Маттиас Бауэр - Morbus Dei. Инферно

Он неуверенно посмотрел на Иоганна.

– Мне бы твою уверенность, дружище… И денежки Папы в придачу.

Лист прислонил голову к холодной стене и закрыл глаза.

Йозефа осторожно выглянула из-за угла.

Ничего подозрительного.

Она скользнула вдоль стены и подобралась к входной двери. Оставалось лишь надеяться, что старуха со второго этажа не выглянет в окно. Она бы сразу на них донесла.

Но во дворе было тихо.

Элизабет тоже подобралась к дому. Они бесшумно скользнули за дверь. Внутри все так и осталось нетронутым. Йозефа сняла с крюков пару колбас, прихватила буханку хлеба и взяла масляную лампу.

– Возьми ведро воды и ступай к лестнице.

Элизабет послушно взяла ведро. Хозяйка открыла неприметный люк под лестницей и спустилась вниз. Девушка последовала за ней. Это оказался тесный чулан – без окон, но в стене имелась небольшая дверца. Потолок был низкий, и приходилось пригибать голову.

– Сколько мы здесь просидим?

Йозефа пожала плечами.

– Мне почем знать… До завтра, это уж точно.

– Тогда я прихвачу одеяла, – Элизабет полезла наверх.

– Только быстрее!

Она взяла пару одеял, быстро свернула их и собралась уже спускаться обратно, но тут взгляд ее упал на скамью и подушки на ней.

Элизабет бросила одеяла Йозефе, пригнувшись, подбежала к лавке и забрала подушки. И при этом успела выглянуть из окна.

Во дворе вдруг показались несколько солдат. Они быстро шагали к дому.

– Идут! – прошипела Элизабет и бросилась к люку.

– Быстрее! – Йозефа потянула ее за подол.

Элизабет выронила одну подушку, но женщина уже втащила ее в подвал и закрыла крышку люка.

– Я выронила одну подушку! – прошептала Элизабет.

– Забудь.

– Она лежит прямо у лестницы. Они ее увидят, и тогда…

Йозефа приподняла крышку люка. Солдаты были уже рядом, от дома их отделяли всего несколько шагов.

Она увидела подушку и потянулась за ней. Не хватало считаных сантиметров.

Дверь распахнулась.

Йозефа вытянула руку. Плечо, казалось, вот-вот вывернет из сустава. Она ухватила подушку кончиками пальцев, подтянула ее к себе…

– Четверо наверх! – прогремел властный голос.

Тихо, насколько это было возможно, Йозефа прикрыла люк. В подвале сразу стало темно, и только сквозь щели между половыми досками пробивались полосы света.

Над ними загремели шаги. Пол задрожал, и сверху посыпалась мелкая пыль.

Элизабет тронула Йозефу за плечо и показала на дверцу в стене. Йозефа покачала головой.

– Скрипит дьявольски, – прошептала она. – Хайнц давно собирался ее смазать. Забудь.

У Элизабет вдруг перехватило дыхание. Она почувствовала себя загнанной в угол, прислушиваясь к звукам, доносящимся сверху и эхом гремевшим в ушах.

Топот тяжелых сапог.

Грохот сундуков и лавок.

Звон разбитой посуды.

Йозефа обняла Элизабет за плечи, словно почувствовала ее страх.

– Не бойся, – прошептала она. – Они нас не найдут.

Элизабет ей не поверила, но сумела немного совладать с собой.

По лестнице вновь прогремели шаги. В воздухе кружила пыль.

– Наверху никого.

У Элизабет вдруг защипало в носу. Она закрыла глаза.

Только не сейчас!

Она попыталась сдержаться, зажала рот и нос ладонью, но это не помогло. Элизабет чихнула.

У Йозефы замерло сердце.

Наверху все стихло.

– Вы слышали? – спросил наконец кто-то из солдат.

– Заткнись! – рявкнул хриплый голос.

Снова тишина. Потом кто-то подошел к самому люку.

