Кассандра Клэр - Лорд Теней [litres]

Они сделали заказ – кока-кола и жареная картошка для него, сэндвич и лимонад для нее – и Джулиан развернул на столе карту. Рядом лежал его телефон; одной рукой Джулиан пролистывал фотографии, а другой тыкал в карту. На руке у него были пятна от цветных карандашей – привычные мазки синего, желтого и зеленого.

– Район на восточном берегу гавани называется Уоррен, – объяснил он. – Много домов, среди них много старых, но большую часть сейчас сдают туристам. И ни один из них не стоит на пещерах. А значит, остается вся территория вокруг Полперро и дальше на запад.

Принесли еду. Эмма жадно вгрызлась в сэндвич. До сих пор она даже не догадывалась, как проголодалась.

– А что это? – спросила она, показывая на карту.

– Это, милочка, Часовенный утес, – ответила официантка, ставя на стол перед Эммой лимонад. Она произнесла это как «Чайсовенный». – Начните с тропинки на побережье. А оттуда уж пройдете прямо до Фоуи. – Она бросила взгляд через плечо на стойку бара, за которую как раз уселась пара туристов. – Эй! Никуда не уходите!

– А как найти эту тропинку? – спросил Джулиан. – Если мы сегодня захотим пройтись, откуда начинать?

– Ох, до Фоуи тут не близко будет, – сказала официантка. – Но тропинка начинается прямо за трактиром «Синий Питер». – Она указала пальцем в окно, на противоположную сторону гавани. – Вверх по холму идет тропа для туристов. Свернете на побережье у старого сарая с рыболовными сетями, его сейчас разломали, но вы сразу увидите то, что от него осталось. Он прямо над пещерами.

– Пещерами? – подняла брови Эмма.

Официантка рассмеялась.

– Старые пещеры контрабандистов, – объяснила она. – Вы же в прилив приехали, я правильно догадалась? Иначе вы бы их точно увидели.

Джулиан и Эмма обменялись одним-единственным взглядом и тут же поднялись на ноги. Не слушая изумленных протестов официантки, они выскочили на улицу за ресторанчиком.

Та, конечно же, была права: наступил отлив, и гавань теперь выглядела совсем по-другому, лодки лежали на мокром песке. За гаванью высился вытянутый в длину островок из серого камня. Нетрудно было понять, почему его прозвали Часовенным утесом – он был весь утыкан криво торчавшими вверх камнями, похожими на церковные шпили.

Вода успела уйти, и утес обнажился. Когда они только прибыли в Полперро, море било о скалы; теперь же оно тихо плескалось в гавани и, отступая, открывало узкий песчаный пляж, а за ним – темные пасти пещер.

Над ними на уступе утеса примостился дом – один из множества домиков, усыпавших холмы, на которые открывался вид с Уоррена. В первый раз Эмма едва на него взглянула, хотя заметила, что он стоит гораздо ближе к морю, чем остальные. Домик стоял на отшибе, один между небом и морем.

Его окна были заколочены досками, белая краска облупилась со стен. Но, взглянув на него зрением Сумеречного охотника, Эмма увидела куда больше, чем заброшенный дом: на окнах висели белые тюлевые занавески, на крыше – новая черепица.

На каменной изгороди висел почтовый ящик. На нем небрежными белыми буквами была написана фамилия, которую с такого расстояния едва можно было разглядеть. Простец уж точно не сумел бы ее прочитать, но Эмма смогла.

«ФЕЙД».

Джия Пенхоллоу, в лучах солнца Аликанте, восседала за столом в кабинете Консула. За окном, словно окровавленные осколки стекла, сверкали шпили демонических башен – алые, золотые и оранжевые.

В ее лице была та же теплота, которую помнила Диана, но выглядела Джия так, словно с Темной войны прошло не пять лет, а гораздо больше. В ее черных волосах, элегантно собранных в пучок на макушке, проступила седина.

– Рада видеть тебя, Диана, – сказала она, кивком указав на стул по другую сторону стола. – Твои таинственные известия нас всех заинтриговали.

– Представляю себе, – Диана уселась. – Но я надеялась, что то, о чем я вынуждена буду рассказать, останется между нами двумя.

Джия, казалось, вовсе не была удивлена – впрочем, если бы даже и была, она бы в любом случае этого не показала.

– Понимаю. Я все думала, не по поводу ли поста главы Института Лос-Анджелеса ты едешь. Я предположила, что теперь, после смерти Артура Блэкторна, ты хотела бы принять управление. – Ее изящные руки порхали, перебирая и складывая бумаги, вставляя ручки в держатели. – С его стороны было очень храбро в одиночку пойти к точке пересечения. Печально было узнать, что его убили.

Диана кивнула. По неизвестным им обеим причинам, тело Артура обнаружили неподалеку от разрушенной точки пересечения, залитым кровью из перерезанного горла и в пятнах от ихора, который, как мрачно сообщил ей Джулиан, был кровью Малкольма. Не было причин усомниться в официальной версии, согласно которой Артур пустился в одиночную атаку на логово и был убит демонами Малкольма.

По крайней мере, Артура запомнят храбрецом – хотя Диане было больно при мысли о том, что его сожгли и похоронили, а его племянников и племянниц не было рядом, чтобы его оплакать. И о том, что, по сути, никто во всем мире так и не узнает, что он пожертвовал собой ради родных. Ливви сказала ей, что надеется, что, когда они все вместе поедут в Идрис, то смогут провести мемориальную церемонию. Диана тоже на это надеялась.

Джия, казалось, вовсе не удивило молчание Дианы.

– Патрик помнит Артура еще с детства, – сказала она, – хотя я, боюсь, так и не была с ним знакома. Как дети с этим справляются?

Дети? Как объяснить, что вторым отцом для Блэкторнов с двенадцати лет стал старший брат? Что Джулиан, Эмма и Марк успели выстрадать столько, что большинству взрослых хватило бы на всю жизнь, и, в сущности, вовсе не были детьми? Что Артур Блэкторн на самом деле никогда толком не управлял Институтом, и сама мысль о том, что его надо заменить, все равно что кошмарная изуверская шутка?

– Дети совершенно убиты, – сказала Диана. – Как вы знаете, их семья разбита. Они хотят вернуться домой – в Лос-Анджелес.

– Но, пока Институт там возглавить некому, вернуться они не могут. Вот почему я и подумала, что ты…

– Я не хочу брать это на себя, – сказала Диана. – Я здесь не затем, чтобы попросить себе это место. Но отдавать его Заре Диарборн и ее отцу я тоже не хочу.

– Вот как, – заметила Джия – нейтральным тоном, но ее глаза заинтересованно заблестели. – А если не Диарборнам и не тебе, то кому?

– Если бы Хелен Блэкторн позволили вернуться…

Джия выпрямилась.

– И возглавить Институт? Ты же знаешь, Совет никогда не позволит…

– Тогда пусть его возглавит Алина, – сказала Диана. – Хелен могла бы просто остаться в Лос-Анджелесе как ее жена, и быть со своей семьей.

Лицо Джии было спокойно, но руки крепко вцепились в край стола.