совсем плохо, — простонала миссис Уинтроп.

— Неужели нам обязательно надо оставаться именно здесь? — спросила Клэр. — Это место похоже на кладбище. Может быть, мне лучше позвонить кому-нибудь? Кузине Сандре или еще кому-то?

— Только не Сандре. — Мама подняла голову с подушки. — Она будет злорадствовать. Сандра не разводилась, и ей нет необходимости работать библиотекарем в провинциальном городишке. Я не выносила ее, даже когда мы были маленькими. Она постоянно твердила: «Думаешь, что ты такая умная, у тебя такие богатые родители и ты живешь в большом доме, но на самом деле у тебя не такая идеальная семья, как ты предполагаешь!» Она не хотела сказать… Ох! — В глазах Элен Уинтроп отразилась боль.

— Мама, о чем ты?

— Должно быть, Сандра знала, — пробормотала мама, закрыв глаза. Ее голова заметалась по подушке.

— Мама, знала что? — Клэр не на шутку перепугалась. Она никогда не видела маму в таком состоянии. — Скажи, у тебя… точнее, у бабушки был знаменитый дядя?

Мама открыла глаза:

— Великий дядя Гарольд! Он был всемирно известным химиком. Но в нашей семье никогда не говорили о нем… Он покончил с собой… перед моим рождением. О господи! Что, если отец?.. Ради бога, почему ты заговорила о дяде Гарольде?

— Ну… я… я нашла в бабушкином… — Клэр поперхнулась собственными словами.

Она никогда раньше не слышала о дяде Гарольде, никогда, пока Патрик прошлой ночью не упомянул о нем. Клэр почувствовала, как ее бросает то в жар, то в холод. Так значит, прошлая ночь ей не приснилась!

— Сейчас я не могу об этом думать. — Мама приложила руку к горлу. — Ты можешь ненадолго оставить меня, Клэр? Мне нужно отдохнуть…

Клэр ничего не оставалось делать, кроме как вернуться к себе и тупо уставиться в телевизор. Она боялась и нос высунуть из комнаты. Наконец в полдень девушка открыла дверь и вышла в коридор, по-прежнему пустынный и запущенный. Некогда яркие цветы на ковре выглядели блеклыми и потертыми. Любопытство повлекло Клэр к лестнице, стоя на которой она вглядывалась в темноту бального зала. Буквы «Серебряный дворец» потрескались и осыпались. Со штор спускалась паутина.

На стенах висели фотографии известных оркестров, игравших некогда в этих стенах, и знаменитых жителей города, танцевавших здесь.

Клэр брела вдоль балкона, вглядываясь в фотографии. Женщины с зачесанными назад волосами, густо накрашенными губами и в великолепных платьях походили на ее бабушку.

Внезапно Клэр остановилась в недоумении. Она увидела на одной из фотографий знакомое платье, точь-в-точь бабушкин наряд. Тот, в котором была прошлой ночью. Несмотря на то что снимок был черно-белым, она узнала кружева и отделку. И ожерелье на шее женщины. Клэр заставила себя пристальнее вглядеться в лицо изображенной. Ее ноги подкосились. Фотография плясала у нее перед глазами.

Клэр увидела свое собственное лицо, глядевшее на нее из рамки. Не то детское личико, которое она каждый день наблюдала в зеркале, но то, что она увидела вчерашней ночью — взгляд светской женщины, губы и брови тщательно подкрашены, светлые волосы удерживают гребни.

Неужели возможно так походить на свою бабушку в молодости?

На фотографии присутствовал и мужчина. Не Патрик. Мужчина в темном костюме, темные волосы откинуты с высокого лба, над верхней губой — тонкая полоска усов.

— Красивая пара, не правда ли? — услышала за спиной Клэр скрипучий голос.

Она резко обернулась. Позади нее стоял коридорный Микки. Как он сюда попал? Или ковер скрыл звуки его шагов?..

— В старые добрые времена они были нашими постоянными посетителями. — Круглая шапка сползла Микки на один глаз.

— Вы… работали здесь тогда?.. — Клэр очень хотела, чтобы Микки ушел, но не могла отвести от него глаз.

— Я начинал здесь боем, видел множество людей, которые приходили и уходили, — ответил Микки. — Но этих двоих я любил больше всего. Она была красавица, а он по-настоящему привлекателен.

— Ее сопровождал еще кто-нибудь? Светловолосый мужчина в форме? — Клэр не могла удержаться, чтобы не задать этот вопрос.

— Мужчины роились вокруг Клариссы Данжерфилд, как мухи возле дохлой рыбы. — Микки рассмеялся высоким неприятным смехом. — Но она вышла замуж за этого парня с фотографии. Йохан Марек — говорят, он стал миллионером… Думаю, она вращалась в высшем обществе.

Клэр подумала о своей бабушке, умиравшей в одиночестве в огромном каменном доме. Почему она не вышла замуж за Патрика? Он, должно быть, не был миллионером, но он такой чудесный! Она почувствовала, как краснеет.

— Думаю, такой юной девушке, как вы, скучно в этом опустевшем отеле. — Микки пристально глядел на нее.

Клэр гадала, заметил ли он, как она похожа на свою бабушку. Она знала, что выглядит как мальчишка-подросток с длинными, висящими вдоль щек прямыми прядями, без косметики, одетая в джинсы и майку.

— Я не скучаю, — холодно ответила Клэр. — А сейчас мне нужно вернуться к маме.

— Дайте мне знать, если я вам понадоблюсь. — Поклонившись, Микки проскользнул на лестницу, ведущую в вестибюль, и быстро скрылся во мраке.

Клэр вздрогнула. Этот мрачный старый отель начинал действовать ей на нервы. Если б только он не был таким пустым и тихим! Она снова вспомнила свой сон, в котором беспомощно боролась с крутившейся дверью и не могла найти выход. Что же все-таки он означал?

…Ее мама промучилась весь день в лихорадке. Она была не в состоянии есть.

— Не волнуйся, — прошептала Элен Уинтроп, беря дочь за руку. — Это просто какой-то вирус. Завтра мне будет лучше.

Клэр принесла маме воды и поела сама, когда доставили обед из кухни гостиницы. В восемь часов она выключила свет в маминой комнате, отправилась к себе и плотно закрыла дверь.

Бабушкино платье, казалось, мерцало в голубом свете телевизора. Что, если надеть сейчас это платье? Может быть, она вновь услышит музыку и увидит Патрика?

«Я хочу снова увидеть Патрика». Эта мысль была столь отчетлива, будто кто-то шепнул ее на ухо. Откуда взялось это чувство? Она ведь никогда не влюблялась, по крайней мере так! Клэр обнаружила, что она как загипнотизированная натягивает на себя голубое платье, торопливо нащупывает застежки, подбирает волосы, лихорадочно застегивает ожерелье, буквально впрыгивает в туфли, хватает перчатки. Одно только воспоминание о Патрике привело ее в это состояние.

Когда девушка подбежала к лестнице, из распахнутых дверей бального зала лилась громкая музыка. Клэр искала глазами светлую шевелюру Патрика, но его нигде не было. Он, очевидно, смешался с толпой на ярко освещенном балконе. Клэр стояла, робко вглядываясь в полумрак Серебряного дворца, где в вихре вальса кружились пары танцующих.