Джон Лэнган - Рыбак [litres]

– Ну что? Получилось?

– Посмотрим, – молвил он в ответ. Миновав жену, он направился к дому Георга и Хелен. В правой руке у него был хороший серебряный нож из чемодана, спрятанного в подножье их с Кларой кровати. Подойдя к двери соседского дома, он начал резать по ней – его рука взлетала и опускалась, выписывая длинные дуги и косые черты. Кажется, он хотел что-то написать. Но вот его рука опустилась, он что-то неразборчиво произнес и двинулся к той стороне дома, что была скрыта от взгляда Клары. Она подметила, что нож он держал при этом у самой груди, почти вплотную к сердцу. Оставив отметки на задней стене, он проговорил еще пару непонятных слов – судя по всему, не то же самое, что в первый раз, – и перешел к следующей. Да, вне всяких сомнений, он что-то писал, но язык Клара опознать не могла – да и был ли это язык? Символы вихрились и клонились под невообразимыми углами, переплетались сами с собой и будто бы двигались, заставляя глаза болеть. Помотав головой, Клара стала тереть глаза, дабы прогнать образы странных форм, извивающихся где-то под самой сутью этих письмен. Они пропали быстро, и когда она отняла ладонь от лица, Райнер уже вернулся ко входу в соседский дом, держа нож занесенным высоко над головой. Его он вонзил прямо в землю у своих ног – лезвие завибрировало, свет заходил вверх и вниз по его острым граням.

На этом ритуал завершился. Оставив славный обеденный нож торчать в грязи, Райнер вернулся к Кларе, застывшей в дверях. Все проделанное им очень походило на некий обряд… И странное дело, в походке его откуда ни возьмись появилась пружинистость, которую Клара не наблюдала уже много лет – и уж точно ни разу в этой стране, на этой земле. Порой именно таким вот уверенно-прытким шагом он возвращался домой из университета – Клара замечала его из окон гостиной и знала, что он в тот день совершил нечто значительное, решил какую-то особо сложную задачу, выиграл ожесточенный спор. В этой походке в равных пропорциях были смешаны радость, уверенность и высокомерие, и Клару, наблюдавшую ее вновь, вдруг переполняет внезапная ностальгия, чуть омраченная подспудной тревогой. Когда Райнер подошел вплотную, нервозность Клары возросла. Странное свечение теперь не только у него в глазах – оно расширилось, охватило его щеки и лоб, и чем больше его было, тем меньше оно ей нравилось.

– Что ты сделал? – спросила Клара, когда Райнер прошел мимо нее в дом.

– Бочку, – сказал Райнер и ухмыльнулся.

– Не говори загадками. Что это за ритуал?

– Я поймал ее в ловушку.

– Ее? Ты про Хелен?

Райнер кивнул.

– Она больше не Хелен, – добавил он.

– Я-то знаю, – ответила Клара. – Мне все равно, кто она, если это поможет Лотти.

– Это предотвратит возможные ухудшения. Лотти погружена в транс…

– Ты говорил, что ее отравили.

– Просто использовал более понятные слова. Теперь я лучше понимаю, что ее скосило. Она смотрит в подобие зеркала и не может оторвать взгляд. То, что я сейчас сделал, – своего рода укрыл зеркало тканью. Но она все еще подвержена его влиянию, все еще в трансе. Как в сказке про Белоснежку – даже после того, как отравленное яблоко выпало из ее руки, в горле остался застрявший кусочек. Нужен принц, чтобы спасти ее. К сожалению, – усмешка все никак не сползала с его лица, – у нас прекрасных принцев под рукой нет. Есть только я и кучка моих книг. В книгах сказано, что разрушать заклинание, под которым находится Лотти, опасно. Я должен быть осторожен, иначе Лотти пройдет сквозь зеркало и затеряется навеки. Поэтому нам следует действовать осторожно и неспешно. Заточить Хелен – наш первый ход.

