Бэзил Коппер - Морок над Инсмутом

Поднявшись по мокрым насквозь ступенькам, я обнаружил, что дверь в квартиру не заперта, но закрыта. Собравшись с духом, я толкнул ее внутрь. Дверь уперлась, потом распахнулась, и в коридор хлынула вода, которая залила мне ноги до лодыжек и промочила мои темно-синие носки. Вместе с потоком наружу вырвался запах трупа, три недели провалявшегося в реке, куда стекает канализация и где плавает дохлая рыба, и окутал меня, точно одеялом. Сдерживая дыхание, я шагнул через порог. Водопад за моей спиной потек быстрее. Я услышал звук хлещущей из крана воды. Где-то, смешно побулькивая, играло радио. Эстрадный певец старался, как мог, исполняя «Жизнь — это миска, полная черешен», но его голос доносился как будто с глубины пяти морских саженей. Я пошел на звук и нашел ванную комнату.

Пасторе лежал ничком в переполненной ванной, а из-под него доносилась песня. На нем был шелковый домашний халат, который кто-то стянул с его спины, поясом связав ему запястья. В конце концов его утопили. однако прежде над ним хорошо поработали, то ли со зла, то ли с профессиональным хладнокровием. Я не коронер, поэтому не могу сказать, как долго почтенный Глава Семьи провалялся в ванной. Судя по объему убежавшей воды и все еще звучащему радио, Джанни не слишком давно встретил свой конец, однако вонь стояла такая, словно он пролежал там веки вечные.

У меня есть дурная привычка: я вечно нахожу в Бэй-Сити трупы, а наша самая взяткоемкая полиция в Штатах вечно пытается отыскать связь между моей персоной и персонами обнаруженных мной усопших. Выход напрашивался сам собой: позвонить в участок и вежливо, но недвусмысленно указать на местонахождение покойного мистера Пасторе, а потом откланяться, словно бы по рассеянности забыв назвать свое имя. Кто знает, а вдруг по чистой случайности трубку снимет кто-нибудь честный.

Именно так я и сделал бы, но в эту минуту открылась дверь и вошел человек с пистолетом…

Во всем была виновата Джейни Уайльд. Она заявилась без приглашения, выбрав меня по рекомендации. Странно, но ей сказал обо мне что-то довольно лестное Лэйрд Брюнетт. Мы с ним встречались. У нас никогда не было серьезных причин, чтобы пытаться друг друга убить. Бывают отношения и похуже.

Над саронгом Джангл Джиллиан возвышались острые плечи и голова в покрытой вуалью шляпе-таблетке. На ребятишек с утреннего сеанса ее чары действовали безотказно, особенно когда она дралась с чучелами змей, да и послушные долгу папаши не стали исключением, особенно когда ее привязали и саронг задрался на пару дюймов. Ее рот напоминал четыре склеенные вместе красные виноградины. Когда она клала ногу на ногу, видно было, как напрягаются под чулком гладкие мышцы пловчихи.

— Вообще-то он очень милый, — заверила она, подразумевая, наверное, что мистеру Брюнетту ни разу не доводилось прикончить человека в радиусе десяти миль от нее, не извинившись впоследствии, — совершенно не такой, как о нем пишут в этих ужасных скандальных газетенках.

В последнее время игрок вел себя странно, особенно с тех пор, как его бизнес прикрыла война. Вообще-то «Монтесито» был уже почти год как неисправен и закрыт якобы на ремонт, однако, насколько Джейни Уайльд знала, рабочих на судно не посылали. Примерно в то же время, когда Брюнетт резко сбросил деловые обороты, его свалила обычная для Калифорнии болезнь: религиозное помешательство. Несколько лет назад он был косвенно связан с одним медиумом-рэкетиром, пташкой по имени Амтор, однако с тех пор от безобидных мошеннических культов он перешел к вещам пожестче. Спиритуализм, оргиастические ритуалы, заклинания, ладан и прочее в том же духе.

Столь внезапный интерес к оккультным материям Джейни объясняла дурным влиянием Дженис Марш, которая, как нарочно, сыграла Принцессу Пантеру в «Опасностях Джангл Джиллиан» — по сюжету ей полагалось пытать Джейни Уайльд по крайней мере раз в серию. однако моя нанимательница не упомянула, что ее собственная карьера так и не поднялась выше «Отважной Джангл Джиллиан» и «Душительницы из Шанхая», в то время как бывшая Принцесса Пантера перешла из «Республики» в «Метро», где из нее принялись лепить экзотическую красавицу в духе Дитрих и Гарбо. Можете что угодно говорить о Дженис Марш в роли Нефертити, мне она все равно напоминает Питера Лорра [9] Лорр, Пигер (1904—1963, наст, имя Ласло Левенштайн) — австро-американский киноактер характерной внешности, часто игравший роли злонамеренных иностранцев. . А если верить Джейни, новая звезда отличалась своеобразными пристрастиями, и не только к морепродуктам.

По всей видимости, Брюнетт завел связи с разного рода сектантами и настолько втянулся, что стал пренебрегать бизнесом, вызвав тем самым раздражение своего давнего партнера Джанни Пасторе. Возможно, именно по этой причине кто-то решил, что Лэйрд не будет возражать, если его компаньоны начнут умирать один за другим. Тут я ничего не мог сказать наверняка. Все культы, с которыми я сталкивался, держались на плаву благодаря торговле сексом, наркотиками, властью или утешением для богатых и глупых. Я не мог представить Лэйрда в этой роли. Он был слишком крупной рыбой для такого мелкого садка.

Человек с пистолетом оказался англичанином с акцентом, как у Рональда Коулмана [10] Коулман, Рональд Чарльз (1891—1958) — английский актер. , и белым шарфом, как у летчика. Он был не один. Невозмутимый тяжеловес размером с грузовик, в котором я сразу распознал федерала, рылся в моем бумажнике, пока щеголеватый иностранец держал меня на мушке, небрежно нацелив ствол автоматического пистолета мне в середину туловища.

— Шпик, — рыкнул федерал, показывая фотокопию моей лицензии и якобы впечатляющий значок помощника шерифа.

— Интересно, — сказал британец и убрал пистолет в карман своего верблюжьего пальто. Безупречно чистого, кстати; должно быть, путь от машины до дверей здания он проделал под защитой зонта.

— Я Уинтроп. Эдвин Уинтроп.

Мы обменялись рукопожатиями. Его второй компаньон, самый интересный из троицы, просматривал бумаги покойного. Она — ибо это была женщина — подняла голову, улыбнулась, показав острые белые зубы, и вернулась к работе.

— Это мадемуазель Дьедон.

— Женевьева, — представилась она.

В ее произношении — «Же-не-вьев» — чувствовалась Франция, Париж. Она была в чем-то серебристо-белом, на голове — копна светлых волос.

— Джентльмена из вашего Федерального бюро расследований зовут Финлей.

Федерал фыркнул. Вид у него был такой, словно его вызвал к жизни Уиллис Г. О’Брайен [11] О’Брайен, Уиллис Гарольд (1886—1962) — американский актер, пионер в области спецэффектов в художественном кино. .

— Вы интересуетесь неким мистером Брюнеттом, — сказал Уинтроп. Это был не вопрос, так что отвечать не было смысла. — Мы тоже.