Мы пропали.

Снаружи вдруг послышался всплеск. Шаги стали удаляться.

– Свинья, кто разрешал тебе разливать свое дерьмо по чужим дворам? – прогремел снаружи хриплый голос.

В ответ раздались неразборчивые вопли.

– Еще раз увижу, у позорного столба будешь вопить!

Хлопнули ставни.

Пронесло. Старая толстуха спасла.

Солдат вернулся в дом.

– Уходим. Вы двое остаетесь во дворе на случай, если женщины вернутся. Если старуха еще раз выплеснет что-то в окно, под арест ее.

Шаги стали отдаляться. Солдаты вышли из дома и закрыли за собой дверь.

Настала тишина.

Еще несколько секунд, растянутых в вечность, Элизабет и Йозефа не смели шевельнуться и прислушивались. Потом они присели в углу и только теперь смогли стряхнуть с себя оцепенение.

Женщины хранили молчание. Элизабет в изнеможении закрыла глаза.

Она стояла на кладбище. Собор черным силуэтом вырисовывался на фоне полной луны. Холодный ветер завывал над могилами и рвал на ней одежду.

Потом она увидела его, между двух поваленных надгробий. Он стоял к ней спиной.

Иоганн.

Она позвала его, но ветер уносил ее крик. Она подбежала к нему, тронула за плечо.

Он медленно повернулся, луна осветила его лицо.

Элизабет закричала…

Она открыла глаза.

Вокруг была кромешная тьма. В панике Элизабет стала шарить вокруг. Она не сразу сообразила, где находится. Потом увидела сияние луны между досками. Услышала храп Йозефы.

Погреб под лестницей, конечно.

Элизабет пришла в себя, но кошмарный сон не выходил из головы.

Кладбище. Иоганн. Его лицо.

Это было ужасно. Это был…

Знак?

Элизабет потянулась к Йозефе. Потрясла ее, сначала осторожно, потом сильнее.

Храп резко оборвался.

– А… Что…

– Йозефа, просыпайся.

Женщина шумно зевнула.

– Что стряслось? Еще ночь, – пробормотала она заспанно.

– Мы должны спасти Иоганна и Хайнца.

– Ты в своем уме? Они в тюрьме городской гвардии. За красивые глазки нас туда едва ли впустят.

– Значит, надо что-то придумать.

Йозефа тяжело вздохнула. Элизабет начинала ее раздражать.

– Послушай, сейчас ночь, и на улицах, кроме стражников, никого. Так что выходить сейчас – не лучшая идея. Я что-нибудь придумаю, но Хайнц и не из таких передряг выпутывался. А нам сейчас лучше успокоиться и ждать.

– Хорошо, но утром мы что-нибудь предпримем. – Элизабет помолчала мгновение. – Что я буду делать без него… – добавила она тихо.

– Иди сюда. – Йозефа привлекла ее к себе. – Нельзя сейчас падать духом, но и поступать опрометчиво мы не можем. Если схватят еще и нас, тогда все пропало.

– Я постараюсь. Прости, мне не хватает терпения.

Йозефа укрыла ее одеялом.

– Спи. Завтра нам понадобятся все силы.

Удар по решетке вырвал Иоганна и Пруссака из полудремы.

– Иоганн Лист и Хайнц Вильгельм Крамер?

Пруссак присмотрелся к лейтенанту Шикарду.

– А кто спрашивает?

– Я всегда считал тебя склочником, Хайнц, но в этот раз ты так легко не отделаешься. Ты сам знаешь, что полагается за помощь дезертиру.

Пруссак напустил на себя невинный вид.

– Не понимаю, о чем ты…

– Хватит кривляться, а не то я устрою так, чтобы скучать тебе не пришлось. Ему уж точно не придется, – Шикард взглянул на Иоганна и скривился. – Так ты и есть Иоганн Лист? Ты не представляешь, каких трудов стоило мне изловить тебя…