– Каким же будет второй? – спросила Клара.

– Мы оставим ее там, – ответил Райнер. Увидев тень паники на лице Клары, он добавил: – Ненадолго. Нужно выждать несколько часов. Она должна быть ослаблена.

– Чтобы ты смог уничтожить ее?

– В конце концов – да, я уничтожу ее, – кивнул Райнер. – Но сначала я заставлю ее дать ответы на все мои вопросы.

– Какие вопросы?

– Хелен – не корень зла в этой истории и не причина бед с Лотти. Всему виной…

– Мужчина из большого дома, – закончила за него Клара.

– Именно. Возможно, и он сам – не первоначальная сила, но не думаю, что есть смысл углубляться. Думаю, у меня выйдет остановить этот кошмар, если я справлюсь с ним. Проблема только в том, что я ничего о нем не знаю. Вот почему мне нужно допросить Хелен. Как только я выведаю у нее все, что смогу, я буду лучше готов к встрече с ее хозяином.

– И что же ты с ним сделаешь? – спросила Клара.

– С ним? – эхом откликнулся Райнер. – Сказал же тебе – пока что не знаю.

– Я тебя услышала. Мне интересно вот что: если ты о нем ничего не знаешь, с чего ты так уверен, что сможешь с ним совладать? К примеру, как ты отделаешься от Хелен?

– Да проще простого, она ведь вся – просто форма воды. Что до ее хозяина… – Райнер нахмурился. – Не знаю, смогу ли я победить его. Не уверен. Если он просто дилетант, из той породы, что любит поиграться в чертовы игры – ну, вроде меня, – я совладаю с ним довольно быстро. Если же дело посерьезнее, если он настоящий ein Schwarzkunstler , то исход куда более туманен. Думаю, я вполне смогу, скажем так, скомпрометировать его – и он больше не будет нас беспокоить. Само собой, я могу ошибаться.

– Кто бы ни был этот человек, – сказала Клара, – он должен быть, как ты сказал, из числа дилетантов. Что могло понадобиться истинному чернокнижнику в этом месте?

Райнер пожал плечами:

– Кто знает? Их мотивы зачастую непонятны, загадочны. Они появляются в странных местах: в маленьких деревушках, посреди лесов, на вершинах гор. Вспомни же сказки, всех тех ведьм и волшебников с домами в чащах. Может, они ищут уединения. Может быть, есть что-то особое в тех местах, где они предпочитают жить. Может быть, ткань мира там тоньше. Может быть, там слышнее те звуки, которые они улавливают нечетко, а простые люди – и вовсе не различают.

– Ты думаешь, здесь – одно из таких мест? – спросила Клара, обведя рукой лагерь.

– Об этой части страны ходит множество историй – вспомни хотя бы рассказы Ирвинга, его Рипа ван Винкля, встречавшего в здешних горах крохотный народец.

– Твой Ирвинг – то еще трепло. Просто взял и украл истории из немецких источников. К этому месту они не имеют никакого отношения.

– Одни и те же истории могут иметь отношение к разным местам, – ответил Райнер. – И к разным временам тоже. Место и время не имеют значения. Имеет значение то, что я запер Хелен. Она больше не может расхаживать по округе и творить пакости. Лотти огорожена от прямой угрозы. Когда я вернусь с работы, мы положим всему этому кошмару конец.

Клара поверила своему мужу, но ей совсем не улыбалось ждать исхода до позднего вечера. Само собой, в тот день она не пошла в пекарню. Даже если бы ей удалось убедить себя в том, что с Лотти больше ничего страшного не произойдет, что Хелен не покинет свой дом через дорогу от них, – пусть Райнер говорит, что он для нее теперь ловушка, кто может сказать наверняка? – ей все равно кажется, что ее место здесь. Когда муж ушел, озаренный изнутри странным светом, она пододвинула стул к постели Лотти и уселась на него. Теперь оставалось лишь ждать.