Джон Коннолли - Музыка ночи [litres]

Назорей отправляется в дом Марфы с Марией и вечеряет с ними. Мария умащает Его стопы миром, отирая их своими волосами, а Лазарь бессловесно взирает. Прежде чем Назорей уходит, Лазарь испрашивает минуту, чтобы поговорить с Ним наедине.

– Зачем ты возвратил меня? – вопрошает он.

– Ибо ты был возлюблен сестрами своими и Мною.

– Я не хочу здесь быть, – признается Лазарь, но уже шумят у дверей Назореевы ученики, они оттаскивают Лазаря от Назорея, опасаясь, что в толпе могут находиться враги.

И вот Назорея уже нет, а Лазарь остается один.

Лазарь стоит у окна, слыша, как Рахиль со своим мужем предаются любовной утехе. Лазаря обнюхивает приблудная собачонка, которая начинает лизать его изуродованную ладонь. Она покусывает изорванную плоть, а он лишь смотрит отсутствующим взглядом.

Взор Лазаря устремлен в ночное небо. В темно-зеленом сумраке небосвода ему видится дверь, а за ней – все то, что им потеряно. Здешний мир – лишь неказистая копия того, что было когда-то и пребудет вовеки.

Он возвращается в дом. Сестры с ним не разговаривают. Молча сверлят его холодным взором. Они ждали возвращения любимого брата, но то, что они в нем любили, умерло в гробнице. Они хотели отборного вина, а получили пустой сосуд.

Жрецы являются за Лазарем под покровом ночи. Шум стоит такой, что и мертвый проснется (не будь он уже и без того бодрствующим). Сестры не реагируют на вторжение.

На сей раз его ведут не на совет, а со связанными за спиной руками увозят в пустыню, еще и заткнув рот тряпкой. Наконец, они добираются до той самой гробницы, куда некогда было уложено его тело. Лазаря помещают на каменное ложе. Кляп вынимают изо рта Лазаря, после чего к нему размеренным степенным шагом приближается Каиафа.

– Только скажи мне – и все будет хорошо, – взмахом отогнав всех, шепчет ему на ухо верховный жрец.

Но Лазарь молчит, и Каиафа разочарованно отходит.

– Это исчадие, – указывая на поверженного, изрекает Каиафа. – Неупокоенный мертвец. Ему не место среди нас.

На Лазаря набрасывают покровы и стягивают путами, оставляя открытым лицо. Вперед выступает жрец. В его руке – серый камень. Он возносит его над головой.

Лазарь закрывает глаза. Камень падает.

И Лазарь вспоминает.

В исторической ретроспективе жизнь « Частной библиотеки и книгохранилища Кэкстона » не всегда протекала гладко, как, в принципе, и подобает заведению с поистине безграничным пространством, населенным персонажами в основном вымышленными, которые, однако, сумели проникнуть в нашу физическую реальность.

Например, смерть Чарльза Диккенса в июне тысяча восемьсот семидесятого года вызвала единый вброс персонажей, доселе не виданный в тихой гавани Кэкстона. Хотя оговоримся, что мистер Торранс (библиотекарем тогда служил он) имел представление о грядущем наплыве, поскольку за пару дней до этого события получил изрядное количество первоизданий Диккенса, причем каждое – в аккуратной, перевязанной бечевкой вощеной обертке и традиционно без обратного адреса.

Никто из библиотекарей, как ни старался, так и не мог разгадать, каким образом снаряжаются для присылки книги. Старик Джордж Скотт – предшественник мистера Торранса – пришел к умозаключению, что экземпляры сами заворачиваются в вощеную бумагу, препоясываются и отсылаются почтой. (Надо иметь в виду, что Скотт к тому времени был не вполне дружен с головой: он попивал и безнадежно погряз в круговых беседах с дядюшкой Тоби из « Тристрама Шенди » [70] «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена» – незаконченный юмористический роман английского писателя Лоренса Стерна (1713–1768). Дядюшка Тоби – Тоби Шенди, дядя Тристрама, неутомимый вояка с ранением в пах. , что уже само по себе чревато последствиями.

Для тех, кто незнаком с вышеуказанным заведением, откроем: Кэкстонская библиотека обязана возникновением своему основателю Уильяму Кэкстону, который однажды утром тысяча четыреста семьдесят седьмого года обнаружил у себя в саду самозабвенно спорящих персонажей из « Кентерберийских рассказов » Джеффри Чосера.

Уильям Кэкстон быстро смекнул, что персонажи – Мельник, Судья, Рыцарь, Аббатиса, Ткачиха – настолько закрепились в людском сознании, что сумели выйти за рамки, очерченные литературным вымыслом, и в конечном итоге вживились в объективную реальность. Конечно, сразу же возникла серьезная проблема, требующая незамедлительного решения. Начать с того, что герои нуждались в месте для постоя. В общем, так и возникла библиотека Кэкстона, совмещенная с книгохранилищем, на самом деле представляющая собой эдакий дом призрения для великих, почитаемых, добрых, а иногда и не очень почитаемых и не слишком добрых литературных персонажей, на содержание которых отчисляется мелкая надбавка в полпенни с цены каждого существующего в мире экземпляра соответствующего произведения.

Разумеется, мистер Торранс ожидал появления диккенсовских персонажей еще задолго до кончины автора и соответственно прибытия первоизданий. Кое-кто из них уже с момента появления в печати буквально напрашивался на жительство в Кэкстоне! Мистер Торранс, забредая порой в сумрачные, еще не довершенные закоулки бескрайнего хранилища, долго размышлял о том, кто именно поселится в библиотечных апартаментах.

В случае с Диккенсом наличие путеводителя по старым постоялым дворам Британии давало явный намек на облик будущего обиталища Сэмюэла Пиквика [71] Сэмюэл Пиквик – литературный персонаж Диккенса, богатый старый джентльмен, основатель Пиквикского клуба. . Кстати, щербатая миска и вилка для поджарки хлеба указывали на ранние жизненные невзгоды, которые пришлось пережить Оливеру Твисту [72] « Приключения Оливера Твиста» – второй роман Диккенса; главным героем произведения является ребенок, мальчик из сиротского приюта. (напоминание, по мнению мистера Торранса, никчемно язвительное, но пути Кэкстона по-своему извилисты и отчасти неисповедимы). Единственно, что тревожило мистера Торранса, – это прибытие персонажей не столь предпочтительных в качестве постояльцев. Он толком не знал, как ему вести себя с такими типами, как Куилп или Урия Гип [73] Куилп – персонаж романа «Лавка древностей»; злобный карлик, который преследует главную героиню. Урия Гип – отрицательный персонаж романа «Дэвид Копперфилд». , а потому с облегчением вздохнул, обнаружив, что наплыв ограничился более-менее положительными типажами, за исключением разве что старика Фейгина [74] Фейгин – гротескный персонаж в романе «Приключения Оливера Твиста»; хранитель краденого. (но и тот после после петли несколько помягчал). Вероятно, повешение иногда сказывается на людях положительно.