Блейк Крауч - Девятый круг [litres]

Последний месяц Лютер кормит его насильственным образом: после семи лет заключения узник неоднократно пытался покончить с собой.

Но Лютер этого допустить не может.

Он по-прежнему требует, чтобы Эндрю З. Томас носил шлем, хотя по правде сказать, у него и сил уже нет на то, чтобы как следует шарахнуться головой о бетон.

Лютер усаживается перед ним на корточки.

– Что-то я совсем не слышу, как ты печатаешь.

Он прикасается к старой печатной машинке, несколько лет назад принесенной сюда в порядке глумливой шутки. Возле стены по-прежнему топорщится кипа из пяти тысяч страниц, напечатанных в один интервал (есть вероятность, что на «Ибэе» за нее можно выручить кругленькую сумму).

Первые несколько сотен в ней довольно приличны, но затем, когда стало сказываться бремя узничества, текст постепенно скатился в безумие.

Бессвязные предложения, а затем просто сумбур из слов.

Ну а в итоге одно-единственное слово, покрывающее пять груд бумаги:

– Я почти уже закончил, – доверительно-вкрадчивым голосом говорит Лютер. – Но надо, чтобы ты продержался еще немного. Ты же у нас центральный элемент. И если ты это сделаешь, то я обещаю дать тебе то, чего ты так хочешь.

Цепь звякает о стену, и Энди с мукой поднимает голову.

– Что именно? – произносит он.

Выходит сипло, едва ли не шепотом, но Лютер все равно смотрит, обомлев.

Это первые слова, произнесенные Энди более чем за год. Он-то думал, что разум покинул этого человека.

– Я тебя освобожу, – отвечает Лютер, вставая.

Свой туристический автобус у оазиса Индианаполиса он остановил в четыре часа дня, после десятичасового переезда из Филадельфии. На борту сидели сорок пять пассажиров, купивших автобусный тур с романтичным названием «От моря до сияющего моря». Сам Рассел никак не мог взять в толк, что заставляет людей тратить свой отпуск (а уж тем более тяжким трудом заработанные деньги) на такую вот дурь. В сущности, это была монотонная поездка с юга на север, от побережья к побережью, через Средний Запад, обе Дакоты и Монтану, с конечным прибытием в Сиэтл. Это был первый день его двадцать четвертого по счету тура «От моря до сияющего моря», и Рассел уже не мог дождаться, когда же он, наконец, закончится.

Пассажиры медленно выгрузились из автобуса и стадом потянулись к оазису, состоящему из гигантского магазина, туалетов с душевыми, а также нескольких типовых фастфудов.

Пассажирам на отлучку он дал полчаса, после чего ждал их в автобусе – в Чикаго под них были зарезервированы номера в «Эмбасси Сьютс», а его ждал ужин и выпивон вместе со старым другом в «Хоплифе», любимом пивном баре Рассела.

Пока наполнялся бездонный бензобак автобуса, Расс прихватил пустую бутылку из-под «колы» (0.7 литра, с широким горлышком) и отправился в магазин.

Весь день он наступал себе на горло, зная, что впереди именно этот оазис, безусловно, оправдывающий все ожидания.

Дело в том, что в этом месте располагался лучший в мире туалет с шикарными стенами кабинок, доходящими до пола, что давало максимум уединения, а еще возможность купить за пять баксов двадцать минут в «номере люкс» – кабинке с высококачественной туалетной бумагой, гарантированной чистотой, биде и ассортиментом глянцевых журналов.

Купив этот «вип-пропуск» в кабинку, Расс направился в туалетную зону.

Через три часа они будут в Чикаго, и до зарезу нужен вечер отрыва, потому как завтра по полной начнется форменный отстой.

По распорядку…

В девять утра небоскреб Уиллис-тауэр.

Ланч в приемном зале на девяносто пятом этаже стоэтажного Хэнкок-центра.

А затем послеобеденный переезд в Сент-Луис, где третий день тура ознаменуется посещением арки «Ворота запада». Опыт показывал, что всех этих отдыхающих хлебом не корми, а дай только всползти жирными задами на самую верхотуру.

Расс зашел в туалет и приблизился к люксовой кабинке номер восемь.

Ввел код, ступил внутрь.

Чистота, как в пятизвездочном отеле, благоухает розами и лавандой.

С журналом под мышкой он воссел на трон, а из внутреннего кармана жилетки вынул замшевый мешочек.

Из него он, в свою очередь, достал прозрачный пакетик на молнии с четвертью унции марихуаны, кусочками листьев от прошлых самокруток и бумажками.

Везти сорок пять задниц через всю страну – не работа, а сплошной стресс.

Возможно, именно поэтому Расс завел себе за правило последние триста миль каждого дневного переезда рулить уже под легким кайфом, а за двенадцать лет своей работы в автобусной компании он выработал почти что научную стратегию, как не попадаться при тесте на наркоту. В целом его тестировали два раза в год, обычно в канун большого проезда по Аляске. Расс не был таким уж завзятым наркошей и вполне мог держаться месячишко перед сдачей крови на всякую бяку.

Сейчас он забил плотный «косячок» и раскурил его прямо в кабинке. Вслед за одной циклопической затяжкой он, задержав дыхание, загасил его о стену кабинки.

Дым Расс удерживал в легких до тех пор, пока они не начали саднить. Тогда он свинтил крышку с бутылки из-под «колы», которую держал при себе специально для этой процедуры, выдул в нее дым и закрутил обратно, не выпуская наружу ни одной молекулы хмари.

Затем он откинулся на унитазе и блаженно прикрыл глаза.

Его начал окутывать плотный, теплый шлейф забористого кайфа…

И тут в дверь резко постучала чья-то сволочная рука.

– Занято, – разморенно отозвался Расс.

– Да я вижу. Просто подумал, гм… ты мне пыхнуть разок не дашь?

Твою мать.

– Не понимаю, о чем вы.

– Ну как: мы же тут одни, верно?

– Я сказал: понятия не имею…

– Ой, да брось ты херь пороть. Понятия он не имеет. Я этот дух за милю чую. Могу тебя с потрохами сдать, понял? А хочу всего лишь пыхнуть, буквально разок.

– Ладно, погоди, – вздохнул Расс. Кайфоломщики, чтоб их.

Встав с унитаза, он снял с головы форменную шоферскую фуражку и жилет, носить которые работодатель обязывал его все время, что он за рулем; на экипировке значилось не только его имя, но еще и эмблема «Автобусные туры США».

Все это барахло Расс спрятал за унитазом.

– Так ты меня впускаешь или нет? – спросил тот, что за дверью.

Расс повернул ручку замка и приоткрыл вход.

Снаружи стоял высокий бледный мужик с длинными, до плеч черными патлами.

– Заходи быстрей, – сердитым шепотом поторопил Расс, – а то засечет кто-нибудь.

Кабинка была размером с небольшую комнату, так что двоих вмещала с лихвой, и даже еще место оставалось.